Еретическое путешествие к точке невозврата
Шрифт:
– Могу ли я спросить, а зачем вы совершили это путешествие? – поинтересовалась молчавшая до этого Алаэтэль.
– Этот вопрос переносит нас ко второй части нашей беседы, я отвечу и на него. Признаюсь, я с радостью вижу, что вы спокойно восприняли столь необычную для вас новость о возможности путешествий во времени.
– Позвольте, но если путешествия во времени возможны, то почему же наш мир не наполнен путешественниками? – спросил Вольфгер.
– Да потому, что сделать «вёсла времени» невероятно трудно, для этого требуются колоссальные знания и умения… Ответил я на ваш вопрос?
Вольфгер кивнул.
– Отлично. Теперь приступим к ответу на вопрос «зачем?»
И вот, когда мы опустили натруженные руки и оглянулись вокруг, то увидели, что содеянное нами хорошо. Но после того как усталость рассеялась и пришло время перейти к новым делам, вдруг выяснилось, что дел для наших рук больше нет. Понимаете? Мы сделали всё, что хотели и могли. Конечно, часть людей – скульпторы, музыканты, писатели, художники – продолжали жить по-прежнему, для них, в сущности, не изменилось ничего, но остальные испытали чувство тревоги и растерянности. Мы увидели предел, край жизни, за которым – тьма и небытие. Нам стало незачем жить.
– Для меня не есть возможно это понять… – сказала Алаэтэль. От волнения она говорила по-немецки хуже, чем обычно.
– Конечно, у вас, эльфов, иная философия жизни. Вы растворены в природе, можно даже сказать, что вы – часть природы. Вы не преобразуете природу, вы просто плывёте в едином потоке с её вечными в своём постоянстве изменениями: время зелёных листьев – время сбора урожая – время увядания – время зимнего сна… Но мы, люди, так не можем. Мы – созидатели и творцы, мы не следуем за природой, а изменяем её. Так вот, когда мы поняли, что в нашем мире для нас больше нет дел, соразмерных нашей мощи, мы обратили свой взор к иным мирам.
Известно ли вам имя Николая Коперника? – Адам обвёл взглядом своих гостей.
– Нет,– ответил Вольфгер за всех, – а кто это?
– Ваш современник. Лях по национальности, правда, его мать – немка. Родился в Кракове, учился в Италии, сейчас опять живёт в Кракове. Он богослов, врач и астроном. Его книге «О вращении небесных сфер» суждено войти в историю науки и прославить имя автора в веках. Правда, она будет напечатана только через двадцать лет… Учение Коперника опровергает Птолемееву [124] систему мира, в соответствии с которой наша Земля является центром мироздания. Коперник многого не знает, многого не сможет понять до конца жизни, но в главном он прав: наш мир не одинок во Вселенной. Правда, об этом ещё раньше писал рабби Иегуда Крескас, [125] но его труды в христианском мире остались неизвестными.
124
Птолемей– древнегреческий астроном, астролог и математик. В труде «Альмагест» изложил собрание астрономических знаний древней Греции и Вавилона и сформулировал геоцентрическую модель мира.
125
Хасдай
Мы научились летать к иным мирам, надеясь найти там живых существ, нуждающихся в нашей помощи, а нашли только мёртвые каменные шары, не имеющие атмосферы, или окутанные ядовитыми газами. Мы не нашли дыхания жизни нигде. Наш мир оказался уникальным, единственным, а создавать некое выморочное подобие мыслящих существ мы не захотели.
Это был страшный удар, казалось, наша цивилизация зашла в тупик, но спасение пришло, откуда не ждали – из прошлого. Конечно, мы давно научились совершать путешествия во времени, но понимали, что они таят в себе страшную опасность.
– Почему опасность? Какую? – спросил Вольфгер, – ведь вы здесь, в прошлом, и ничего страшного не происходит.
– Немного терпения, – остановил его Адам. – Представьте себе, например, что я захочу вмешаться в ход битвы при Франкенхаузене, чтобы спасти Мюнцера…
– Спасти? А с ним что-то случилось? – спросила Ута.
– Увы, да. Армию Мюнцера постиг страшный разгром. Крестьяне не смогли выстоять против обученных ландскнехтов, а Трухзес приказал пленных не брать. На поле брани осталось лежать около шести тысяч убитых и раненых, которых потом просто добили. Мюнцеру удалось ускользнуть, он добрался до города и укрылся в бюргерском доме, притворившись тяжело больным. Но когда кнехты обшаривали город, один солдат его узнал. Мюнцера схватили, его будут пытать, а через две седмицы обезглавят. Хроники сообщают, что Мюнцер под пытками не являл пример мужества и твёрдости, а перед смертью изъявил желание вернуться в лоно римской католической церкви…
Так вот, представьте себе, что я пожелал вмешаться в битву. Мои возможности таковы, что я легко мог бы истребить всё войско Трухзеса. А вдруг среди павших от моей руки оказался бы мой отдалённый предок? Что произошло бы тогда? Ясно, что правильное течение реки времени оказалось бы нарушенным и, в конечном счёте, мне не суждено было бы родиться, а значит, я не смог бы принять участие в битве. Возникло бы чрезвычайно опасное явление, которое мы называем петлёй времени.
А если бы убитый оказался предком какого-нибудь короля, учёного или другого важного для истории лица? Ход событий изменился бы непоправимо и, главное, совершенно непредсказуемо. Поэтому, посещая прошлое, мы ограничивались только наблюдениями, избегая сдвинуть даже соломинку в стоге сена.
Однако глубокое изучение проблемы и осторожные, тщательно поставленные опыты показали, что река времени устроена гораздо сложнее, чем полагали мы, мудрые и многоопытные! Наши учёные обнаружили интереснейший эффект: оказалось, что в момент, когда пришелец из будущего материализуется в прошлом, река времени делится на два рукава! Один – это тот, по которому течёт «старый» поток, а другой – новый, созданный прибытием в прошлое человека из будущего. Место разделения реки времени мы называем точкой невозврата.
В первый момент оба рукава совершенно одинаковы, но по мере того, как пришелец из будущего совершает какие-то поступки и тем самым воздействует на свой рукав реки времени, между ними начинают накапливаться различия. И чем активнее пришелец вмешивается в жизнь этого мира, тем быстрее он удаляется от своего прародителя, создавая свой, особый план бытия.
– И в каком же мире, то есть плане бытия, мы сейчас находимся? – спросил Вольфгер.
– Разумеется, в новом, созданном моим прибытием в ваш мир осенью 1524 года от Рождества Христова.