Эскалация
Шрифт:
А следом за ними пошли «Гидра», «Оборотень» и «Горгона».
Шесть дредноутов буквально вломились в ещё некогда стройную линию конвоя, вспарывая находящиеся в ней суда огнём бортовых орудий. Разлетающиеся во все стороны ракеты бросались к ближайшим грузовикам, атакую их незащищённые щитами двигатели.
А следом пришла самая настоящая смерть.
Словно выпущенные из лука стрелы, сорок восемь «Гадюк» обогнали своих огромных собратьев и вступили в схватку. Арни Ван Дайм не миндальничал. Его корветы швырнули в свои цели весь скромный запас лёгких противокорабельных ракет, что имелся у
Но порой хватало и этого.
Не приспособленные для линейного, да и вообще какого-либо другого любого боя, грузные, неповоротливые и тяжёлые транспортники просто ничего не могли сделать. Их щиты вспыхивали и исчезали под ударами энергетических орудий. Даже излучатели корветов, мало чем отличающиеся от тех, что ставили на федеральные эсминцы, прошивали их.
Что уж говорить о куда более разрушительных калибрах дредноутов.
Всего за сорок секунд начавшегося боя из более чем двух десятков транспортов восемь уже исчезли во вспышках, когда их корпуса оказались разорваны на части внутренними взрывами или же застыли мертвыми кусками металла.
Но, как бы того не хотелось, это сражение не было односторонним.
Боевое охранение конвоя сбросило с себя охватившее их в начале схватки оцепенение. Принявший на себя командование офицер орал на всех частотах, призывая грузовики срочно уходить в прыжок.
И кто-то даже успел это сделать. Всё же, несмотря на допущенную ошибку, Лаваза требовал, чтобы все корабли держали мотиваторы гипердрайва в состоянии готовом к немедленному прыжку. Если бы не заминка, вызванная гибелью «Претендента» то, несомненно, конвой смог бы спастись.
Сначала один, а за ним другой, гружённые ракетами, реакторной массой и запчастями грузовики стали уходить в прыжок, убегая с поля боя. Всего за несколько секунд шесть из них уже скрылись в спасительном бегстве.
Но так повезло далеко не всем.
Повреждённые ударами ракет и огнём корветом, заранее проинструктированных Ван Даймом, они утратили способность к прыжку, а, значит, теперь уже никак не могли укрыться от губительного огня дредноутов.
А следом пришли и первые потери.
— Дерьмо… — Александр испытал почти физическую боль, когда сразу несколько корветов исчезли с тактической проекции, уничтоженные огнём крейсеров Альянса. — Павел!
— Уже! Два линейных крейсера на траверзе по правому борту. Уходят в сторону и ниже. Дистанции сорок две семьсот…
— Прикончить их. Сообщи на «Кунгур» и «Чогори», чтобы перенесли свой огонь на корабли охранения. Доусману, Галиченко и Джану приказ не менять. Нужно добить их грузовики!
«Ганнибал» повернулся вокруг своей оси на семьдесят шесть градусов. Расположенные на левом борту четыре гразерные установки полыхнули ослепительным светом, исторгнув из себя копья разрушительной энергии.
Практически в тот же миг один из линейных крейсеров получил удары такой силы, что лишился ускорения, отстав от своего собрата. А два дредноута типа «Эверест» добили его через несколько секунд.
Короткий бой за пределами гиперграницы системы шёл с такой интенсивностью, что сложно было отслеживать изменения. Благо электроника
С момента появления из прыжка дредноутов и прежде, чем первый из оставшихся в относительно целом состоянии грузовиков запросил помощи и передал сообщение о том, что они сдаются, прошло меньше четырёх минут.
После двух суток ожидания они показались людям едва ли не вечностью.
Глава 19
«Вкус победы и консервов»
Семь с половиной суток. Сто семьдесят шесть часов и тридцать четыре минуты. Именно столько времени прошло с того момента, как «Ганнибал» и остальные дредноуты покинули станцию «Карфаген» и отправились на свои учения.
И, сейчас, наконец, они вернулись назад.
Глядя на то, как медленно приближалась громада станции, Александр не ощущал ничего, кроме чудовищной, всепоглощающей усталости. Семь с половиной дней напряжения, стресса и работы буквально на износ.
Но теперь они наконец вернулись домой.
Шесть дредноутов и переоборудованный десантный транспортник приближались к Аркадии, повернувшись кормой в сторону планеты и используя свои маршевые двигатели для того, чтобы затормозить. И тормозить они будут ещё двадцать минут, пока окончательно не выйдут к станции с нулевой относительной скоростью.
И, да, они победили.
Из двадцати семи транспортов спастись удалось лишь девяти. Тем, кто успел прыгнуть в спасительную безопасность гиперпространства. Остальные же либо были уничтожены эскадрой Зарина, либо получили такие серьёзные повреждения, что им не осталось ничего другого, как выбросить белый флаг. Другой альтернативы уничтожению у них просто не оставалось. В итоге семь транспортов с разбитыми двигателями оказались захвачены.
В общую копилку побед ещё стоило добавить пять линейных крейсеров и тройку тяжёлых. Остальные корабли прикрытия конвоя сбежали, как только поняли, что ловить в этом столкновении больше нечего. Если верить сенсорам «Ганнибала», то уйти удалось двум дивизионам эсминцев, одному линейному и четырём тяжёлым крейсерам.
К слову, двум из пяти линейных крейсеров, что остались рядом с гиперграницей повезло. Ну, как повезло. Из боевых кораблей они превратились в каким-то чудом всё ещё удерживающие целостность и атмосферу обломки. К удаче их экипажей, находящимся на борту крейсеров Альянса офицерам удалось выйти на связь и выкинуть белый флаг раньше, чем дредноуты доделали свою мрачную работу.
К сожалению, не обошлось и без потерь.
Девять корветов уничтожены полностью. Крошечные кораблики погибли вместе с своими экипажами. И, как будто этого было мало, ещё по меньшей мере дюжину «Гадюк» придётся списать в утиль по возвращению. Слишком уж велики оказались их повреждения.
И это была целиком и полностью ошибка Александра. По крайней мере он сам так думал. Именно Зарин выдал полный картбланш на свободу действий подразделениям Арни Ван Дайма. И когда корветы бросились вдогонку за улепётывающими крейсерами, то те встретили их на удивление грамотным оборонительным огнём. Собственно большая часть всех потерь среди «Гадюк» пришлась именно на завершающую фазу боя.