Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель

Корнев Павел Николаевич

– Иди, там мальчонка за двором присматривает, он выведет.

Когда парень вышел из каретного сарая, я залез под телегу и вытащил из тайника чехол с луком и тул. Лук сунул себе под плащ, тул передал Ловкачу:

– Спрячь…

– Продаете, значит, лошадь? – заглянул в дверь мальчишка. За спиной у него маячила долговязая фигура связного.

– Продаю, – кивнул я и зашагал к дому, не забыв махнуть рукой прислонившемуся к уборной Эдварду.

Предложенный план мне не нравился. Уж лучше бы кто-нибудь из нас каменюгу в карету кинул. Хотя, с другой стороны, шансов удрать

у этого смертника будет не так уж и много. И значит, придется положиться на хулигана. Вот только если он Высшего проворонит, придется отправляться за бесноватым в погоню. А это получится суета. Ничего хорошего.

Абсолютно.

Утро следующего дня запомнилось ожиданием. Но не привычным уже унылым ничегонеделаньем, а напряженным, таким, что нервы звенели не хуже струн только-только настроенной мастером лютни. Будто мы вовсе не караулящие жертву пауки, а наложенные на натянутую тетиву стрелы. Вот разожмутся пальцы лучника – и полетим куда глаза глядят.

Ловкач караулил у приоткрытого окна в своей комнате. Бельевую веревку он уже закрепил, и спуститься вниз можно было в считаные мгновения. Главное – чтобы никто посторонний по двору не шлялся. На этот случай Якоб у окна и сидел. Задание заданием, но если не будет возможности отсюда убраться, лучше эту партию и не начинать вовсе. Попробуем тогда карету Высшего по дороге нагнать, благо лошадей приготовили.

Сам я с утра прошелся по поселку, проверил выезды, заодно и во двор дома с приметным флюгером заглянул. Не от недоверия к связнику, вовсе нет. Просто в нашем деле о сохранности собственной шкуры лучше загодя позаботиться.

– Ну как? – обернулся ко мне от окна Эдвард Рох. На коленях у него лежал лук с натянутой тетивой, под рукой – тул.

– Порядок.

Я стряхнул плащ и повесил его сушиться. На улице моросило.

– А если Высший другой дорогой поедет?

– Значит, мы останемся в дураках.

– Я серьезно.

– Можно подумать, я шутки шучу.

– Что делать-то будем?

– Отправимся вдогонку, – пожал я плечами. – А вообще, такого просто не может быть.

– Почему?

– Ну, он же не сам по себе в путь отправится. Наверняка с ним какие-нибудь армейские части перебрасывать будут.

– И что с того?

– Думаешь, еретики по стране разъезжают, как им вздумается? Нет, все маршруты и сроки заранее согласовываются.

– Хочешь сказать, кто-то нам эту информацию продал?

– Продал? Скорее, не в деньгах дело. Хотя кто его знает…

– Дождь кончился. – Эдвард высунул руку на улицу, поморщился и вытер ладонь о штанину. – Почти.

– Ерунда.

– Дождь – ерунда. Но если оконце кареты не рассадят…

– Отправимся следом, только и всего… – попытался приободрить Эдварда я.

– А в Ольнас нам зачем?

– Ну, в Довласе же два Высших, разве нет?

– Стрела-то в любом случае у нас только одна. – Лучник вдруг привстал и подозвал меня к окну: – Смотри!

– Вот оно как… – хмыкнул я. У ворот постоялого двора переминался с ноги на ногу тот самый парень, который вчера вечером обвинил Ловкача в шулерской игре. Он, похоже, здесь в каждой бочке затычка. – Приготовься…

– Успею, –

буркнул Эдвард и оказался прав: первые отряды еретиков показались только через полчаса.

Сначала проскакал разъезд легкой кавалерии, затем потянулась длинная змея месивших ботинками грязь пехотинцев. И только потом в поселок въехала карета в сопровождении полудюжины верховых.

– Вот и все. Час истины… – нервно потер руки Эдвард Рох, вытащил из тула стрелу и наложил ее на тетиву. – За каретой обоз…

– Обоз – не страшно. Что хулиган?

Ответом мне послужил донесшийся с улицы звон разбитого стекла, крики разъяренной охраны и конское ржание. Эдвард выпрямился, одним плавным движением натянул тетиву и тут же разжал пальцы. А потом как ни в чем не бывало положил лук на подоконник и зашагал на выход.

– Живее!

Я подтолкнул его в спину, и мы бросились бежать по коридору. Ворвались в комнату Ловкача, схватили заранее собранные мешки с вещами и подскочили к окну. Мошенник выкинул на улицу моток бельевой веревки, взобрался на подоконник и скрылся из виду. Эдвард без колебаний последовал за ним, я тоже медлить не стал. Обхватил ногами веревку и, притравливая ее защищенными кожаными перчатками руками, заскользил вниз.

Ловкач к этому времени уже перебрался во двор харчевни, я подсадил лучника, а затем и сам, подпрыгнув, перевалился через изгородь.

– Эй, вы чего это? – подскочил к нам явно встревоженный начавшимся на улице переполохом какой-то прилично одетый господин.

Времени отвечать на дурацкие расспросы не было, я ударом в голову сбил его с ног и вслед за подельниками бросился на задний двор харчевни. Вскочил на заранее примеченную бочку, перемахнул через забор и рванул по переулку. Связной не подвел – все три лошади так и дожидались нас у крыльца. Мы стрелой пронеслись по улочкам поселка и выскочили в чистое поле, на дальнем краю которого вставала темная стена соснового бора.

Я обернулся – погони не было. Нагнал Эдварда и заорал ему прямо в ухо:

– Попал?

– А то!

До Ольнаса мы добрались без приключений. Если нас и искали, то точно не по пути в столицу великого герцогства. Оно и понятно: нормальный убийца постарался бы как можно скорее пересечь границу, а не тащиться в противоположном от нее направлении.

Денег на дорогу связной выдал более чем достаточно, так что путешествовали мы в свое удовольствие. Особо никуда не торопились и до окрестностей Ольнаса пребывали в самом что ни на есть прекрасном расположении духа.

Вот только стоило показаться стенам города, как благостное настроение оказалось испорчено в один миг. Слишком уж часто стали попадаться на глаза армейские мундиры. Да и разбитый неподалеку от поселка, в котором нам предстояло остановиться, палаточный лагерь говорил сам за себя. Если к столице в срочном порядке перебрасывают войска – это не к добру. Только бы в какую историю не влипнуть.

– Чего-то желто-зеленых в этот раз многовато, – настороженно зыркая по сторонам, подтвердил мои подозрения Ловкач, не так давно побывавший в Ольнасе. – Надеюсь, не по наши души…