Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982
Шрифт:
У высокопоставленных руководителей накапливались уже не просто предметы потребления, а капиталы [1145] . Однако «правящей элите» и этого было мало — у нее нарастало недовольство своим положением, так как при всех благах и льготах «высшее сословие» в СССР жило скромнее, беднее и гораздо менее свободно [1146] , чем люди аналогичного положения (или даже более «простые» люди) на Западе. К тому же по мере роста возможностей все острее становилась потребность «номенклатуры» в настоящей собственности на промышленные и сельскохозяйственные предприятия и землю [1147] . Как писал Г.Х. Шахназаров, во время перестройки и после нее «бывшие номенклатурщики быстро выкинули из головы светлые коммунистические идеи и превратились в промышленных магнатов, банкиров, парламентских ораторов» [1148] .
1145
Самохин Ю.М. Указ. соч. С. 302.
1146
Третьяков В.Т. Эпоха застоя… С. 248–249.
1147
Самохин
1148
Шахназаров Г. Указ. соч. С. 231.
Еще одной тенденцией изменений в советском социуме стало существенное расширение оппозиционно настроенной части населения. В 1960-х гг. склонность к оппозиционным действиям у основной массы советских граждан была невысокой [1149] . Большинство их не выражало сильных, эмоционально окрашенных реакций недовольства, гнева, не демонстрировало склонности к протестным акциям [1150] . Оппозиционные проявления, за исключением отдельных событий («митинг гласности» в декабре 1965 г., демонстрация протеста против ввода войск в Чехословакию на Красной площади в августе 1968 г.), были направлены «вовнутрь», ограничивались размышлениями, стихотворениями, дневниками, частными разговорами [1151] . Наиболее распространенным проявлением оппозиционности было чтение «самиздатовской» литературы, прослушивание магнитофонных записей, а также, по терминологии КГБ, «высказывание клеветнических, демагогических, ревизионистских и других политически вредных суждений» [1152] .
1149
См., напр.: «…Отчужденное от партии состояние»… С. 192.
1150
Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 1-я). С. 357; То же. Эпоха Брежнева (часть 2-я). С. 608.
1151
Чернявский А.В. Указ. соч. С. 202.
1152
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 46. Д. 35. Л. 2; Там же. Ф. 104. Оп. 1. Д. 28. Л. 2; «…Отчужденное от партии состояние»… С. 199; Зезина М.Р. Указ. соч. С.335.
Затем оппозиционная активность стала переходить в более активный, «диссидентский» формат. В декабре 1970 г. КГБ докладывал в ЦК КПСС, что у диссидентов «сформировалось политическое ядро», «происходит определенная консолидация… наглядно прослеживаются попытки создания подобия оппозиции». Так, московская группа во главе с П.И. Якиром выдвигала программу «демократизации страны путем выработки в людях демократических и научных убеждений, сопротивления сталинизму, самозащиты от репрессий, борьбы с экстремизмом любого толка». КГБ выявил около 300 участников оппозиции в разных городах страны. В июне 1971 г., по данным, имевшимся у ЦК КПСС, распространение «самиздата» происходило «среди некоторой части научных и творческих работников, а также учащейся молодежи в Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Риге, Горьком, Новосибирске, Свердловске, Рязани и некоторых других городах». В 1973–1976 гг. в среде учащейся молодежи было зафиксировано 3324 «антисоветских проявления», в которых приняли участие 4406 чел. [1153] Интересно мнение Д.О. Чуракова, который отмечает, что «народный сталинизм», проявлявшийся в 1960-х — 1980-х гг., тоже был «выражением массовой оппозиционности по отношению к отдельным сторонам настоящего» [1154] .
1153
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 46. Д. 35. Л. 2; Там же. Оп. 55. Д. 1. Л. 3–4; «…Отчужденное от партии состояние»… С. 198.
1154
Чураков Д.О. Указ. соч. С. 77.
Хотя в итоге оппозиция в СССР не возродилась ни в легальных, ни даже в нелегальных формах (исключение составляли некоторые националистические подпольные организации на периферии и отчасти диссидентское движение) [1155] , сознание советских людей менялось [1156] . Среди некоторой их части набирало силу движение к переменам (хотя этот «демократический прорыв» и опирался на зачастую наивные, бедные и противоречивые представления о демократии) [1157] . Деятельность государства по пресечению «диссидентских проявлений» вызывала все большее общественное противодействие [1158] .
1155
Крамола… С. 9.
1156
Ликсутов А.А. Указ. соч. С. 82.
1157
Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 2-я). С. 860, 879.
1158
Зезина М.Р. Указ. соч. С. 335.
Внутри страны события, так или иначе связанные с оппозиционными явлениями, вызывали общественный интерес — как с положительным, так и отрицательным уклоном по отношению к диссидентам. Люди читали «самиздат» [1159] , интересовались мотивами «антисоветской» литературной деятельности А.И. Солженицына, издавшего свои произведения на Западе, судьбой А.Т. Твардовского, снятого в 1971 г. с должности главного редактора журнала «Новый мир», судебным процессом над Ю.Ф. Орловым, состоявшимся в 1977 г. Московские партийные органы получали от людей вопросы такого рода: «Какие меры применяются к диссидентам, которые обращаются к западным политикам и журналистам с заявлениями антисоветской направленности, дают всякого рода клеветнические интервью?»; «Принимались ли какие-либо меры пресечения хулиганских и антисоветских выпадов Сахарова в период процессов над Гинзбургом и Щаранским?» [1160] .
1159
Аксютин
1160
ЦГАМ. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 2417. Л. 68–69; Там же. Ф. П-85. Оп. 1. Д. 2509. Л. 93, 97, 126; Судебные процессы над А.И. Гинзбургом и Н. Щаранским состоялись в 1978 г.
Оппозиционные проявления закономерно вызывали серьезный резонанс на Западе. Иностранцы, приезжавшие в Советский Союз, еще в 1966 г., до роста диссидентской деятельности, интересовались, «имеются ли в СССР люди или группы людей, которые придерживаются не марксистско-ленинских взглядов» [1161] .
Важную роль сыграла идеологическая и правозащитная деятельность академика А.Д. Сахарова. В 1968 г. он написал большую статью «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» — как он сам выразился, с целью изложить «мысли о самых важных вопросах, стоящих перед человечеством, — о войне и мире, о диктатуре, о запретной теме сталинского террора и свободе мысли, о демографических проблемах и загрязнении среды обитания, о той роли, которую может сыграть наука и научно-технический прогресс». Эти мысли были «компиляцией либеральных, гуманистических и «наукократических» идей». В ответ Сахаров подвергся гонениям, был отстранен от работы на ядерном объекте «Арзамас-16».
1161
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 20. Л. 26.
Текст статьи был немедленно опубликован на Западе и переправлен назад в СССР, а имя А.Д. Сахарова стало пропагандироваться как символ борьбы за свободу. В июле 1968 г. «Нью-Йорк тайме» и нидерландская газета «Хет Пароол» опубликовали статьи под названием «Крик души русского ученого» и «Советский специалист требует интеллектуальной свободы». О Сахарове писали в изданиях Югославии и Чехословакии, в печатных органах ряда компартий капстран, в том числе Французской [1162] .
1162
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 37. Д. 42. Л. 4; Там же. Д. 43. Л. 1–2.
Статья А.Д. Сахарова на Западе была названа «манифестом волеизъявления молодой, духовно несокрушимой», «освобождающейся России», и утверждалось, что его идеи разделяет значительная часть советской интеллигенции, и даже что в СССР поднялся «бунт ученых» (что было явным преувеличением. — Ф.С.). Статья широко цитировалась, и можно сказать, что идеи Сахарова были восприняты некоторыми людьми на Западе очень серьезно. В августе 1968 г. ему направил письмо редактор американского журнала «War and Peace Report» P. Хатсон, сообщивший, что он «разговаривал с пресс-атташе советского представительства в ООН» о поднятых Сахаровым вопросах. Хатсон надеялся, что статья советского ученого будет напечатана в газете «Правда» (весьма наивные ожидания — Ф.С.). В свою очередь, Хатсон опубликовал собственную статью «За всемирную политическую партию» в издаваемом им журнале и предложил Сахарову войти в состав группы из 6—10 человек, представляющих США, СССР и другие страны, для «подготовки проектов общих принципов и программы всемирной политической партии» [1163] . (В таких идеях видна реализация «теории конвергенции».)
1163
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 37. Д. 42. Л. 1–3; Там же. Д. 44. Л. 1–3.
В 1969 г. западная пропаганда назвала главными борцами за свободу в СССР А.И. Солженицына как представителя творческой интеллигенции и А.Д. Сахарова как «борца за интеллектуальную свободу» [1164] .
В 1975 г. А.Д. Сахарову была присуждена Нобелевская премия мира, что ожидаемо вызвало резко негативную реакцию в СССР. В октябре того же года ученый дал интервью первой программе телевидения ФРГ, в рамках которого западногерманский журналист Ф. Альт сравнил реакцию официальных кругов СССР на вручение премии Сахарову с «реакцией национал-социалистов в 1935 г.» на присуждение Нобелевской премии мира германскому публицисту К. фон Осецкому, который был брошен гитлеровцами в концлагерь. Альт заявил, что «опасливые деятели режима, кажущегося сильным, боятся великих идей. Как в 1935 г., так и в 1975 г.» [1165] . Такие заявления были вызывающими, так как германский журналист открыто поставил на одну доску нацистский режим и СССР. За свою деятельность Сахаров в 1980 г. был лишен званий Героя Социалистического Труда, лауреата Сталинской и Ленинской премий, всех государственных наград и отправлен в ссылку в Горький, где находился до конца 1986 г.
1164
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 37. Д. 42. Л. 1.
1165
РГАНИ. Ф. 89. Оп. 37. Д. 48. Л. 1,5.
Опасным для советской системы проявлением массового сознания в СССР было усиление националистических проявлений. Власти связывали это с «обострением идеологической борьбы» и выражали тревогу по поводу существования националистической оппозиции, которая имела большое интеллектуальное влияние на соответствующие этносы. В середине 1970-х гг. КГБ сообщал об усилении националистических настроений среди молодежи в «нерусских» регионах СССР (под лозунгом борьбы против «политики русификации»). В частности, активизировались украинские националисты, идеи которых распространялись не только в их «традиционном» ареале (на Западной Украине), но и в Киеве. Фиксировались проявления армянского национализма [1166] (на практике они воплотились в серии терактов в Москве в 1977 г.). Западные советологи сделали вывод о «неспокойствии среди нерусских народов» [1167] . С конца 1970-х гг. произошло расширение и русского национального движения [1168] (как писал К.Н. Брутенц, у части людей «прежний идеологический гипноз… уступил место державным привязанностям» [1169] ).
1166
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 19; Там же. Оп. 59. Д. 23. Л. 131–138. 215–241; Там же. Ф. 104. Оп. 1. Д. 28. Л. 11–12; «…Отчужденное от партии состояние»… С. 200; Крамола… С. 47.
1167
Mitchell R.J. Op. cit. Р. 141.
1168
Крамола… С. 58–59.
1169
Брутенц К.Н. Указ. соч. С. 42.