Элли и арфист
Шрифт:
Я спросил, куда мы едем.
– Недалеко. Я хочу показать тебе местную церковь. Она красивая, с великолепными витражами. Там никого не будет. Это прекрасное, спокойное место. Не сомневаюсь, что тебе там понравится.
Я смотрел на проплывающие мимо пейзажи. Гладкие и бледные холмы. Голые и тонкие деревья. Лохматый, красивый, коричнево-оранжевый папоротник. Голубое небо с крошечными пучками серых и белых облаков.
Мы проехали мимо фермы и целой череды коттеджей, затем Элли остановила машину возле поросших мхом ворот:
– Земля
Я попробовал и обнаружил, что смогу идти, если она возьмет меня за руку, а я немного обопрусь о нее. Я опирался на Элли, возможно, даже больше, чем было необходимо. Она поддерживала меня. Так мы прошли через ворота и направились дальше по песчаной тропинке, в конце которой из-за кустов остролиста выглядывала маленькая белая церковь. Элли была права, это и правда выглядело красиво.
Когда мы подошли к церкви, дверь открылась, и из нее вышла женщина. Седая и в шляпке, которая, как и она сама, была маленькой и имела форму горшка. В руках она держала лейку и секатор. Элли поспешно меня отпустила, а затем снова подхватила, когда я начал заваливаться на бок.
– Здравствуй, Элли, – молвила женщина дрожащим от любопытства голосом.
– Здравствуй, Паулина, – пробормотала Элли. – Что ты здесь делаешь?
– Только что закончила расставлять церковные цветы. Я на дежурстве, разве ты не знала? А что ты здесь делаешь?
Она переводила взгляд с Элли на меня, с меня на Элли.
Лицо Элли приобрело странный оттенок, что-то между малиновым и свекольным.
– Я… Мы приехали посмотреть на церковь. Это мой друг Дэн. Он повредил ногу, поэтому мне приходится его поддерживать. Дэн, это моя соседка, Паулина.
Я поздоровался, и она тоже.
– Ты местный, Дэн? – спросила она.
Я ответил, что да.
– А откуда вы друг друга знаете?
Я собирался сказать ей, что однажды Элли зашла в Амбар «Арфа», и я подарил ей арфу, и теперь она приезжает ко мне, чтобы поиграть на инструменте, и что она спасла меня и моего фазана из больницы после того, как нас подстрелили, и что она каждый день меняла мне повязки, но Элли меня опередила:
– Дэн – друг моей подруги.
Я пытался понять, правда это или нет. Насколько я мог судить, это была неправда. Но прежде чем я успел возразить, она потащила меня в церковь, крикнув через плечо:
– Пока, Паулина!
Это была древняя церковь с прекрасной деревянной отделкой и красивой каменной купелью. На витражах были изображены святые, птицы и рыбы, все с одинаковыми бесстрастными лицами. Я долго в них всматривался. Редко мне доводилось видеть такую полную, всепоглощающую пустоту. Но цвета были хороши. Янтарный, сапфировый, синий и цвет морской волны. Солнечный свет пробивался сквозь витражи и рисовал на полу светящиеся узоры, а светящиеся узоры – это то, что мне очень нравится. Я был рад, что мы сюда приехали. Зато Элли была уже не так воодушевлена, как
18
Элли
Она приветствует меня в своей гостиной, большой прямоугольной комнате, со вкусом оформленной в синем и золотом цветах. В центре величественно стоят бок о бок три ее арфы.
Урок всегда проходит в одном и том же формате. Рода проигрывает что-то на самой большой из арф, а я пытаюсь это воспроизвести. Арфа, на которой я играю, похожа на мою, но сделана из бука и располагает завидным набором из сорока двух струн. Дэн изготовил ее несколько лет назад, и Рода сказала мне, что со временем звук изменился и стал более мягким.
Она протягивает мне чашку чая. Я ставлю ее на пол у своих ног и усаживаюсь за инструмент. Сегодня, как и всегда, играть нормально мне мешает одна проблема: моя левая рука. Она как будто не может придерживаться правильного ритма и либо отстает, либо опережает его. Рода заставляет меня выполнить несколько упражнений.
– Попробуй поймать пальцами эти басы, – предлагает она, зигзагообразно двигаясь вверх и вниз по струнам и наигрывая веселый ритм.
Я стараюсь делать как она. Получается хорошо, только я путаю некоторые ноты.
– Нет, указательный палец – вот сюда. Видишь? Он на аккордах ре минор и до минор. Как только ты научишься это делать, ты сможешь импровизировать, вот так.
Она добавляет правую руку и начинает играть намного быстрее, создавая искрящуюся красотой мелодию. Ее волосы свисают золотыми волнами, и она раскачивается взад и вперед в такт музыке. Это завораживающее зрелище. Как для глаз, так и для ушей. Мне хотелось бы – и я ничего не могу с собой поделать – чтобы она не была девушкой Дэна.
Рода приближается к кульминации, но тут звонит ее телефон. Она замирает как громом пораженная.
– Прости, ты не против, если я отвечу?
– Давай! – Я готовлюсь к долгому ожиданию.
Уроки игры на арфе у Роды получаются вечно разорванными из-за громадного количества телефонных звонков, которые ей поступают. Иногда она их скидывает, а иногда уходит в соседнюю комнату, чтобы поговорить. Дверь между комнатами имеет обыкновение открываться, едва она ее закроет, так что до меня часто доносятся обрывки ее разговоров.
Судя по всему, у нее большой фан-клуб. Она играет в дуэте с гитаристом, и многие звонки поступают от него. Я его не видела, но, кажется, он от нее без ума. Держу пари, что она этим наслаждается. Всякий раз, отвечая на его звонок, она говорит медовым голосом с хрипотцой и играет со своими волосами. Я стала невольной свидетельницей множества кокетливых обрывков разговоров. Я из-за этого нервничаю и беспокоюсь за Дэна.
– Продолжай играть левой рукой, – наставляет меня Рода и спешит в другую комнату. Перед тем, как она закрывает за собой дверь, я слышу «Привет, мам». Это будет один из самых неинтересных разговоров. Я ковыряюсь в арфе.