Еще одна чашка кофе
Шрифт:
Через два года после свадьбы у них с Андреем родился сын, которого назвали Максимом, и Машин статус «любовное настроение» сменился новым — «семья».
Она заканчивала институт, защищала диплом, воспитывала сына — тусовки и яркие впечатления остались в прошлом. При этом жизнь Андрея практически не изменилась — он все так же пропадал в разъездах, брал интервью, снимал бесконечные репортажи.
После окончания института Маша было заикнулась о том, что хочет устроиться на работу, однако муж ее не поддержал.
— Ты же знаешь,
В итоге Маша посвятила себя семье и была кем-то вроде секретаря при муже — готовила Андрею подводки к репортажам, писала и редактировала для него тексты, договаривалась о его деловых встречах. А потом нежданно-негаданно в их семье появился Митя.
Однажды вечером Андрей пришел домой с работы и с порога несколько виновато сообщил Маше, что он не один.
— Познакомься, Маруся, это Митя!
Следом за Андреем в прихожую вошел маленький темноглазый мальчик. Маша ошеломленно смотрела на мужа — не по дороге же с работы Андрей нашел этого ребенка? На вид мальчику было года три, и он выглядел ровесником Машиного сына.
— А ты не мог бы объяснить, что это значит? — тихо, чтобы не напугать и не обидеть ребенка, спросила Маша.
Андрей поставил на пол увесистый рюкзак:
— Здесь Митины вещи. Идем, я все тебе объясню.
На кухне, прикрыв дверь, Андрей рассказал, что задолго до встречи с Машей у него был роман с некой Лизой — матерью Мити; они не общались несколько лет, но сегодня его бывшая девушка объявилась, сказала, что она попала в больницу и, поскольку ей не с кем было оставить ребенка, попросила передержать их сына Митю до ее выписки из больницы.
— Что значит «передержать»? — изумилась Маша. — Он что — кот или собака?
— Не цепляйся к словам, — вздохнул Андрей. — Поверь, для меня самого это оказалось полной неожиданностью. Но не мог же я ей отказать!
— А когда вы с ней… — Маша запнулась.
— Мы расстались с ней до Митиного рождения и уж, конечно, задолго до тебя! — заверил Андрей. — Кстати, Мите почти шесть лет, он просто выглядит значительно младше.
Маша смотрела на мужа с недоверием — разве в жизни у нормальных людей бывают такие киношные мелодрамы?
— Так это твой ребенок?
Ответ мужа удивил ее не меньше, чем, собственно, вся ситуация.
— Наверное, мой, — пожал плечами Андрей. — То есть, если тебя интересует, может ли он быть теоретически моим, то — да, теоретически может. А практически я не выяснял. Но в его свидетельстве стоит моя фамилия.
— А почему я узнаю об этом только сейчас?
— Да потому, что я сам о существовании Мити узнал недавно. Ну прости, Маруся. Так что, можно его оставить у нас, пока Лизу не выпишут из больницы?
Маша вышла в коридор. Митя сидел на своем рюкзаке посреди прихожей как
Маша вздохнула — ну не выставит же она этого ребенка за дверь и не пошлет его сдавать генетический тест; тем более что мальчик ни в чем не виноват, чьим бы ребенком он ни был. Маша вдруг словно услышала голос бабушки Тани и ее излюбленную фразу: «Самая большая ценность, Маруся, это люди!». А еще Таня считала, что чужих детей не бывает.
В это время Макс подскочил к Мите и начал сталкивать его с рюкзака. Митя разинул рот, явно готовясь зареветь.
— Так, дети, успокоились! — успокаивая и себя тоже, сказала Маша. — Макс, познакомься с Митей. Он пока поживет у нас!
В тот вечер, укладывая Митю спать, Маша подумала, что ребенок какой-то заброшенный — он плохо развит для своих лет, скверно говорит.
Андрей словно услышал ее мысли и усмехнулся:
— Боюсь, что из Лизы вышла не слишком ответственная мать. Она всегда была эксцентричной, а если говорить прямо — шизанутой на всю голову, с закидонами то в индийские религии, то в веганство, то в эзотерику. Да пусть бы и закидывалась, куда хочет, только бы ребенком занималась, но… Ты сама все видишь.
Маша видела — худой, замкнутый Митя был антитезой ее собственному, развитому не по годам сыну.
Через пару недель мать Мити выписали из больницы, но это не решило проблемы. Выяснилось, что у Лизы возникли временные сложности с жильем, потом с работой, затем с личной жизнью. В итоге Митя по-прежнему жил у Маши с Андреем этаким «сыном полка» (заботы о Мите легли на Машу, потому что Андрей все так же пропадал в разъездах).
«А я теперь, значит, как радистка Кэт с двумя младенцами! — улыбалась Маша, — ну дела!»
Итак, Андрей занимался карьерой, его бывшая девушка личной жизнью, а Маша — домом и детьми.
Через полгода выяснилось, что непутевая Митина мать выходит замуж за какого-то американца и уезжает в Америку.
— Жалко пацана с этой дурехой отпускать, — вздохнул Андрей, — тем более в Америку.
— Жалко, — согласилась Маша.
За то время, что Митя жил с ними, он начал хорошо говорить и (что казалось Маше особенно важным) стал куда более открытым, улыбчивым. Он привык к ней, к Андрею и Максу. И вот теперь отправить его неизвестно куда?
— Да ну нафиг эту Америку, — предложила Маша, — давай оставим его у нас?
Предложенное Машей решение мать Мити тут же приняла и вскоре умчалась за океан в поисках счастья. Иногда Лиза звонила, интересовалась делами сына, а потом опять надолго исчезала. Такая ситуация устраивала всех — и саму Лизу, и Машу с Андреем, и Митю (он давно называл Машу матерью и не чувствовал себя обделенным материнской любовью).
Митя вообще удивительно быстро освоился в семье Маши и Андрея, словно бы с самого рождения жил с ними.