Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II

Горошкевич Сергей

Булат Окуджава 1959 (1924–1997)

Мне нужно на кого-нибудь молиться.Подумайте, простому муравьювдруг захотелось в ноженьки валиться,поверить в очарованность свою!И муравья тогда покой покинул,все показалось будничным ему,и муравей создал себе богинюпо образу и духу своему.

Это и есть тот самый идеал, о любви к которому мы говорили в разделе 3.1. (Часть 1 стр. 220). Переход от идеальной любви к реальной может происходить легко и естественно, иногда даже несколько буднично:

Я.В.Смеляков 1938 (1913–1972)

Давным-давно,

еще до появленья,я знал тебя, любил тебя и ждал.Я выдумал тебя, мое стремленье,моя печаль, мой верный идеал.И ты пришла, заслышав ожиданье,узнав, что я заранее влюблен,как детские идут воспоминаньяиз глубины покинутых времен.

Чаще переходу предшествует период нарастания напряжения, накопления энергии. «Буря! Скоро грянет буря!» – сказал бы классик:

К.М.Симонов 1946 (1915–1979)

Предчувствие любви страшнееСамой любви. Любовь – как бой,Глаз на глаз ты сошелся с нею.Ждать нечего, она с тобой.Предчувствие любви – как шторм,Уже чуть-чуть влажнеют руки,Но тишина еще, и звукиРояля слышны из-за штор.А на барометре к чертямВсе вниз летит, летит давленьеИ в страхе светопреставленьяУж поздно жаться к берегам.Нет хуже. Это как окоп,Ты, сидя, ждешь свистка в атаку,А там, за полверсты, там знакаТот тоже ждет, чтоб пулю в лоб.

Эта внутренняя готовность, энергетическая насыщенность и объясняет тот казалось бы неожиданный «взрыв» эмоций при появлении реального объекта любви:

А.С.Пушкин 1823–1831 (1799–1837)

Другой!.. Нет, никому на светеНе отдала бы сердце я!То в высшем суждено совете…То воля неба: я твоя;Вся жизнь моя была залогомСвиданья верного с тобой;Я знаю, ты мне послан богом,До гроба ты хранитель мой…Ты в сновиденьях мне являлся,Незримый, ты мне был уж мил,Твой чудный взгляд меня томил,В душе твой голос раздавалсяДавно… нет, это был не сон!Ты чуть вошел, я вмиг узнала,Вся обомлела, запылалаИ в мыслях молвила: вот он!

А.А.Блок 1913 (1880–1921)

Есть времена, есть дни, когдаВорвется в сердце ветер снежный,И не спасет ни голос нежный,Ни безмятежный час труда…Испуганной и дикой птицейЛетишь ты, но заря – в крови…Тоскою, страстью, огневицейИдет безумие любви…Пол-сердца туча грозовая,Под ней – все глушь, все немота,И эта – прежняя, простая —Уже другая, уж не та…Темно, и весело, и душно,И, задыхаясь, не дыша,Уже во всем другой послушнаДоселе гордая душа!

И.Л.Сельвинский 1951 (1899–1968)

Никуда души своей не денем.Трудно с ней, а все-таки душа.Я тебя узнал по сновиденьям,Снами никогда не дорожа,Я тебя предчувствовал, предвидел,Нехотя угадывал вдали,И когда глаза твои как выстрел,Мне зрачки впервые обожгли,И

когда вокруг необычайноСплетня заметалась как в бреду,Я все это принял, как встречают Долгожданную беду.

Е.К.Стюарт (1906–1984)

Еще ничто не предвещалоИсчезновенья тишины,Еще предчувствие началаНе проникало даже в сны,Еще прикидывались вещиСовсем такими, как вчера,Но было все иным и вещимИ говорило мне: пора!Пора! А я взглянуть бояласьВ лицо твое и стать иной…Но молния уже металасьВ притихшей туче грозовой!Все ярче, все нетерпеливейСверкала, силы не тая,И, наконец-то, грянул ливень!..Так началась любовь моя.

Первые ощущения в этом новом качестве нередко пугают Человека любящего своей необычностью, особенно если он робок, застенчив или малоопытен в этой области жизни:

Г.С.Лахман 1950 (1895–1969) Поэзия эмиграции

Ты пришел… Без ключа, без отмычкиОтворил в мое сердце дверь.Растерялась я с непривычки,Тихо жду: что случится теперь?А на двери были засовы,Было замкнуто сердце ключом…Но сейчас я верить готова,Что тебе замки нипочем!

Более опытным и (или) решительным людям сразу становится ясно, что «процесс пошел», ибо даже самые первые ощущения любви не сравнимы ни с чем и легко распознаются:

А.А.Ахматова (1889–1966)

Первый признак – странное веселье,Словно ты пила хмельное зелье,А второй – печаль, печаль такая,Что нельзя вдохнуть, изнемогая.

М.И.Цветаева 1924 (1892–1941)

Точно гору несла в подоле —Всего тела боль!Я любовь узнаю по болиВсего тела вдоль.Точно поле во мне разъялиДля любой грозы.Я любовь узнаю по далиВсех и вся вблизи.Точно нору во мне прорылиДо основ, где смоль.Я любовь узнаю по жиле,Всего тела вдольСтонущей. Сквозняком как гривойОвеваясь гунн:Я любовь узнаю по срывуСамых верных струнГорловых, – горловых ущелийРжавь, живая соль.Я любовь узнаю по щели,Нет – по трелиВсего тела вдоль.

В авиации есть понятие критической «точки возврата». Это последняя точка маршрута, с которой еще можно вернуться на родной аэродром. Примерно такая же точка есть и в любви. Ясно, что мы сейчас обсуждаем тот вариант, когда человек, достигший этой точки, уверенно продолжает двигаться вперед:

Н.К.Доризо 1953 (1923–2011)

Еще могу расстаться с вами,Еще могу не видеть вас,Уход с прощальными словамиЕще держу я про запас.Держу возможность жить иначе —Тот ключ от запертых дверей,А дом пожаром весь охвачен,Пора бежать, да поскорей!Уже его дыханьем грознымМое лицо обожжено.Пора бежать, пока не поздно…А я швыряю ключ в окно.