Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

Корман Яков Ильич

Такой же прорыв на свободу описывается в песне «О знаках Зодиака» (1974): «И, мартовской мглой вырываясь из пут, / Могучие Рыбы на нерест плывут / По млечным путям до истоков» [2402] (АР-7-200). А годом ранее в «Прерванном полете» автор говорил о себе: «А звездный знак его Телец / Холодный Млечный путь лакал», — что восходит к черновикам «Горной лирической» (1969): «Мой Млечный путь со всех сторон — / Он в море слит» (АР-2-60).

Кроме того, стремление добраться до истоков («по млечным путям до истоков») встретится вскоре в черновиках «Куполов» (1975): «И порогами да перекатами / До истоков дойди, до начал» /5; 358/. Сюда примыкает стремление лирического героя до истины добраться, до цели и до дна («Баллада о Кокильоне»).

2402

Срааннм еще в черровиках «Горизонта»((997): ««I ддже ллллиут, ииббвленный от пут, / Хооь разв году бывает Гулливером» (АР-3-П5). А в основной

редакции герой и в самом деле «избавляется от пут»: «Я голой грудью рву натянутый канат». В том же году этот мотив разрабатывался в черновиках песни «Лошадей двадцать тысяч…»: «Как от пут освобождаясь, / Надо всем рубить концы», «Вышли в море — разорваны путы» (АР-8-113). Имеются в виду «путы», которыми опутала суша, то есть советская власть, поэтому перед этим было сказано: «Цепко держит земля, всё и так, и не так», — как и в датируемых этим же временем «Моих капитанах»: «Мне расставила суша капканы» /3; 69/, «Звероловы, готовьте капканы» /3; 306/. В другом варианте песни «Лошадей двадцать тысяч…»: «Всё! Как будто разорваны путы. / “Все свободны!”, - сказал капитан» (АР-8-113), — предвосхищена конструкция из черновиков «Штангиста» (также — 1971): «Снаряд — твой враг, и если враг повержен — / То будто ты свободен от оков» /3; 334/. Вообще же строка «Вышли в море — разорваны путы» напоминает песни «Человек за бортом», «Мои капитаны» и «Балладу о брошенном корабле»: «Пусть в море меня вынесет…», «Нет, я снова выйду в море», «Моря божья роса с меня снимет табу». А «на суше» герой не видит для себя спасения: «Значит, мне не ждать подмоги», «Мне теперь не выйти в море», «Только мне берегов / Не видать и земель», — поскольку он «обречен шагать по суше», попал в «вечный санаторий» и «сел по горло на мель», сетуя: «Что мне песни писать, если я на мели!» /3; 306/.

Основная же редакция песни «О знаках Зодиака»: «Но, вырвавшись мартовской мглою из пут, / Могучие Рыбы на нерест плывут / По млечным протокам к верховью», — напоминает черновик «Баллады о любви» (1975): «Наперекор течению к верховью / Без паруса на веслах доплыви» /5; 323/.

Ну и, чтобы закончить разговор про песню «О знаках Зодиака», заметим, что здесь вновь встречается образ Тельца из «Прерванного полета»: «А звездный знак его Телец / Холодный Млечный путь лакал» (1973), «И может без страха резвиться Телец / На светлых урочищах мая» (1974).

Этот Телец «резвился на светлых урочищах мая», подобно лирическому герою Высоцкого: «Как бродяга, гуляю по маю» («День-деньской я с тобой, за тобой…», 1966), «Ну а месяц рожденья я выбрал апрель. <…> А за апрелем май бывает (вот поэтому и выбрал), / А в мае любят, а в мае пьют» («Моя метрика где-то в архиве хранится…» [2403] ^[2404] ). Да и в черновиках «Того, который не стрелял» герой, сожалея о гибели своего спасителя, скажет: «Чуть-чуть до мая он не догулял — / Тот паренек, который не стрелял» (АР-3-128). Объясняется это тем, что в мае 1944 года советские войска освободили Крым от фашистов («Наш батальон геройствовал в Крыму»)763.

2403

Темная домашняя запись «Метрика-2», декабрь 1972 или январь 1973.

2404

Любовь Высоцкого к маю подчеркивает и цитата из песни «Не уводите меня из Весны!» (1962): «До мая пропотели — всё “расколоть” хотели, / Но нате вам — темню я сорок дней», — напоминающая, в свою очередь, песню А. Галича «Аве Мария» (1968): «Но пятую неделю долбят допрос». Вот еще две переклички между этими песнями: «И следователь стал меня главней» = «А следователь-хмурик получил в месткоме / Льготную путевку на месяц в Теберду»; «Совсем меня убрали из Весны!» = «Упекли пророка в республику Коми». Этот же глагол используется в песне «Ошибка вышла»: «Меня за то, что я больной, / Не сразу упекут» /5; 399/. И здесь же «врачи» пытаются «расколоть» героя, также при этом «потея»: «А вдруг уколом усыпят, / Чтоб сонный “раскололся” <.. > Шабаш калился и лысел, / Пот лился горячо». Сравним заодно с «Поэмой о Сталине» (1968 — 1969) Галича: «И римский опер, жаждая награды, / Им говорил: “Сперва “колитесь”, гады! / А после разберемся, что к чему”».

Таким образом, в песне «О знаках Зодиака» присутствует несколько автобиографических образов: 1) Козерог (о нем мы уже говорили при разборе стихотворения «Он вышел — зал взбесилея…»); 2) Телец, 3) Рыбы, а также 4) «декабрьский Стрелец», который «отстрелялся вконец, / Он мается, копья ломая». Причем рукописный вариант «стрелы ломая» /3; 358/ (поскольку он все-таки стрелец, а не копьеметатель) повторяет действия лирического героя из «Песни конченого человека» (1971), где он тоже «отстрелялся»: «И лук забросил с ослабевшей тетивой, / Все стрелы сломаны — я ими печь топлю» (АР-4-151), — а заодно напоминает ситуацию из «Песни автомобилиста» (1972): «Я поломал свой постоянный посох» /3; 365/; из стихотворения «Я скачу позади на полслова…» (1973), где оружие лирического героя постигла та же судьба: «Мечи мои поломаны, а топоры зазубрены» (АР-14-193); и из «Баллады о брошенном корабле»: «Киль — как старый неровный, зазубренный гриф. / Это брюхо вспорол

мне коралловый риф» (АР-4-169).

В заключение добавим, что образ зазубренных топоров находит аналогию в «Песне глашатая» (1974): «Соловей освищет нас, / И пойдет молва, / Что мы духом обнищали / все подряд, / Что заржавлены пищали / у солдат» /4; 401/. И в таком же состоянии бездействия или разрушения оказалось оружие лирического героя в стихотворении «Я не успел» и в «Песне конченого человека»: «Висят кинжалы добрые в углу», «Мой лук валяется со сгнившей тетивой». А вызвано это тем, что сам он «отстранен от всяких ратных дел» («Я скачу позади на полслова…»).

Романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» как литературные источники произведений В. Высоцкого

Влияние творчества Ильи Ильфа и Евгения Петрова на поэзию Владимира Высоцкого несомненно.

Первая группа стихотворений, в которой можно отчетливо проследить это влияние, датируется 1967 годом, когда Высоцкий пробовался на роль Остапа Бендера в фильме Михаила Швейцера «Золотой теленок». Причем намеревался сыграть ее на полном серьезе, о чем свидетельствует писатель Аркадий Львов, вспомнивший следующую реплику Швейцера: «Для Остапа Бендера Высоцкий слишком драматичен. Швейцер задумался и добавил: не только как актер драматичен, как человек — драматичен» [2405] . Поэтому на роль Остапа Швейцер выбрал Сергея Юрского.

2405

Львов А. Плач о Владимире Высоцком // С2Т-2-272 — 273.

Итак: «Я тут подвиг совершил — два пожара потушил. / Про меня в газете напечатали. / И вчера ко мне припер вдруг японский репортер — / Обещает кучу всякой всячины. / “Мы, — говорит, — организм ваш изучим до йот, / И мы запишем баш на баш наследственный ваш код”. / Но ни за какие иены / Я не продам свои гены, / Ни за какие хоромы / Не уступлю хромосомы! / Он мне “Сони” предлагал, джиу-джитсою стращал, / Диапозитивы мне прокручивал. / Думал он, пробьет мне брешь чайный домик, полный гейш, — / Ничего не выдумали лучшего. / Досидел до ужина — бросает его в пот: / “Очень, — говорит, — он нужен нам, наследственный ваш код”. <.. > Хоть японец желтолиц — у него шикарный блиц: / “Дай хоть фотографией порадую!” / Я не дал: а вдруг он врет? — вон, с газеты пусть берет — / Там я схожий с ихнею микадою. / Я спросил его в упор: “А ну, — говорю, — ответь: / Код мой нужен, репортер, не для забавы ведь?” <.. > Он решил, что победил, — сразу карты мне открыл, — / Разговор пошел без накомарников: / “Код ваш нужен сей же час — будем мы учить по вас / Всех японских нашенских пожарников”. / Эх, неопытный народ, где до наших вам?! / Лучше этот самый код я своим отдам» (АР-10-16).

Данное стихотворение написано в 1967 году /2; 68/. Именно тогда о Высоцком (как авторе и исполнителе песен) появились первые публикации в советской прессе: например, статья Л. Львовой «Азарт молодости», посвященная творческому вечеру Высоцкого в Доме актера и опубликованная 17 июня 1967 года в «Советской культуре». Здесь же был напечатан и портрет барда. Не он ли имелся в виду, когда герой-рассказчик на просьбу «Дай хоть фотографией порадую!» говорил: «Я не дал. А вдруг он врет? / Вон с газеты пусть берет…».

Можно с уверенностью сказать, что нет, поскольку «нужную» статью назвал сам Высоцкий в письме к И. Кохановскому (Москва — Магадан, 25.06.1967): «Сегодня приехал один парень из Куйбышева. Я недавно ездил туда на один день петь. Пел два концерта. Очень хорошо встретили. А этот парень привез газету, и в ней написано, что я похож на Зощенко» (С5Т-5-279).

Таким образом, речь идет о майских концертах в г. Куйбышеве (Самаре), которым были посвящены две публикации в местной прессе: 26 мая 1967 года в газете «Волжская коммуна» Г. Гутман напечатал заметку с фотографией Высоцкого (именно этот портрет и имел в виду герой-рассказчик стихотворения «Я тут подвиг совершил…»), а на следующий день в газете «Волжский комсомолец» появилась рецензия В. Шикунова под названием «Песня и гитара». И здесь как раз присутствует сравнение Высоцкого с Зощенко: «Персонаж многих песен Высоцкого очень похож на того типа, которого охотно выводил на люди М. Зощенко. Именуется он с той или иной степенью верности словами “современный мещанин”» [2406] .

2406

Цит. по: Емец В. Высоцкий в Куйбышеве. 1967 год. Самара: Изд. дом «Агни», 2008. С. 137.

А «парнем», который привез Высоцкому газету осенью 1967 года, был организатор его концертов в Куйбышеве Всеволод Ханчин [2407] .

Следовательно, строки «Я тут подвиг совершил — два пожара потушил. / Про меня вчера в газете напечатали» нужно истолковать буквально: «Я дал два концерта в Куйбышеве, и про меня напечатали в газете». А почему «подвиг совершил» — так это потому, что речь шла о первом выступлении Высоцкого на широкой аудитории (зал местной Филармонии вмещал «примерно 1000 человек» [2408] ). Примечательно, что в программе выступлений Высоцкого, отпечатанной во время его второго приезда в Куйбышев (29 ноября 1967 года), фигурирует «Песня пожарного» [2409] . Судя по всему, речь идет как раз о стихотворении «Я тут подвиг совершил — два пожара потушил». Однако на концертах оно так и не прозвучало.

2407

Ханчин В. Носил он совесть близко к сердцу: Высоцкий в Куйбышеве. Самара: Парус, 1997. С. 30–32.

2408

Там же. С. 8.

2409

Добрусин В.А. Спасибо за Высоцкого! Воспоминания. Иллюстрации. Документы. Самара, 2017. С. 25.