Энеолит СССР

Мерперт Николай Яковлевич

На всех раннеземледельческих поселениях Закавказья и Дагестана обнаружено большое число разнообразных каменных орудий, использовавшихся для обработки продуктов земледелия: ступки, зернотерки, песты и терочники. Зернотерки округлой и овальной форм сильно сработаны. Нередко они использованы с двух сторон, в результате чего многие из них уплощены. Зернотерок ладьевидной формы с приподнятыми краями здесь почти нет. Надо сказать, что на хассунских и даже халафских поселениях такие зернотерки сравнительно редки. В Месопотамии они широко распространяются лишь в убейдское время, а в Закавказье — в эпоху ранней бронзы.

Имеющиеся данные, таким образом, показывают сравнительно высокий уровень земледельческого хозяйства Закавказья в эпоху энеолита. О том же говорят находки на нескольких поселениях шулавери-шомутепинской группы (Шомутепе, Шулаверисгора и Дангреулигора) косточек культурного винограда.

Наряду с земледелием важное значение в хозяйстве энеолитических племен Закавказья и Дагестана имело скотоводство. Установлено, что к рассматриваемому периоду в Закавказье были доместицированы все основные виды домашних животных. Обитатели раннеземледельческих поселений Южного Кавказа имели в своих стадах быков, коров, овец, коз и свиней.

Знали они и собаку. Специальные исследования показывают, что в Закавказье крупный рогатый скот (Bos Taurus primigenius) появился уже в самом начале неолита (Межлумян С.К., 1972, с. 49). Судя по обнаруженным на раннеземледельческих поселениях остеологическим материалам, здесь в рассматриваемую эпоху разводили довольно крупных быков (Межлумян С.К., 1972, с. 48; Цицишвили А.Л., 1966, с. 13).

К настоящему времени изучены остеологические коллекции многих раннеземледельческих памятников Закавказья и Дагестана, но, к сожалению, результаты исследований еще не полностью введены в научный оборот. Приведем некоторые опубликованные данные. Так, кости мелкого рогатого скота в Шомутепе составляют 57 %, крупного — 25, свиней — 5,5, собак — около 3 %. Таково же примерно соотношение костей домашних животных в Тойретепе (соответственно 52,5; 25,5; 14,3 и 0,5 %), Гаргалартепеси (49,3; 23,4; 15,8 и 9,8 %) и Бабадервиш (49, 36,5 и 5 %). Остальная небольшая часть (до 9,5 % максимально) костей принадлежит диким животным (Нариманов И.Г., 1977, с. 57). Близки показатели определения видового состава животных из квемо-картлийских поселений и поселений Техут, Хатунарх и Цахкунк в Армении (Межлумян С.К., 1972, с. 166, прил. 2). Исключение составляет, видимо, поселение Шулаверисгора, где крупного рогатого скота было несколько больше (Цицишвили А.Л., 1966, с. 12–13; Джавахишвили А.И., 1973, с. 36). Приведенные данные показывают, что в стадах отмеченных поселений преобладал мелкий рогатый скот, а на втором месте был крупный рогатый скот. Повсеместно, как видим, разводили свиней и содержали собак. Роль охоты была невелика. Охотились, судя по костным находкам, на оленя, безоарового козла, косулю, лисицу, медведя, кабана, джейрана, дикого барана, мелких грызунов, бобра (Межлумян С.К., 1972, с. 166, прил. 2; Бендукидзе О.Г., 1979а, с. 40–44, табл. I; Бендукидзе О.Г., 1979б, с. 61–63, табл. I). На некоторых поселениях обнаружено небольшое количество костей рыб и птиц. В числе последних — фазан, кавказский тетерев, дрофа, стрепет и др. (Бендукидзе О.Г., 1979а, табл. I; Бендукидзе О.Г., 1979б, табл. I). В Южном Закавказье, судя по материалам Аликемектепеси (данные по другим памятникам отсутствуют), соотношение в стаде мелкого и крупного рогатого скота было совсем иным. Здесь преобладал крупный рогатый скот. В Аликемектепеси кости быков составляют 43 %, мелкого рогатого скота — 36,2, лошадей — 7,5, свиней — 6,1, собак — 2,6, диких животных — менее 5 % (Нариманов И.Г., 1977, с. 58).

Исключительно важен в данном случае факт присутствия в Аликемектепеси костей лошади, да еще в таком значительном количестве. На раннеземледельческих поселениях Закавказья костей лошади нет, за исключением поселения Арухло I, где найдены четыре кости от двух особей, и стоянки Цопи, где обнаружен зуб. Последние принадлежат, как предполагают, диким лошадям (Бендукидзе О.Г., 1979а, табл. I; Бендукидзе О.Г., 1979б, с. 63–64). В Аликемектепеси лошадь была уже, вероятно, одомашнена. Более того, здесь представлены, видимо, две породы лошади (Нариманов И.Г., 1977, с. 58). Таким образом, поселение Аликемектепеси дает древнейшее свидетельство наличия лошади во всем кавказско-переднеазиатском регионе. Становится очевидным, что не позднее IV тысячелетия до н. э. на Южном Кавказе была уже доместицирована лошадь и что Юго-Восточное Закавказье (Муганская равнина) является одним из древнейших очагов разведения этого животного. Как известно, проблема доместикации лошади привлекает сейчас большое внимание палеозоологов и многих других исследователей древнейшей истории Евразии. В этой связи, конечно, соответствующие данные по Аликемектепеси представляют значительный интерес.

Остеологические материалы Гинчинского поселения свидетельствуют, что там разводили преимущественно овец и коз и значительно меньше — крупный рогатый скот и свиней. Соотношение крупного и мелкого рогатого скота составляет в Гинчи 1:9. Несмотря на развитое скотоводство, охотничий промысел играл еще большую роль в хозяйстве обитателей поселения, причем главными объектами охоты были олени и дикие козы (Гаджиев М.Г., 1975, с. 55–56).

Таким образом, приведенные данные со всей очевидностью свидетельствуют о том, что основу хозяйства населения Закавказья и Дагестана рассматриваемой эпохи составляли земледелие и скотоводство. По-видимому, важнейшее значение имели они и в экономике племен Кавказского Причерноморья и Центрального Предкавказья этого периода. Надо признать, что мы до сих пор не располагаем материалами, позволяющими более конкретно изучить основы хозяйства данных регионов Кавказа. В частности, мы не знаем пока, какие злаки там выращивали и каков был состав стада обитателей энеолитических поселений. Представляется, что общий уровень развития земледелия и скотоводства в Закавказье и Дагестане был сравнительно выше, чем в остальных областях Кавказа. Мы наблюдаем здесь уже вполне сложившееся земледельческо-скотоводческое хозяйство примерно того же уровня развития, как, например, в Месопотамии VI–V тысячелетий до н. э. Земледелие было мотыжным, хотя, судя по находке крупного землеобрабатывающего орудия в Арухло I, не исключено, что обитатели некоторых поселений уже тогда начали переходить к вспашке посевных участков орудиями, используемыми с помощью тягловой силы. Что касается скотоводства, то применительно к Центральному Закавказью и Дагестану,

где ведущую роль играло овцеводство, можно предполагать, что оно, видимо, уже в этот период постепенно становится полукочевым. Другими словами, отгонная или так называемая яйлажная форма скотоводства, которая получает на Кавказе и, в частности, в Закавказье и Дагестане широкое развитие в последующие эпохи, начинает складываться в рассматриваемый период. В Юго-Восточном Закавказье, судя по остеологическим материалам Аликемектепеси, в скотоводческом хозяйстве важнейшее значение имело разведение крупного рогатого скота, что не исключено и для Мильской степи того времени. Отметим, что и в эпоху ранней бронзы в Закавказье в целом больше разводили овец и коз, и лишь в отдельных районах в составе стада преобладал крупный рогатый скот (Мунчаев Р.М., 1975, с. 383).

Наряду с земледелием и скотоводством, являвшимися ведущими отраслями экономики и определявшими характер культуры, особенности быта, общий уровень социального развития и идеологических представлений населения Закавказья и Дагестана в эпоху энеолита, немаловажную роль в хозяйстве играли различные производства, прежде всего, изготовление производственного инвентаря и гончарство. Вероятно, можно говорить о существовании в этот период домашних ремесел, производственной специализации членов общины каждого поселения. Большое место занимало производство орудий, связанных с земледельческим процессом, с обработкой шкур животных и выделкой кож, а также орудий по обработке дерева, кости и рога (Коробкова Г.Ф., Эсакиа К.М., 1979, с. 60 и др.). Для изготовления многих орудий использовали обсидиан, кремень и другие породы камня. Как известно, наибольший процент изделий на закавказских поселениях составляют орудия из обсидиана, причем месторождения его довольно часто находятся далеко от поселений, иногда на расстоянии до 300 км. Отсутствие или крайняя малочисленность отбросов производства обсидиановых орудий на отдельных поселениях может служить доказательством, что туда доставлялись преимущественно готовые изделия. Несомненно, «обсидиановые пути» были хорошо налажены, а торговля обсидианом и изделиями из него носила регулярный характер и имела важное значение в жизни населения Закавказья изучаемого периода (Аразова Р.Б., 1974, и др.). Вполне вероятно, что доставкой обсидиана с месторождений на поселения занимались специальные торговцы. Возможно также, что на отдельных поселениях орудия из обсидиана изготовлялись не только для своих производственных нужд, но и для обмена и сбыта их соседям и в более отдаленные поселки. Среди обсидиановых изделий, как отмечалось, преобладали ножевидные пластины, служившие лезвиями жатвенных орудий. Такие орудия, как зернотерки, ступки, песты, терочники, топоры, изготовляли на каждом поселении из твердых пород камня, представленного на Кавказе в значительном количестве и разнообразии повсеместно.

Гончарное дело также занимало важное место в жизни и хозяйстве раннеземледельческих общин. Изготовлением глиняной посуды занимались на каждом поселении. Открытие гончарных печей на некоторых из них убедительно документирует важнейшее звено керамического производства — обжиг сосудов. В Шомутепе, в частности, выявлены остатки печей простой конструкции в виде корытообразных углублений в грунте с сильно прокаленными стенками. Сравнительно сложнее по конструкции гончарные печи на поселении Аликемектепеси. Здесь на разных уровнях открыты остатки около десяти обжигательных печей. Все они двухъярусные, вытянуто овальной в плане формы. Нижняя камера служила топкой, а в верхней производился обжиг сосудов. Камеры были разделены массивной глиняной рамой с продухами, через которые горячий воздух поступал из топки в обжигательную камеру. Двухъярусные печи зафиксированы на хассунских и халафских поселениях Месопотамии, но там они округлой в плане формы, а в ряде случаев, судя по остаткам горнов на поселении V тысячелетия до н. э. Ярымтепе II, и более сложной конструкции.

Следует отметить, что в результате связей с сопредельными областями в Южное Закавказье, видимо, спорадически попадало довольно ограниченное количество расписной керамики, а из Закавказья (или через Закавказье) редкие образцы ее попали даже на Северо-Восточный Кавказ — в Горный Дагестан. В подражание им на месте делались попытки расписывать отдельные образцы собственной гончарной продукции. Особенно активно это практиковалось, как мы знаем, на поселении Аликемектепеси. Однако традиция расписывать сосуды в Закавказье так и не сложилась, и поэтому чуждая местной культуре расписная керамика не получила здесь сколько-нибудь широкого распространения.

Рассматриваемая эпоха — это время, когда на Кавказе начинает развиваться металлообработка. Находок металла здесь пока довольно мало. Собственно, в шулавери-шомутепинской группе поселений металлических изделий не обнаружено, за одним исключением. Металл представлен в сравнительно поздних комплексах (Нахичеванский Кюльтепе I, Техутское поселение и др.) Южного Закавказья. Это набор весьма архаичных типов изделий — бус, шильев, ножей, изготовленных из металла, выплавленного из местных медно-мышьяковистых руд. Мы не имеем сейчас возможности восстановить даже в общих чертах весь металлургический процесс — от добычи руды и выплавки ее до изготовления готовых изделий. Мы не знаем, возникла ли металлообработка в Закавказье самостоятельно или в результате влияний с юга. Нет доказательств и тому, что обнаруженные, например, в Нахичеванском Кюльтепе I и Техуте медные предметы изготовлены именно здесь, а не доставлены из других мест. Независимо от этого имеющиеся данные свидетельствуют о начале постепенного внедрения металла в быт местного населения, хотя он и не играл еще какой-либо заметной роли в хозяйстве изучаемой эпохи.

У нас мало данных и о развитии текстильного производства племен Кавказа в эпоху энеолита. На центральнозакавказских поселениях не известны такие частые на раннеземледельческих памятниках других областей находки, как пряслица. В памятниках Южного Закавказья они найдены, но в небольшом количестве. То, что ткачество здесь развивалось и являлось одной из отраслей домашнего ремесла, бесспорно. Так, мы знаем, что при изготовлении некоторых сосудов использовалась текстильная основа. В Имирисгора, Шомутепе, Тойретепе и на других поселениях днища отдельных сосудов имеют четкие отпечатки плетенки спиралевидной формы. Не исключено, что это отпечатки грубоплетеных нитей. Вероятно, ткани изготовляли из шерсти и растительного волокна.