Ельцын в Аду
Шрифт:
– А этой жабой стал Ельцин!
– захохотал кто-то. И тут же переключился на еще одного великого советского поэта…
Есенин предавался любимому занятию: сочинял экспромтом частушки.
Екатерина Есенина, сестра поэта:
– «Сочинять Сережа начал еще до поступления в школу. Так, к примеру, придут к нам в дом девушки — Сережа на печке; попросят его - «Придумай нам частушку». Он почти сразу сочинял и говорил: «Слушайте и запоминайте». Потом эти частушки распевали на селе
А больше всего он обожал играть на гармони в кругу друзей и петь частушки... про каждого из присутствующих. В своих воспоминаниях поэт как раз переживал один из таких вечеров.
Новый год встречали в Доме печати. Есенина упросили спеть его литературные частушки. Василий Каменский взялся подыгрывать на тальянке. Каменский уселся в кресле на эстраде, Есенин — у него на коленях. Начали:
– «Я сидела на песке
У моста высокого,
Нету лучше из стихов
Александра Блокова!..
Ходит Брюсов по Тверской
Не мышой, а крысиной.
Дядя, дядя я большой,
Скоро буду с лысиной!..
Ах, сыпь! Ах, жарь!
Маяковский бездарь.
Рожа краской питана,
Обокрал Уитмана!..
Ох, батюшки, ох-ох-ох,
Есть поэт Мариенгоф.
Много кушал, много пил,
Без подштанников ходил!..»
И, хитро глянув на Каменского, прижавшись коварнейшим образом к его груди, запел во весь голос припасенную под конец частушку:
– «Квас сухарный, квас янтарный,
Бочка старо-новая,
У Васятки, у Каменского,
Голова дубовая!..»
Зал затрясся от хохота. В руках растерявшегося Каменского поперхнулась гармошка.
– Пошло и неостроумно, - скривился Ницше. Завистники тут же накинулись на частушечника:
– Слышь, Есенин! «Да, мне нравилась девушка в белом...» - твои строки?
– Мои.
– А продолжение какое?
– «А теперь я люблю в голубом...»
– Неверно. В нынешней России оно звучит по-другому: «А теперь я люблю голубого!» Ха-ха!
– «Снова вспомнил я боль былую...» - прошептал гений.
– Чего пристала к нему?!
– кинулся на защиту ЕБН.
– Человек ведь был хороший!
– Чушь! Он был «очень тяжелый человек», - не согласился Дьявол.
– Как-то, сидя в кабаке, твой кумир схватил со стола тяжелую пивную кружку и опустил ее на голову
Ивана Приблудного — своего приятеля. Обливающегося кровью, с рассеченной головой Приблудного увезли в больницу. У кого-то вырвалось:
– «А вдруг умрет?»
Не поморщив носа, Есенин сказал:
– «Меньше будет одной собакой!»
А когда «певец русской деревни» слышал критические замечания по поводу своего творчества, то
– Во какая загогулина! А я слышал, что он очень щедрым считался...
– У него весьма своеобразная щедрость! Сорил деньгами налево и направо, в ресторанах и кафе всегда сам платил за всех, раздавал милостыню не монетами, а пачками купюр. Однажды, выйдя из редакции, в которой только что получил гонорар, увидел худющую бездомную дворнягу. Не раздумывая, купил в ближайшей мясной лавке несколько колец колбасы и стал угощать ею собаку. Вскоре прибежала еще одна собака, за ней другая, третья... Пришлось несколько раз бегать в лавку. Покончив с угощением, Есенин, без гроша в кармане, но довольный, отправился к приятелю. Занять денег...
А вот совсем иной случай опишет тебе сейчас поэт Анатолий Мариенгоф, близкий друг Есенина;
– «К отцу, к матери, к сестрам ( обретавшимся тогда в селе Константинове Рязанской губернии) относился Есенин с отдышкой от самого живота, как от тяжелой клади. Денег в деревню посылал мало, скупо, и всегда при этом злясь и ворча. Никогда по своему почину, а только — после настойчивых писем, жалоб и уговоров». Когда из деревни приезжал отец и робко заговаривал про нужду, про недороды, про плохую картошку, Есенин взрывался криком:
– «Я вам что — мошна?! Сдохну — поплачете о мошне, а не по мне!»
«Вытаскивал из-под подушки книгу и в сердцах вслух читал о барышнике, которому локомотивом отрезало ногу. Несут того в приемный покой, кровь льет — страшное дело, а он все просит, чтобы ногу его отыскали, и все беспокоится, как бы в сапоге, на отрезанной ноге, не пропали спрятанные двадцать рублей.
– Все вы там такие...»
– А я думал, он бедняков воспевал...
– бормотал ЕБН.
Галина Бениславская, гражданская жена Есенина:
– Это не так! «Надо сказать, что С.А. любил деньги, не раз говорил: «Я хочу быть богатым!» или «Буду богатым, ни от кого не буду зависеть — тогда пусть поклоняются!» «Богатый» для него был синоним силы и независимости, свободы.
… Тут общее внимние отвлек другой литератор.
– Глянь, Гайдар нарисовался! Аркаша, выслушай свежие новости из ельцинской России. Чука и Гека сменили Чип энд Дейл. Тимура, кстати, тоже: эти мультяшные герои теперь вместо него спешат на помощь. А какой кошмар приснился Геку, тьфу... твоему внуку Тимуру, знаешь?