Если завтра не наступит
Шрифт:
В свете его фар стало видно, во что превратилась иномарка, доставившая Тамару и Бондаря на кладбище. Передние колеса лишились шин и разъехались в стороны. Капот сплющился, из обнажившегося двигателя валил дым, лобовое стекло провалилось внутрь. До ушей Бондаря доносились панические возгласы недавних спутников, безуспешно дергающих заклиненные дверцы.
Грузовик, отъехавший для разгона, вновь устремился вперед. На этот раз он не просто ударил просевшую машину, а подмял ее под себя, корежа и плюща, словно валяющуюся на дороге картонку. Когда грузовик, тяжело кренясь вправо, перевалил через то, что еще недавно было легковым автомобилем,
Проехав вперед метров пятьдесят, грузовик дал задний ход. Налетев на изуродованную машину, он опрокинул ее набок и, толкая перед собой, впечатал в каменную стену с такой силой, что Бондарь едва не упал на землю. Это был «ЗИЛ-131», едва не пробивший брешь в ограде. Если под его брезентовым тентом находились вооруженные жандармы, готовые прочесать кладбище, шансов спастись не было. Не лопатой же от пуль отмахиваться!
Решив про себя, что в случае высадки десанта придется вызвать огонь на себя, давая Тамаре малюсенький шанс скрыться с места событий, Бондарь перехватился поудобнее за скользкие камни, ожидая продолжения. Оно его слегка воодушевило. Выпустив в воздух порцию бензинового чада, «ЗИЛ» развернулся и покатил прочь, исчезнув за поворотом.
Куча лома, оставшаяся от иномарки, неохотно занялась языками пламени. Когда огонь побежал по длинному мокрому следу содержимого лопнувшего бензобака, стало светло как днем, но это длилось недолго. Бензин постепенно выгорал, вокруг сгущались сумерки. Явственно ощущая запах горелого мяса, доносящийся из смятой машины, Бондарь спрыгнул на землю и отправился на поиски Тамары. Ее приятелей можно было извлечь наружу разве что с помощью автогена, да и то лишь для проведения судмедэкспертизы. Результаты таковой предугадать было несложно. Вождение автотранспортного средства в нетрезвом виде со всеми вытекающими отсюда последствиями. В виде человеческой крови вытекающими. На грязный асфальт.
Ловить такси остановились не раньше, чем добрались поближе к центру города. По пути Бондарь сосредоточенно размышлял над ситуацией. Противник решил во что бы то ни стало сохранить тайну местонахождения Гванидзе. Ради этого стерли в порошок трех человек и сотрут еще столько же или даже больше, если потребуется. Бывшего полевого командира оберегали как зеницу ока. Только ли за прежние боевые заслуги? Или он продолжает оказывать полезные услуги ЦРУ и грузинской жандармерии, которые, очевидно, представляют собой лишь две разные головы одного дракона?
О том, что у чеченца имеются связи в полиции, Бондаря предупреждали еще на Лубянке, но по приезде в Тбилиси он убедился, что американцы тоже не намерены жертвовать важной для них пешкой по имени Давид Гванидзе. С этим все ясно, думал Бондарь, глядя под ноги, но каким образом враги прознали про экспедицию на кладбище? Следили за ним или за Тамарой? Маловероятно. Убийцы из грузовика не удосужились проверить, сколько жертв находилось в иномарке.
Допустим, под утро шпик задремал, прозевав момент прибытия иномарки. Обнаружив ее, он вскарабкался на ограду, увидел человеческие фигуры с лопатами и доложил об этом куда следует. К кладбищу подъехал «ЗИЛ», сидящие внутри дождались, пока пассажиры иномарки заняли свои места, и атаковали их. Почему жандармы не отреагировали на призывные сигналы клаксона? Да потому, что никто не вышел на эти сигналы, а иномарка тронулась с места. Тут-то водитель притаившегося грузовика и ударил по газам. Давно известно: рядовые исполнители действуют, а не рассуждают. Рассуждать и анализировать будет начальство, когда услышит подробный доклад о проведении операции. Это произойдет уже скоро.
Бондарь посмотрел на часы, потом перевел взгляд на стоящую рядом Тамару. На протяжении всего пути она не хныкала и не жаловалась. Молчала, видя, что спутник погружен в свои мысли.
– Устала? – мягко спросил Бондарь.
– Нет, – ответила Тамара, – просто слегка ошалела. От обилия впечатлений.
– Я же говорил, что со мной не соскучишься.
– Уже поняла.
– Хочу попросить тебя кое о чем, – пробормотал Бондарь, без особой нужды откашлявшись.
– Не волнуйся, я буду держать рот на замке, – сказала Тамара.
– Не в этом дело…
– Ну говори.
– Когда мы сядем в такси, нужно будет притвориться подгулявшими. – Бондарь чиркнул зажигалкой, закуривая. – Допустим, я тебя обниму и брякну пару глупостей. Ты не обращай внимания. Нужно, чтобы водитель ничего не заподозрил.
– Конспирация, – понимающе кивнула Тамара.
– Вот-вот.
– Что ж, перетерплю.
– Надеюсь. – Бондарь постарался, чтобы его голос прозвучал так же равнодушно и сухо, как Тамарин.
Завидев вынырнувшую из тумана машину, она требовательно произнесла:
– Дай сигарету.
– Разве ты куришь? – удивился Бондарь.
– Иногда, – загадочно ответила Тамара.
Она успела сделать несколько затяжек, прежде чем юркнуть на заднее сиденье оранжевого «жигуленка». Последовавший за ней Бондарь велел ехать на улицу, где находился Тамарин дом. Точный адрес, разумеется, он называть не стал, зато позаботился о том, чтобы его язык как следует заплетался. Поглядывая в зеркало, водитель молча снял ногу с тормозной педали и переключил скорость. «Жигули» устремились вперед по пустынной мостовой.
Собиравшийся что-нибудь сказать Бондарь осекся. Ухватив его за воротник куртки, Тамара привлекла его к себе и жадно впилась ртом в его губы. Ее левая рука обхватила Бондаря за затылок, а правая нырнула под куртку, лихорадочно двигаясь вдоль его позвоночника. Опасаясь остаться без языка, Бондарь протестующе замычал. Ответный стон Тамары был преисполнен такой неподдельной страсти, что водитель, поглощенный созерцанием затяжного поцелуя, едва не врезался в столб.
Из машины они вывалились раскрасневшиеся и задыхающиеся, как после длительного пребывания в сауне. Любуясь звездочками во влажных Тамариных глазах, Бондарь приблизил к ней свое лицо, но она отшатнулась: