Экзорцист Семьи Ноя

Tesiya

«Акума.»

«Что?»

«История с акума. Неа возненавидел то, как именно Граф использует свои возможности. Умеет призывать души умерших людей и сажает в ловушки? Создаёт оружие с перспективой? Едва ли не выводит новый демонический вид!»

«Круто же!»

«Неа так не считал. У него был смертный брат. И он только первую жизнь был Ноем. Только начал жить с нами, у него не было этих сотен лет за плечами, привязанностей, сплоченности, торжеств и бед. Мы были равны с людьми в его глазах. Мы не поняли. Ни он, ни Мана так до нас и не достучались. И Неа

решил решить всё по-своему. Он-то помнил, кто такие люди, кто его брат, и знал, как мы выглядим для людей. Да и с Маной у нас начались серьёзные конфликты, где Неа выбирал сторону Маны. А мы удивлялись.»

«Есть чему.»

«И злились.»

«Я думал… ты не помнишь этого!»

«Всегда существует Роад.»

«Разве это не её большая тайна?»

«Тайна? От меня? У милашки Роад?»

Вайзли потёр виски, Майтра становился чересчур кровожадным.

«Голова болит? Что опять стонешь?»

«С тобой трудно поддерживать связь.»

«Так подойди лично, болван!»

«Нет. Так безопасней.»

«Мазохист.»

Вайзли поспешно разорвал связь, потирая глаза и костеря себя и собственный.. мазохизм, что ли, в самом деле?

Как заведено, проснувшись, Аллен не сумел определить, какое сейчас время суток. Приглушённый свет, лживые окна. Как он собирается жить после выхода в реальный мир, где существует смена дня и ночи?

— О, ты проснулся? — произнесли в стороне. И голос был слишком знакомым, чтобы Аллен сумел выдержать подобное приветствие просто так. И его переполох не остался незамеченным. — Ты умеешь прыгать лёжа?

— Ты… ты..Т-тики! — выдавил Аллен.

Ной смеялся. Мягкий, бархатный голос был наполнен тёплыми тонами. Словно новое солнце в комнате, согревающее не снаружи, но изнутри.

— Вроде того.

— Ты здесь?

— Ага.

Аллен дико оглянулся, наконец-то получая возможность увидеть его. Тики выглядел как обычно: просто одет, всё такой же обаятельный, если хочет и в настроении, разве что волосы стали гораздо длиннее, чем раньше, и оказались забраны в хвост.

А ещё…

Было в нём нечто неуловимое и совершенно новое.

Сила? Знание? Уверенность? Стать?

Аллен не мог определить, что именно, и имеет ли оно придуманное людьми название.

— Тебя отпустил Майтра?

— Ему надоело моё нытьё. Послал тебя развлекать. — Тики сидел в кресле, там же, где раньше сидел Вайзли. И теперь Аллен не сомневался, что эти двое родственники. Что принадлежат одному виду. Может быть, Тики выглядит даже совершеннее.

Или это Аллен так по нему соскучился?

— Как ты себя чувствуешь? — юноша перевернулся на живот, упираясь локтями в подушку.

— Цельным.

Это слово подходило.

Аллен подумал расстроено о двух сторонах Тики. Их больше не будет? Тогда как? Он не знал, но, чтобы не расстраиваться сильнее, продолжил:

— Ты… вот черт! Ты напугал меня до смерти!

— Ты избивал меня до смерти.

— Ты тоже. Меня!

Некоторое время они смотрели друг на друга оценивающе, и Аллен подвёл

итог:

— Мы квиты!

— Но можно придумать план большой мести тем, кто это устроил.

— Трайд, Граф и Вайзли? А разве нам не стало лучше? — поинтересовался Аллен. — Хотя мы оба натерпелись.

— Да, Майтра и Граф только и делали, что переживали о тебе, — Тики поднялся, потягиваясь под завистливым взглядом юноши. Он точно не чувствовал себя особо больным или слабым. — Слышал, тебе приходится долго восстанавливаться.

— Я истощился, — выдавил улыбку Аллен, отводя от Тики взгляд. Как-то не вовремя пришло понимание, что он на самом деле пытался убить его! Желал его смерти, ненавидел, дрался. И даже если всё обошлось, даже если всё было так задумано, даже если им в итоге стало лучше.

Аллен обнял себя, не сводя широко распахнутых, слезящихся глаз с окна перед собой.

— Да, это я тоже слышал, — продолжал Тики, не замечая состояния юноши, оглядывая предоставленные ему апартаменты. — Чистая сила — паразит и трудности её воспитания. О том болтал Майтра. И не только. Поначалу я надеялся, что мы выйдем одновременно, потом узнал, что меня будут тестировать до последнего, и ждал, что появишься ты, и в итоге мне завтра мучиться у Майтры, а сегодня я здесь. Знаешь, я…

Тики обернулся к Аллену и осёкся. Даже если он смотрел сзади и совсем не видел лица Аллена, всё равно чувствовал, как неестественно и напряжённо сидит юноша.

— Аллен?

Он пытался улыбаться, медленно подступая к кровати и надеясь, что не ляпнул чего-нибудь лишнего. Противостоять и спорить со слабым Алленом совсем не хотелось. А учитывая его новое самочувствие, Тики казалось, он может пропустить что-то очевидное, ведя себя не так, как раньше.

— Эй, Малыш? — он наклонился к кровати, — Почему ты даже не ругаешься меня за «Малыша»? А? Аллен…?

А вот в конце его голос стал гораздо серьёзней и тревожней.

— Ты плачешь?

Аллен продолжал не реагировать. Ной оглянулся назад, не вполне понимая, что делать, но зная, ощущая потребность немедленно предпринять что-то. Позвать кого-то, чтобы они разобрались, в чём дело?

Логично, но Тики, вопреки мыслям, уже сел рядом, осторожно обнимая за плечи, притягивая не сопротивляющегося и не оживающего юношу к себе. Такой тёплый, напряжённый и несчастный.

Сердце забилось куда скорее.

Он так давно не обнимал Аллена, не прикасался к нему, не рассматривал со столь близкого расстояния. Рыжие волосы, заправленные за уши, закручивающиеся у мочки, едва приоткрытые бледно-розовые, пересохшие губы, блестящие слёзы, прочертившие дорожки на худых щеках, едва заметное посинение под глазами, несмотря на частый сон, покрасневшие веки и влажные глаза.

Зрачки суженные, выразительные и глубокие, окаймленные радужкой. Серой, ясной, без мельчайшей крапинки иного цвета.

— Аллен, посмотри на меня, — тихо-тихо позвал он, наклоняясь прямо к уху юноши, так что тонкие волоски щекотали губы, а наклонись он ещё хоть чуток — коснётся губами уха. — Аллен?