Эмбрионы
Шрифт:
Её кабинет – идеальное место для пациентов вроде меня. В закутке в конце длинного коридора почти не бывает людей. Рядом – пожарный выход. Обычно эту дверь можно открыть только изнутри. Но Виктория предупредила, что у неё есть ключ и она открывает пожарный выход каждый раз, когда приходит на работу.
– Если тебе некомфортно идти через вестибюль, просто воспользуйся этой дверью, – сказала она будто невзначай во время второго приёма.
Если честно, это облегчает мне жизнь. Обхожу здание с обратной стороны и быстро
– И кстати, – Виктория сделала вид, что отвлеклась на смартфон, – этот вход не просматривается с видеокамер. Так что не переживай, что тебя кто-то заметит.
Тик-так. Тик-так. Я уже минуту как закончил говорить. Возникла странная пауза. Виктория о чём-то задумалась. Потом вздрагивает, смотрит на меня и неожиданно спрашивает:
– Как часто ты принимаешь транквилизаторы?
Важная информация: у меня нет лекарственной зависимости.
Люди привыкают терпеть боль. Кто-то терпит, когда беспокоит зуб, а я могу переносить приступы тревоги.
Но почему она задала этот вопрос? Внутри появляется лёгкое волнение. Не очень приятно, когда тебя подозревают.
Злоупотребление препаратами – частое явление среди пациентов. Легче выпить таблетку, чем работать с психотерапевтом, шаг за шагом прорабатывая страхи.
Иногда – раз в неделю, иногда – чаще, говорю я.
Она кивает и просит меня завести блокнот.
Записывай в него, когда пьёшь таблетки, говорит она.
Даже от бессонницы?
Ага, говорит она, ты же знаешь, что большинство снотворных – те же транквилизаторы.
Это я знаю. Если не контролировать приём, – можно заработать зависимость.
Она говорит, что власти озаботились злоупотреблениями психотропными препаратами. Пациенты стали обманывать врачей. Поэтому сейчас идут проверки – чтобы выявить таких людей. Некоторые умники ходят одновременно к разным психиатрам и получают несколько рецептов. Так они могут превышать дозировку.
На самом деле такие пациенты – не наркоманы, объясняет Виктория. Простые жители мегаполиса, которые не справляются с бешеным ритмом современной жизни.
Чтобы расслабиться после тяжёлого дня или побороть бессонницу, они принимают транквилизаторы чуть чаще, чем нужно. И через пару месяцев не могут от них отказаться. Это как сладкое для детей. Они канючат и просят выписать рецепт.
Уитни Хьюстон умерла, когда случайно смешала ксанакс с алкоголем. От такого седативного коктейля певица вырубилась в ванной и захлебнулась.
– Они не виноваты, что так случилось, – говорит Виктория и подходит к окну. – Просто
Большинство этих несчастных – вполне приличные люди, говорит она, возвращаясь в своё кресло.
Успешные менеджеры с хорошей зарплатой.
Бизнесмены, вынужденные работать по двадцать часов в сутки.
Такой темп выдержать тяжело. И иногда они могут не рассчитать дозировку.
Майкл Джексон не мог спать по ночам из-за постоянного напряжения, поэтому просил своего врача колоть ему пропофол. Обычно эту убойную инъекцию делают в качестве наркоза, чтобы пациенты на хирургическом столе не чувствовали, как скальпель разрезает тело. Но врач переборщил – и великий певец не проснулся.
Сколько таблеток ты принимаешь за раз? – спрашивает она.
Я задумался, поэтому вопрос застаёт меня врасплох.
Снова говорю, что выполняю все её рекомендации.
Ты же не посещаешь других врачей? Она внимательно следит за тем, как я мотаю головой.
Где ты обычно покупаешь лекарства?
Объясняю, что всегда беру в одном и том же месте – муниципальной аптеке на углу дома напротив. Она успокаивается и смотрит на меня с улыбкой.
Мне не нравятся эти вопросы. Хрупкое равновесие в её кабинете нарушено.
И я говорю то, о чём почти сразу жалею.
Просто хочу сменить тему.
Наверное, я слишком мнительный. В её вопросах нет ничего особенного. Обычный сеанс психотерапии. Она ведь пытается мне помочь.
– Сегодня… – начинаю я и понимаю, что дальше придётся сказать правду. К тому, чтобы обмануть психотерапевта, который много раз раскладывал тебя, как пазл, на кусочки и собирал заново, нужно готовиться заранее. А эти слова вырвались спонтанно.
– Сегодня та самая ночь, – выдавливаю я из себя признание.
Виктория откидывается в кресле, скрещивает ноги и погружается в раздумья. Пытается вместить услышанное. Слишком резкий переход. Слишком сильно она поверила в моё исцеление.
Но её замешательство длится лишь короткое мгновение. Через секунду она собрана. В руках снова планшет, и она настроена меня слушать.
– Ты, как всегда, в этом уверен? – спрашивает она и смотрит через стёкла очков. Несколько месяцев назад она полностью сменила имидж. Подстриглась, покрасила волосы и стала носить косметические очки, чуть сдвигая их к кончику носа. Со зрением у неё полный порядок, но очки ей и правда идут. – У тебя давно уже не было… – она запинается, подбирая правильные слова, – таких ночей. Когда последний раз? Кажется, в прошлом декабре?