Экзорцист Семьи Ноя
Шрифт:
— Привидений не существует, — категорично заявил мальчик, и Кей посмотрел на него с чем-то напоминающим не только удивление, но и уважение.
— Неужели ты один из тех ребят, что принимают во внимание лишь факты?
— Атеист? Или как это?
— Я не только об этом, — пропуская Аллена впереди себя в коридор, ответил парень.
Аллен пожал плечами, не в силах сфокусироваться на вопросе: в коридоре, по сравнению с покинутым балконом, было очень-очень душно. А ещё, встав на ноги, он обнаружил себя до края уставшим. И решил, что удобнее, разумеется, экономить
Кей не приставал больше и, как и обещал, довёл до комнаты, где мальчик, спотыкаясь, всё же добрёл до кровати и, даже не закрывая двери и не раздеваясь, упал, моментально засыпая.
Оранжевые тени плясали на стенах коридора, что так отлично был виден через дверной проём.
То есть это были не тени, это был свет, оранжевый свет, что плясал на стенах. Тяжёлая голова никак не желала проясняться и отрываться от подушки, но было совсем не продохнуть, и мальчик пытался встать. Грудь сдавило, будто на нём устроились сразу три кошки, как в кошмарные мартовские деньки, но теперь кошек не было. Причина, по которой ему трудно дышать, пока ускользала от сонного мальчика.
С третьей попытки он с трудом выкинул себя на пол, подтягивая свинцовые конечности и заставляя себя дышать. Даже воздух в комнате словно забили ватой. Пол был тёплым — это первое, что он смог отметить, упираясь в обычно холодное дерево руками.
Между сном и явью он никак не мог понять, что происходит, он только сейчас болтал с Музыкантом, а вот теперь здесь, в темноте, тяжёлый, неповоротливый, пытающийся всего лишь поднять голову хотя бы немого или заставить её работать наконец-то!
Пытающийся дышать.
Задыхающийся от... подозрительно горячего, плотного воздуха со знакомым тяжёлым запахом.
От дыма.
В голове зазвонил тревожный колокольчик, ничего не понимая, но чувствуя, как пытается пробиться сквозь пелену сна страх, он почти встал на четвереньки, оглядываясь и с удивлением отмечая над собой тёмный силуэт, заносящий над ним руку с чем-то очень и очень тяжёлым…
А потом… он услышал… звон.
====== Глава 15. Новый горизонт. ======
Белый свет был слишком ярким. Так что даже через закрытые веки этот свет слепил до безумия, и открывать глаза казалось слишком опасным, ослепнет ещё. Хотелось перевернуться на живот и свернуться клубочком, уткнувшись макушкой в пол.
Он всё ещё не мог подняться, его всё ещё качало на волнах невесомости, и теперь его ещё немного тошнило. Может быть, он съел что-то не то?
Какое съел, он же спит! — если бы Аллен мог, он бы рассмеялся в этот момент. Ведь действительно, не может же он в реальности слышать эту музыку, ведь так? Такое бывает только во сне, и этот сон был уж с очень странным, сложным пробуждением. Как только Аллен сумеет, он задаст вопросы по этому поводу Музыканту. Может быть, именно он это и устроил? Интересно, зачем и как?
А пока мальчик продолжал лежать, вслушиваясь в жалобное скуление скрипки. Скрипка в руках Музыканта всегда плакала очень жалобно, но действительно красиво. Впрочем, Аллен был уверен, что до этого слышал звуки колыбельной на фортепиано, а скрипка
Это же сон, они могли играть даже одновременно!
Сухой смешок на сей раз вырвался из губ мальчика, и он с удивлением понял, что одновременно, всего на мгновение распахнул глаза. И свет даже уже не слепил, видно успели привыкнуть глаза даже в закрытом состоянии. Ещё раз очень осторожно Аллен приоткрыл глаза и сумел увидеть… потолок. Белый, относительно невысокий потолок-купол.
Опираясь на локти, мальчик, сжимая зубы, приподнялся, и к горлу тут же подкатила тошнота. Поспешно сглатывая и вдыхая через рот, мальчик продолжал осматриваться, удивляясь тому, как изменился образ сна. Впрочем, несмотря на то, что белизны раньше во снах не было, был и один неизменный элемент: стекло или даже зеркало. Зеркало (или стекло, отгораживающее подобную комнату) в целую стену, за которым, как обычно, находился его тёмный, безликий гость.
Только сегодня он не был безликим.
Аллен с удивлением всматривался в человеческие черты лица, понимая всё лучше, что что-то пошло не так.
Музыкант улыбался и уже не играл. Отложив в сторону смычок и скрипку, он поднялся с дивана, аналогичный которому находился и в комнате Аллена, и подошёл к самому стеклу, присаживаясь на корточки.
— Рад, что ты наконец-то очнулся.
— А что со мной было? — неуверенно уточнил Аллен, инстинктивно так же подползая поближе к стеклу.
— Кажется, тебя опоили чем-то. И ещё ты был перепуган. Очень напуган, случилось что-то нехорошее, — прикладывая ладонь к стеклу, произнёс парень. Такой молодой и красивый — внезапно понял Аллен. Закатанные рукава рубахи и растрепанные, выбившиеся из хвоста вьющиеся волосы придавали его виду некоторую неряшливость, что полностью гармонировало с тревогой на молодом лице.
А ещё в нём было что-то отдаленно знакомое.
— Ээ… — сообразил, что опять думал не о том, мальчик. — А что это… То есть, как? О чём мы говорим??
В последнем вопросе голос Аллена звучал уже очень обиженно, потому как его собеседник смеялся.
— Может быть, нам стоит подождать, пока твоё сознание прояснится, и поговорить немного позже? Посиди пока, подожди. Торопиться некуда, ты и так уже полдня здесь валяешься.
В этом сне всё было ужасно неправильно, и, обхватив собственные колени, мальчик, закусив до крови губу, размышлял об этом слишком усердно, чтобы не найти то, что лежало на поверхности:
— Это не сон?
— Нет, Аллен, это уже не сон. Ты проснулся.
Мальчик опустил взгляд на свою чистую силу, как обычно скрытую перчаткой. Раньше во снах он никогда не рассматривал её и забывал о её существовании вообще. Было даже ощущение, будто во снах его рука была чистой и здоровой.
— Что случилось, когда я проснулся в прошлый раз?
— Точно не знаю. Но, судя по тому, что тебя опоили, а потом ты был напуган и, кажется, тебя собирались убить… так как ты был в полусонном состоянии из-за отравы и согласился ранее «сыграть, если случится беда», то… я принёс тебя сюда, подтолкнув к игре.