Элизабет Тейлор
Шрифт:
«Ему вечно хотелось кого-то облагодетельствовать, — вспоминал один из членов бертоновского окружения. — Но как мне кажется, разговоров было больше, чем дела. Я до сих пор помню, как Ричард искренне удивился, когда Сибил в 1965 году отказалась от баснословных алиментов, чтобы выйти замуж за Джорджа Кристофера, рок-музыканта, который был на двенадцать лет ее моложе. Ричард просто отказывался в это верить. Впоследствии, когда он купил Элизабет в Англии дом на те деньги, которые сэкономил благодаря второму замужеству Сибил, Элизабет так и прозвала этот дом — «Причуда Сибил».
«Каждый из них был щедрой натурой,
Миссис Харви Оркин вспоминала, как впервые встретила Элизабет, и та предложила ей шубу. «Она сказала мне, что ей подарили прекрасную норковую шубу с капюшоном, но у нее и без того много шуб, так что еще одна ей просто ни к чему, ну а поскольку у меня своей шубы нет, то не надо стесняться. Я тогда отказалась, а жаль. А еще она предложила мне, чтобы меня причесывал Александр, ее парижский парикмахер».
Элизабет любила делать пожертвования не официальным организациям, а, скорее, конкретным людям, своим друзьям, которые, например, нуждались в дорогостоящем лечении. Когда в Риме серьезно заболела жена Боба Уилсона, костюмера Ричарда, Элизабет распорядилась, чтобы ей была оказана самая лучшая медицинская помощь, а позднее выхлопотала для нее место в пресвитерианском госпитале «Коламбия» и заплатила за весь курс лечения. Она также заплатила за десять билетов первого класса, чтобы миссис Уилсон смогла совершить перелет из Рима в Нью-Йорк с наибольшим комфортом.
«Самый верный ключик к сердцам Бертонов — это несчастье, — заметил как-то режиссер Питер Гленвилл. — Во время съемок «Бекета» у меня был ассистент. Так вот, в один прекрасный день его навестила жена с ребенком. Мальчик был от рождения калекой. Когда Элизабет — а она, как обычно, находилась на съемочной площадке, наблюдая за тем, как играет Ричард, — заметила ребенка, то не удержалась и полюбопытствовала, отчего он хромает. По секрету от посторонних она договорилась встретиться с его матерью на следующий день в Лондоне. Элизабет отвезла их прямо в Оксфорд. В конечном итоге один из лучших английских хирургов произвел на конечности ребенка крайне сложную операцию, можно сказать, поставил его на ноги. Все расходы Элизабет взяла на себя, даже словом не обмолвившись об этом. Я узнал обо всем позднее от моего ассистента».
И, тем не менее, та же самая женщина, которая собирала тысячи долларов в поддержку Израиля и раздавала случайным знакомым норковые шубы, а также оплачивала друзьям дорогостоящие операции, — та же самая женщина ожидала и для себя от других дорогих подношений.
«Она постоянно пыталась «расколоть» Эрни Лемана на дорогой подарок, — вспоминает один из участников съемочной группы «Вирджинии Вульф», — она нарочно выставляла напоказ бриллианты, подаренные ей Марти Рансохофером во время съемок «Кулика», приговаривая при этом: «Эрни, ты только взгляни, что мне подарил Марти. Ну разве не прелесть?» Она пришла в бешенство, когда Джек Уорнер отказался подарить ей брошь за восемьдесят тысяч, которая так приглянулась ей».
К тому времени, как фильм «Кто боится Вирджинии Вульф» вышел в прокат в июне 1966 года, он успел стать самой
«Это значит, что мы наконец-то принимаем в наших фильмах тот современный язык, которым мы пользуемся в повседневной жизни», — заявил кто-то из кинобоссов.
Одержав верх над цензорами, эта полная противоречий картина стала главным претендентом на награду киноакадемии. Элизабет осыпали похвалами за «лучшую игру за всю ее кинокарьеру», а Майк Николс удостоился лестных отзывов за участие в создании фильма. Однако именно Ричард, создавший убедительный образ затюканного мужа, удостоился наивысших почестей, а его работа в фильме была названа «учебником для каждого верного своей профессии актера».
«Чего не хватает Элизабет, так это героического бертоновского спокойствия, — писала газета «Виллидж Войс». — Особенно в те редкие моменты, когда от нее требуется слушать и реагировать, то есть в те минуты, когда актер держит экзамен за звание профессионала. Но именно в эти моменты угрюмое выражение ее лица меняется. На смену угрюмости приходит опустошенность. Лицо Бертона начинает буквально светиться. По его прекрасному, хотя и отмеченному печатью прожитых лет лицу пробегает только ему понятная усмешка. Без Бертона фильм превратился бы в невыносимо скучный спектакль».
Оба — и Элизабет, и Ричард — удостоились номинации на награду академии, а вместе с ними и Сэнди Дэннис, Джордж Сигал, Майкл Николс, Ричард Силберт - за художественную режиссуру, Джордж Джеймс Хопкинс — за декорации, Хаскелл Векслор операторскую работу, и Ирэн Шарафф — за костюмы.
Волнение нарастало — Элизабет удостоилась награды за лучшую актерскую работу от национального комитета кинообозревателей, а Ричард получил награду британской академии киноискусства. Они оба удостоились от Италии «Серебряных масок» как лучшие зарубежные актеры академии: ей — как лучшей актрисе, ему — как лучшему актеру. Однако Ричард прекрасно понимал, что ему не по силам тягаться с Полом Скофилдом, получившим награду нью-йоркских кинокритиков за фильм «Человек на все времена».
«Скофилд действительно наступал Бертону на пятки, в то время как Элизабет вряд ли могла опасаться таких конкуренток, как Ванесса Редгрейв (фильм «Морган»), Линн Редгрейв («Подружка Джорджи»), Анук Эме («Мужчина и женщина») и Ида Каминска («Магазин на главной улице»)», — вспоминал один из близких знакомых Бертонов.
«Все уже давно сделали для себя вывод, что «Оскар» достанется Элизабет, — вспоминал Эрнст Леман.
– Но не Ричарду. Да, это была лучшая актерская работа года, если не целого десятилетия, однако симпатии большинства были на стороне его основного соперника Пола Скофилда».