Если любишь
Шрифт:
«Ага! — злорадно встрепенулась Аришка. — Вот и гостюшки пожаловали». Она стряхнула с колен шелуху, поднялась с крылечка. Прижав руки к пояснице, будто опять случился приступ радикулита, медленно побрела по улице, стараясь заглянуть в окна председательского дома.
Будь потемнее, Аришка не постеснялась бы забраться и в палисадник, подкрасться к окошкам вплотную. Но сумерки еще не начали сгущаться, поневоле приходилось вести наблюдение с улицы.
Гости, впрочем, не долго пробыли в доме. Две минуты спустя они вернулись к машине. С ними вышли и Александра
До Аришки донеслось:
— Похозяйничай, Зина. Через час-полтора я непременно вернусь.
— Ладно, Саша. Пока ты ездишь, я еще что-нибудь испеку. Блинчики с вареньем любишь?
Машина ушла. Аришка проводила ее разочарованным взглядом.
Никакой скандальной истории не наклевывалось. По-видимому, председательница уехала по какому-то делу. А когда вернется, к тому времени ей, Аришке, надо будет заступать на дежурство у постылых складов.
А вдруг те дядьки тоже вернутся? Не пешком же председательница обратно потопает. Может, нарочно таки подгадывает, чтобы к потемочкам возвратиться. Видимость создают, что по делу приезжали. «Э-э, нет, меня не проведешь! — рассудила Аришка. — К лешему эти склады, никуда они не убегут».
Она вернулась к конторе, снова уселась на крылечко, стала выжидать.
Некоторое время спустя к конторе подошел зоотехник.
— Тоже за председательницей, поди, явился? — язвительно спросила его Аришка.
— Почему тоже?
— А потому, что за ней уже явились другие, увезли куда-то на ночь глядя…
Зоотехник, по натуре не склонный ко всяким сомнительным шуточкам, глянул на Аришку осуждающе.
— Не трепли чего не следует! — И пошел прочь.
Тогда Аришка вслед ему объявила:
— Председательша-то… в гости и тебя, наверно, ждет!
Зоотехник приостановился, оглянулся недоуменно.
— Чего глаза вылупил? Фельдшерица уже хозяйничает у нее, блины для дорогих гостей печет…
Блины, видимо, мало интересовали зоотехника, неизвестные гости председательницы — тоже. Но то, что Зинаида Гавриловна находится сейчас в доме Александры Павловны, не прошло мимо его ушей.
— Да, с Зинаидой Гавриловной мне тоже нужно поговорить.
И зоотехник направился к дому председательницы.
Аришка вся затряслась от сдерживаемого смеха. Уж больно потешным показалось то, как зоотехник без хозяйки будет вести свой «коровий» разговор с фельдшерицей, которая заводит блины. А если вдруг вернутся те дядьки с председательницей — испортит он им всю музыку. Но когда приступ душившего ее смеха миновал, Аришке взбрела в голову новая мысль: а что, если жену зоотехника подзудить? Не ждать, когда вернется председательница, а теперь вот…
Разве не подозрительным покажется бабе, что муженек ее уединился с вдовой в чужом доме? Может, пожалуй, завариться крутая каша. Тошно придется фельдшерице, да и на председательницу черная тень упадет: зачем дом свой предоставила для тайного свидания?.. Правда, жена у зоотехника не скандальная, но тут
— Знаешь, где твой-то? — запыхавшись, спросила она.
— А что случилось? — удивилась та. Не насторожилась, не переменилась в лице, а просто удивленно поглядела на раскрасневшуюся от быстрой ходьбы Аришку.
— Случилось еще или нет — это никто не знает! — отрезала Аришка, рассерженная равнодушием жены зоотехника. — Зато ясно другое: больно ты покладиста, вот муженек-то твой и начал к вдовам подсыпаться…
— Не бреши!
— А чего мне брехать! Не лень, так сходи, сама погляди — любезничает наедине с фельдшерицей у председательши.
— Неправда! — возразила женщина. Но в голосе уже прозвучала нотка тревоги.
— Сходи, сходи! Тогда и знать будешь, что правда, что нет.
— Не пойду я никуда! Сроду моды у нас такой не водилось, чтобы друг другу не доверять.
— Доверяй, да проверяй! — хохотнула Аришка. — Так-то вернее будет. А то останешься со своей четверкой у разбитого корыта.
— Да ты в уме, такое несешь? — лицо у женщины пошло пятнами.
— Кто из нас в уме, кто без ума — опять же проверить надо. — Аришка, видя, что уязвила жену зоотехника достаточно сильно, повернулась и ушла.
Через две-три минуты она с удовлетворением увидела, как растревоженная ею женщина, стыдливо озираясь, направилась к дому председательницы. Вот она открыла калитку, вот поднялась на крылечко.
Аришка, предвкушая бурную сцену, поспешила занять наблюдательную позицию на старом месте — у конторы.
Она ждала: распахнется дверь, на крыльцо вылетит, как ошпаренный, зоотехник, а за ним с бранью — супруга… Аришка заранее давилась смехом.
Но вышло вовсе не смешно.
Когда жена зоотехника открыла дверь в дом председательницы, то, как и предупреждала Аришка, увидела мужа с фельдшерицей. Они сидели за столом. А на столе, празднично накрытом, сверкала серебряной головкой бутылка шампанского.
Женщина, будто ослепленная, закрыла глаза. Потом прижала руку к груди, пошатнулась и молча упала на порог.
Муж кинулся к ней, стал поднимать, но она расслабленно повисла у него на руках. Зоотехник побелел от испуга.
Подбежала Зинаида Гавриловна, проверила пульс — его не было. Дыхания — тоже. Женщина находилась в глубоком шоковом состоянии. Требовался укол, но ни шприца, ни медикаментов под рукой. Приказав зоотехнику, даже прикрикнув на него, чтобы он не стоял ошалело, а спешил к ней за походной аптечкой, в которой есть все, что надо, Зинаида Гавриловна обернула голову женщины полотенцем, смоченным в холодной воде. А другое намочила в горячей, стала растирать грудь, делать наружный массаж сердца. Дыхание появилось, сердце заработало. Но сознание к женщине не возвращалось. Не удалось привести больную в чувство и тогда, когда зоотехник прибежал с походной аптечкой.