Шрифт:
Фрэнк О'Коннор
Эти сумасшедшие Ломасни
Перевод И. Разумовской и С. Самостреловой
Можно сказать, что Нед Лоури и Рита Ломасни были влюблены друг в друга с детства. Когда они встретились в первый раз, ему было четырнадцать, а ей на год-два меньше. Это произошло в субботу к вечеру на Северном бульваре; она сидела на скамье под деревьями, у самой реки: высокая, тонкая, как струна, девчонка с длинным, упрямым подбородком. Нед был серьезного вида подросток, бледный, худой, в синей с белым форменной фуражке своего колледжа и в очках. Проходя мимо Риты, он посмотрел
– Привет, - сказала она, бросая пробный шар.
– Добрый вечер, - ответил он с бледной, чопорной улыбкой.
– Куда это ты собрался?
– спросила Рита.
– Да вот хочу пройтись к Дамбе.
– Садись!
– сказала она резко, хлопнув ладонью по скамье рядом с собой, и он сделал, как ему велели. Был летний вечер, и в реке, только у берега покрытой чуть заметной рябью, отражались белая набережная, высокие несуразные темно-красные дома и небо - голубое и белое, - так что ленивая вода казалась пестрым ковром.
– Здесь очень приятно, - сказал он благодушно.
– Да?
– отозвалась она с озадачившим его вызовом.
– Ничего особенно приятного не вижу!
– Ну что вы, здесь так спокойно и тихо, - пояснил он с мягким удивлением и, подняв светлые брови, поглядел сперва в один конец бульвара, потом в другой.
– Моя фамилия Лоури, - вежливо добавил он.
– Не из тех ли Лоури, у которых ювелирный магазин в центре?
– спросила она.
– Из тех, - ответил он со сдержанной гордостью.
– Есть у нас часы, у вас покупали, - сказала Рита, - и никуда они не годятся, - закончила она с тихим злорадством.
– Вам надо принести их обратно, - ответил он озабоченно, - возможно, они нуждаются в ремонте.
– Мы с мальчишками собираемся сплавать на лодке вниз по реке, - вдруг переменила она тему.
– Хочешь с нами?
– Не могу, - сказал он, улыбнувшись.
– Почему?
– Меня отпустили пройтись только до Дамбы, - объяснил Нед доверительно.
– По субботам я хожу к причастию в собор Петра и Павла, потом иду к Дамбе и возвращаюсь по Западной дороге. Иногда удается посмотреть отличные состязания в крокет. Вы любите крокет?
– Это когда старые слюнтяи гоняют шарик?
– отрезала она.
– Не люблю.
– А я очень, - твердо сказал Нед.
– Каждую субботу хожу смотреть, если погода хорошая. И, конечно, я не должен ни с кем разговаривать, - добавил он, сам слегка потешаясь над своей отвагой.
– Почему?
– Маме это не нравится.
– Почему?
– Она ужасно благородного происхождения, - мягко ответил Нед, и если бы не его добрая улыбка, Рита могла бы заподозрить, что он хочет ее обидеть.
– Понимаете, - продолжал оп серьезно своим высоким приятным голосом, загибая по ходу рассказа пальцы и по очереди глядя на каждый из них сразу видно, аккуратист, - понимаете, род Ауригенов делится на три главные ветви: Недди Неды, Недди Джерри и Недди Томасы.
Недди Неды - Ауригены из Хейфилда. Это самая старая ветвь. Моя
– Надо же!
– отозвалась девочка.
– И ей пришлось платить?
– Пришлось. Но, конечно, - продолжал Нед почти с воодушевлением, во всяком случае, насколько он был способен на подобное чувство, - мой дед был очень хорошо воспитан. Когда он обедал, к нему приводили учеников из Национальной школы в Бантри, чтобы они перенимали его умение вести себя за столом. Однажды он заметил, что мой дядя ест капусту с ножа, так дед ударил беднягу кочергой! Пришлось наложить дяде четыре шва!
– и Нед весело засмеялся.
– Надо же!
– снова воскликнула девочка.
– За что же он его так?
– Чтоб научить хорошим манерам, - серьезно пояснил Нед.
– Ничего себе, так учить манерам! Он, наверно, был ненормальный!
– Ну, я бы не сказал, - ответил несколько уязвленный Нед. Все, что произносила эта девчонка, явно его ошеломляло.
– Вот из-за манер-то мама и не разрешает мне водиться с другими детьми. Но зато мы много читаем. Вы любите читать, мисс... простите, я не разобрал, как вас зовут?
– А тебе никто и не собирался говорить!
– спокойно ответила Рита, показывая коготки.
– Но уж если хочешь знать, меня зовут Рита Ломасни.
– Вы много читаете, мисс Ломасни?
– Делать мне больше нечего!
– А я читаю все подряд, - сказал он горячо.
– И еще я учусь играть на скрипке у мисс Мод, что живет в центре. Это очень трудно, потому что музыка вся классическая.
– Как это?
– Ну, например, "Маритана" - классическая музыка, - увлеченно пояснил он. Рита смотрела на него с некоторым недоумением, она еще не встречала людей, одержимых таким желанием объяснять.
– Вы были на "Маритане" в Оперном театре, мисс Ломасни?
– Я там вообще не была!
– отрезала она, страдая от унижения.
– И "Элис, где ты?" тоже классическая музыка, - продолжал Нед.
– Эта музыка трудней обычной. На нотах вот такие знаки, - и он начал рисовать их в воздухе, - если вы их увидите, значит, начинается новая тональность, хотя название остается то же самое.
А ирландская музыка вся на один манер, поэтому мама не хочет, чтобы мы ею занимались.
– А ты был в парижской Опере?
– вдруг спросила Рита.
– Нет, - с сожалением ответил Нед, - я никогда не был в Париже. А вы?
– Вот куда надо поехать!
– пылко воскликнула Рита.
– Здешние оперы и слушать нечего! А там одна лестница больше всего нашего Оперного театра!
Похоже было, что разговор становится все более занимательным для обоих, но тут с холма Вайса к ним спустились два паренька. Рита встала им навстречу. Нед минуту глядел на подошедших, потом тоже поднялся и учтиво приподнял форменную фуражку.
– Ну что ж, всего доброго, - сказал он бодро, - мне было очень приятно поговорить с вами. Надеюсь, мы еще встретимся.