Есть такая работа — учить самолёты летать
Шрифт:
— Отец Виктор, это Дмитрий Орлов, мой муж.
— Приятно, молодой человек, сознавать, что наша Леночка нашла своё счастье. А ко мне с чем пожаловали?
Елена и Дмитрий переглянулись, и Орлов уверенно ответил:
— Мы, батюшка, венчаться решили. Просим вашего разрешения на это. И помощи.
Отец Виктор, настоятель Церкви Пресвятой Богородицы Сент-Женевьев-де-Буа, внимательно оглядел молчащих молодых супругов и кивнул:
— Это хорошо, что вы оба пришли в этому решению. Вы готовы исповедаться? И какой помощи вы ждёте от меня?
Дмитрий взял в свою ладонь холодные пальцы жены и твёрдо заявил:
— Мы готовы, а о помощи… Думаю, что
Отец Виктор молча пошёл вглубь помещения, коротко кивнув Лене следовать за ним. Дмитрий внимательно следил за любимой, за её жестами, поворотами головы, видел, как она быстро что-то говорила священнику, поднимая взгляд от пола и вновь опуская его вниз. Отец Виктор внимательно слушал, иногда задавая вопросы, но вдруг Лена подняла глаза и что-то тихо произнесла. Священник провёл ладонью по покрытым тонким шарфом волосам и с улыбкой ответил. Лена открыто улыбнулась и кивнула головой, после чего её прикрыли широкой вышитой лентой, что спускалась по груди отца Виктора, и через несколько секунд Лена спокойно поцеловала крест и обернулась к Дмитрию.
Через час супруги Орловы вышли из храма и медленно пошли по аллее русского кладбища Сен-Женевьев-де-Буа.
— Лен, а ты давно знаешь отца Виктора?
— Да, мама часто приходила сюда после нашего приезда во Францию, а потом стала брать меня с собой. Я многому научилась здесь. Я не могу сказать, что я искренне верю, но я знаю точно, что что-то есть, что стоит над нами, над нашим миром, что помогает нам в трудную минуту. И там… когда я думала, что умираю, я ясно поняла, что человек должен верить. Пусть в себя, во что-то, что живёт внутри него, тогда он сможет справиться с паникой и страхом, и возможно, сможет выжить в казалось бы безвыходной ситуации. Дим, а как ты думаешь, Серёжа с Алёнкой согласятся быть нашими свидетелями?
Орлов коротко кивнул, он был уверен в своих друзьях. И это была одна из граней его веры.
Через три дня, к концу их пребывания во Франции супруги Орловы венчались в Свято-Успенской церкви. Родители Лены Амалия и Пьер де Виардо молча наблюдали за Таинством, после чего Пьер крепко обнял свою маленькую Элли и тихо прошептал:
— Будь счастлива, малышка. Как мы с твоей мамой. И помни, мы всегда будем ждать вас, и вы в любой момент можете обратиться к нам за помощью.
Лена кивнула и прижалась к нему на мгновение. Затем подняла голову и сделала шаг к мужу, попав в его сильные объятия. А на следующий день они улетели назад в Россию.
***
Дарья Николаевна посмотрела на Лиду Воронову и укоризненно покачала головой:
— Лид, тебя не разорвёт от того количества клубники, что ты сегодня слопала?
— Не-а, — довольно пробурчала Воронова, — я бы ещё не отказалась. Дарья Николаевна, а кто сегодня во вторую операционную идёт?
— Вика Брагина, — не отрываясь от истории болезни, ответила Орлова. — Ты сегодня в отделении, Лена в первую, а Крейц пусть отдохнёт, заступит на ночь. Завтра выходной, Брагина отдежурит. В воскресенье Шлихт, ты освобождена от суток, только днём будешь работать.
— Это, конечно, здорово. С одной стороны.
— А с другой? — всё также делая пометки в истории болезни, переспросила Дарья Николаевна.
— Не хочу об этом говорить, — угрюмо пробурчала Лида, шмыгнув носом.
Орлова оторвалась от бумаг и внимательно посмотрела на опять что-то жующую Лиду:
— Так, а ну быстро всё рассказала! И не вздумай опять реветь, мне хватило прошлого раза, когда ты мне свой сериал рассказывала о несчастной любви!
— Там всё хорошо закончилось,
— Тогда что?
— Лена вчера так моё пузо гладила-а-а-а, — вдруг зашлась слезами Воронова. — А что я могу-у-у-у? И Наташке скоро рожа-а-ать, и Алёнка тоже! А мне обидно-о-о-о!
— Тьфу на тебя! — в сердцах ответила Дарья Николаевна. — Лида, перестань реветь, а то сейчас тебя такую Лена увидит, ещё больше расстроится. Ну всё, тихо, тихо, девочка, — она прижала всхлипывающую Лиду к себе, мягко гладя ту по волосам и уставившись в окно. Лида была права, вот уже полгода прошло, а у Димы и Лены так и не было никаких новостей. Видимо первая потерянная беременность сказалась на их настоящем. Лена верила, что после венчания что-то изменится в их жизни, но — увы! — вот уже и жаркое лето давно перешагнуло свой зенит, все её подружки жили в предвкушении материнства, и только их с Димой союз не приносил результата. Дарья Николаевна замечала, как Лена смотрит на Лиду, как Дмитрий слушает своих друзей, когда они делятся капризами своих любимых. Они молча переживали, но никогда не жаловались, и только несколько дней назад она случайно застала Лену в слезах и услыхала от неё, что возможно она никогда не сможет подарить мужу малыша. Дарья успокаивала плачущую невестку, а сама думала о своей судьбе. За что? Почему им с Леной выпало такое? И к концу вечера, нарыдавшись и нажаловавшись друг другу, они разошлись по домам в ожидании своих мужчин.
— Вот что теперь делать, а? — тихо спросила заплаканная Лида.
— Тебе в первую очередь надо успокоиться, а то Воронов-младший тоже начнёт волноваться. Лид, это не ваша вина, так сложилось. И как будет дальше — жизнь покажет. А теперь вытирай нос и давай истории заполни, нечего прохлаждаться. Как папа?
— Хорошо, — широко улыбнулась Лиаа. — Марьяна Егоровна его разбаловала даже! Тёть Даш, он же даже не пылесосит!
— Ты сейчас за «тёть Дашу» получишь по заднице.
— Ой, это я так, забылась. А папа… он счастлив, кажется. И Люда успокоилась, только вот мама…
— Ты не переживай об этом, Лида, тебе сейчас о малыше думать надо. Никто не застрахован от болезни. И никто в этом не виноват. Ну, я пошла, ты на хозяйстве, если что — звони.
— Есть, сделаю. Вы не смотрите на меня, я уже успокоилась, справлюсь! — и Лида легко поднялась и ушла в палату.
__________________________________________________________________________________
*сарай — транспортный самолёт; коломбина — большой транспортный самолёт.
**ждать светофора — стоять перед выездом на взлётно-посадочную полосу.
***Знаменитое русское кладбище Сен-Женевьев-де-Буа расположено в одноименном поселке под Парижем, там же располагается Церковь Успения Пресвятой Богородицы. Свято-Успенская церковь
Часть 14
Вика медленно поднялась по ступенькам, согнула ногу в колене, чтобы удобнее устроить рюкзачок, и открыла молнию, вытаскивая ключи.
— Доброе утро, Виктория Георгиевна, — вдруг раздался бодрый голос у неё за спиной.
О боже! Сосед, Павел Константинович Захаров. Всегда спокойный, подтянутый, гладко выбритый, одетый с иголочки. Вика обернулась, растянув губы в улыбке, и кивнула головой в знак приветствия. М-да, в светлом спортивном костюме, кроссовках и с сумкой на плече он смотрелся после утреннего посещения спортзала несколько лучше, чем она после суточного дежурства — уставшая, засыпающая на ходу, ещё бы поесть, только вот сил что-то готовить уже нет.