Эскалация

Фабер Ник

Всё шло по заранее заложенному в тактические компьютеры кораблей плану. В данном случае человеческой фактор оказался исключён из цепочки принятия решений. Человеческому мозгу просто не хватило бы скорости реакции для того, чтобы сделать всё так, как нужно.

Бортовые компьютеры вели противоракетный огонь из кластеров точечной обороны и энергетических орудий меньше трёх секунд. Две целых и восемь десятых, если быть точным. А затем, разом, они замолчали.

До удара оставалось всего три секунды. Временной промежуток столь короткий, что его можно было бы и вовсе

не принимать в расчёт. Но только не сейчас. Не в условиях космического сражения, когда подготовка к битве могла длиться часы, а проходить за считанные секунды.

Все орудия флота АСМК замолчали одновременно. Как только компьютер «Ахерона» зафиксировал окончание первой фазы, он сразу же отправил сигнал на запуск размещённым перед флотом тяжёлым беспилотникам.

«Эгида». Так назвал своё творение Фон Грау. Древняя накидка бога грома Зевса, что по легендам делала его неуязвимым.

Двенадцать дистанционно управляемых модулей, по сути являющихся генераторами защитного поля. Действующие удалённо от запустивших их кораблей и связанные в единую сеть.

Они включились мгновенно, создав на пути стремительно приближающихся лазерных боеголовок энергетический щиты огромных размеров. Каждый имел форму плоского диска диаметром почти в триста километров.

Они появились ровно за одну целую и ноль десятых секунды до того момента, как ракеты вышли на предполагаемый рубеж подрыва своих боеголовок.

И эти расчёты оказались абсолютно верны. Агастус Кейн слишком хорошо знал тактические приёмы, выкладки и правила, которым следовали его противники. Ведь его учили тому же самому.

В космосе будто вспыхнула сверхновая. Почти тысяча боеголовок взорвались практически одновременно, направив энергию взрывов термоядерных зарядов в рентгеновские лазеры ядерной накачки. Тем самым они породили почти пять тысяч смертоносных лазерных импульсов, направленных прямо на корабли АСМК.

Только вот вместо этого они встретили на своём пути щиты «Эгиды».

И Фон Грау оказался прав.

Его творение сработало так, как и предполагалось его создателем. Двенадцать огромный щитов приняли на себя весь удар, перехватив его практически без остатка. Лишь около трёх процентов импульса прошли в небольшие «прорехи» между щитами. Но этого было слишком мало для того, чтобы причинить хоть какой-то ущерб.

— Моргана! Статус! — сразу же потребовал отчёта Кейн.

— «Эгида» сработала, адмирал, — сразу же доложила Штрайс. — Ни один из наших кораблей не получил повреждений или попаданий. Вообще ни одного. Похоже, что нам придётся поставить этому безумцу несколько бутылок вина, сэр.

— Только за твой счёт, — не удержался от столь редкой для него улыбки Агастус, внутренне тоже обрадованный тому, что всё прошло так, как и предполагалось. — Я не собираюсь оплачивать доставку с Новой Саксонии. Что с модулями?

— Не так хорошо, как мы рассчитывали, сэр, — в этот раз голос женщины звучал уже далеко не так радостно, как того хотелось бы. — Мы потеряли девять из двенадцати модулей. Шесть просто сгорели от нагрузки во время удара. Ещё три не отвечают на команды и наши запросы. Сейчас

сложно сказать, что именно с ними случилось.

— Понятно. Что же, Вернер предупреждал нас о подобном исходе.

— Мы продолжаем фиксировать их радарами. Возвращаем их на борт, адмирал?

Агастус посмотрел на дисплей, где ракеты второго залпа уже подходили к зоне ближней защиты.

— Нет. Хотелось бы, но сейчас нам не до этого. Взорвите их. Как только разберёмся с этой угрозой двигаемся к точке запуска ракет. Пора нанести собственный удар.

Глава 18

«Пламя в пустоте. Часть V»

Тяжёлый крейсер ФЗФ «Салливан»

— Приготовиться к удару!

Прорвавшиеся сквозь заградительный огонь лазерных кластеров ПРО двенадцать противокорабельных ракет сдетонировали свои боеголовки в двадцати тысячах километров за кормой «Салливана».

И в этот же миг на уже и без того раненый тяжёлый крейсер обрушился самый настоящий град лазерных импульсов. Они ударили в заднюю, самую уязвимую часть, где располагался не прикрытый щитами двигатель Кобояши-Черенкова, буквально изрешетив маршевый двигатель и пробив броню ещё более чем в двух десятков мест.

Аварийные сирены надрывались, стараясь привлечь внимание находящихся на борту корабля людей творящемуся хаосу.

Как будто им и без этого было нечем заняться. По крайней мере такие мысли крутились в голове вцепившегося в подлокотники собственного кресла юного капитана. Всего шесть недель назад он был лишь старшим офицером тактиком на борту «Салливана». В то время он и подумать не мог о столь поспешном карьерном росте. Но быстро ухудшающаяся ситуация всё переиграла по-своему.

Слишком многие командиры кораблей и другие офицеры оказались сочтены недостаточно благонадёжными дабы и далее занимать свои посты и должности. Оно, наверное, и не удивительно. Вокруг них бурлила самая настоящая гражданская война, хотя многие из людей до сих пор ещё не понимали этого или же просто отказывались принимать этот факт.

И именно это продвинуло Альберта Кейли с должности главного тактика «Салливана» в его капитанское кресло. Приказ о его повышении пришёл всего через шесть часов после того, как конвой службы безопасности флота под руководством молчаливого и несговорчивого майора увёл бывшего капитана и старшего помощника с корабля.

Что было с ними дальше Кейли не имел ни малейшего понятия. Да и не то, чтобы его это хоть как-то сильно беспокоило. У него имелись другие причины для волнения.

Тот факт, что сейчас его несчастный корабль дырявил преследующий его линейный крейсер, превосходящий «Салливан» по массе едва ли не вдвое, был одной из них.

— Повреждения?

— Тяга основного двигателя упала почти на семьдесят процентов, — тут же зазвучал доклад с аварийного поста. — У нас множество пробоин по всей кормовой оконечности. Основной массив сенсоров выбили подчистую. Я сейчас отправляю команды для устранения повреждений, но если так продолжиться и дальше…