Эпистемология классическая и неклассическая
Шрифт:
Ученые начали изучать поведение человека в группе, т. е. взаимодействие человека с другими с точки зрения психологических качеств. В этих исследованиях психологи стали взаимодействовать с представителями другой науки — социологии, которая уже давно интересовалась анализом группового поведения. Оказалось, что можно ставить научные эксперименты и в малых группах, т. е. в таких, количество членов которых не очень велико. Выяснилось, что поведение людей в групповых сообществах тоже подчиняется определенным законам. Так, например, в каждой группе обязательно появится (независимо от осознанных желаний членов группы) лидер, вожак. Между разными членами группы складываются отношения большего и меньшего предпочтения. Некоторые входящие в группу люди могут оказаться несовместимыми между собой по психологическим качествам. В этом случае кому-то придется покинуть данную группу.
Однако
Как мы видели, наука изучает всеобщие причинные зависимости, которые выражаются в форме законов. Человек как реальное существо, обладающее телом, взаимодействует с окружающим миром и подчиняется действию многих законов, как механических, физических, химических, биологических, физиологических, так и психологических и социальных. Но когда в сложной жизненной ситуации я совершаю какой-то поступок, я прекрасно понимаю, что он не был вызван какой-то внешней для меня силой, что это сделал я сам, что его источник находится «внутри» меня самого. Есть большая разница между теми моими действиями, которые вызваны внешними причинами, и теми, которые я породил сам. Если я шел по улице, внезапно поскользнулся, упал и в своем падении задел кого-то из прохожих, то вряд ли кто-нибудь будет обвинять меня в результатах всего произшедшего. Все понимают, что мое падение было результатом внешних для меня причин и что у меня не было умысла создавать неудобства для окружающих. Но вот если я сознательно, намеренно, с вызовом задеваю всех, кто попадается мне навстречу, ясно, что я несу полную ответственность за такого рода действия. В первом случае я не был свободен в своих действиях, а подчинялся воздействию внешних причин. Во втором случае я мог бы воздержаться от своих вызывающих действий. Я мог поступить не так, как я поступил в действительности, а иначе, т. е. обладал свободой выбора того или иного поведения. Там, где я обладаю такой свободой, я отвечаю за результаты того, что делаю. Вообще человека можно обвинять в том, что он сделал что-то или не сделал чего-то лишь в том случае, если он обладает свободой выбора. Если он лишен такой свободы (например, если он потерял сознание, загипнотизирован, подвергся действию каких-то химических препаратов, влияющих на психику и т. д.), то разговор о вине и ответственности лишен смысла.
Можно однако сказать, что в том случае, когда человек выбирает какую-то линию поведения, этот его выбор все же определен. Правда, не внешними причинами, а внутренними мотивами: желаниями, стремлениями, целями, представлениями о том, что хорошо и что плохо, что можно и что нельзя делать, а также пониманием ситуации, в которой приходится действовать, пониманием способов достижения желаемого результата в существующих условиях. Сказанное, конечно, верно. Но все-таки мотив не есть причина. И способ, каким мотив влияет на мое поведение, отличен от того, каким образом причина определяет следствие. Мотив не предопределяет неизбежности того или иного действия — в отличие от причины. Каковы бы ни были мои мотивы сделать то-то и то-то, я всегда сознаю, что в принципе могу поступить и иначе.
Когда исследователь изучает человека, он имеет дело с существом, обладающим свободой воли, свободой выбора. Если вы знаете привычки данного человека, его образ жизни, характер его работы, вы можете многое предсказать в его поведении. Но это предсказание будет основано не на выявлении внешних причин его поведения, а на изучении мотивов действий. При этом вы никогда не можете быть совершенно уверены в справедливости вашего предсказания: ведь человек обладает свободой выбора и всегда может поступить так, как вы от него не ожидали. А для того, чтобы знать мотивы действий человека, нужно понять его, т. е. проникнуть в его «внутренний мир». Это можно сделать только в том случае, если вы вступаете в разговор с человеком, если вы расспрашиваете его о нем самом. Но для того, чтобы получить правдивые ответы на расспросы, человек, с которым вы беседуете, должен доверять вам, должен быть готов делиться с вами сокровенным. Это возможно только в том случае, если вы относитесь к человеку, о котором хотите что-то разузнать, не как к неодушевленному предмету, не как к объекту ваших различных причинных воздействий, а как к равноправному собеседнику. Если вы понимаете,
Нужно сказать, что задача выявления мотивов действий стоит не только перед психологом. Эту задачу решают и историки (об этом мы будем говорить в следующем разделе), и исследователи литературы, искусства. Каков, например, был замысел Льва Толстого при создании «Войны и мира»? Побеседовать с самим Л. Толстым мы уже не можем. Но можно судить об этом замысле, изучая и само произведение (так как замысел всегда воплощается в результате), и письма, дневниковые записи автора, его беседы с современниками, дошедшие до наших дней, и другие документы.
В связи с исследованем общественных процессов возникает и следующий вопрос. Если существуют экономические законы, если можно говорить о законах, управляющих многими психическим процессами, групповым поведением, то могут ли существовать законы, которым подчинено развитие общества в целом? Иными словами, можно ли открыть законы, определяющий переход общества с одной стадии на другую? Например, если сначала в Европе в течение многих столетий господствовали феодальные отношения, а потом они повсеместно сменились отношениями капиталистическими, то было ли это закономерным или же результатом чистой случайности? Этот интересный вопрос мы будем обсуждать в следующем разделе.
4. Историческое познание
В чем отличие памяти и воспоминаний?
У каждого из нас есть одно важное свойство — обладание памятью. Без памяти не может выжить не только человек, но и ни одно живое существо вообще. Ведь необходимые связи, причинные зависимости в окружающем нас мире повторяются. Если живое существо не помнит об этой повторямости (например, о том, что за А обязательно следует В), то оно не может правильно действовать, реагировать на меняющиеся ситуации, а значит, не может сохранить себя. При этом память в данном случае вовсе не обязательно должна быть сознательной. Такой памятью обладает, например, наша зрительная система. Информация, поступающая от того предмета, на который мы смотрим, постоянно меняется. Если бы наша зрительная система не запоминала информацию, поступившую от предмета в те мгновения времени, которые предшествовали настоящему, мы не могли бы видеть единый целостный предмет. Вместо этого перед нашим взором был бы какой-то набор разных, не связанных друг с другом впечатлений. Когда мы смотрим на знакомый предмет, мы мгновенно узнаем его. Это значит, что мы, не осознавая этого процесса и не отдавая себе в нем себе отчета, соотносим встретившийся предмет с тем, с которым имели дело в прошлом. Когда животное вырабатывает условный рефлекс и при появлении раздражителя А реагирует действием В, это значит, что оно запомнило связь между А и В. Назовем такого рода память, которая не предполагает деятельности сознания, «объективной». Это — память о повторяющихся в опыте ситуациях. Ею обладают все живые существа. Ее можно приписать также некоторым техническим устройствам, в частности, компьютеру.
Но у человека есть также память другого рода. Каждый из нас помнит множество деталей своей жизни, при том таких, которые, казалось бы, не имеют никакого значения для понимания тех условий, в которых нам приходится жить и действовать сегодня. Мы помним о том, как пошли в школу, как сдавали экзамены, помним о событиях, связанных с нашими родителями, друзьями, близкими людьми. Мы с удовольствием всматриваемся в старые фотографии, перечитываем полученные когда-то письма, слушаем рассказы родителей о тех эпизодах нашей жизни, которые не можем вспомнить сами (мы были слишком малы).
В чем смысл этих воспоминаний? Разве в этом случае знание о прошлом тоже помогает как-то решать те проблемы, которые стоят перед нами сегодня? По-видимому, нет. Ведь сегодняшние проблемы очень непохожи на те, с которыми мы имели дело раньше, да и сами мы очень изменились. Тогда как же объснить эту свойственную всем людям любовь к воспоминаниям?
Для того, чтобы разобраться в этом, обратим внимание на такое интересное обстоятельство. Представьте себе, что кто-то задает вам вопрос: кто вы такой? Как вы можете ответить? Очевидно, вы скажете, что вас зовут так-то, что ваши родители те-то и те-то люди, работают там-то, что вы учащийся такого-то класса такой-то школы, что вы живете в Москве, гражданин Российской Федерации, интересуетесь такими-то вещами и после окончания школы хотели бы делать то-то. Если вы прониклись доверием к человеку, который задает вам этот вопрос, вы расскажете ему об особенностях вашего характера, о ваших склонностях и мечтах, подчеркнете ваши сильные стороны, может быть, расскажете ему что-то о ваших друзьях.