Это будет вчера
Шрифт:
Да уж. Ричард оказался далеко не дураком. Они медленно прошлись по забегаловке, и Ричард всем видом показывал, как крупно ему повезло, не то что нам, пьяницам и придуркам.
Пиковая дама томно оглядела присутствующих и сразу же указала длиннющим накрашенным ногтем на мой столик. И я уже никуда не захотел уходить. Я покорно уселся на место и принялся ждать. Черт побори! Мне уже нравился этот сумасшедший дом.
– Привет, Фил – прогнусавил Ричард и подал свою когтистую лапу. Я ее вяло пожал.
А Пиковая дама протянула мне свои тоненькие пальчики
– Я много о вас слышала, Фил.
Я уже с охотой поцеловал ее накрашенные ноготки. И мне опять чертовски захотелось выпить.
– Выпьем, Ричард? – пригласил я его, указывая на место рядом.
Он уселся на стул и усадил свою спутницу, но отрицательно покачал головой.
– Я завязал, Фил. С сегодняшнего дня – не пью. Скоро вступлю в общество трезвенников, – с нескрываемой тоской протянул Ричард.
– Неужели? – округлил я свои глаза.
– Увы! – развел лапами Ричард. – Женись, мой славный, неугомонный друг. Не одному же мне пропадать.
Пиковая дама провела кончиком пальца по моей небритой щеке и улыбнулась.
– Вы мне нравитесь, Фил. Я хочу, чтобы все друзья моего жениха были похожи на вас.
– А я хочу, чтобы все женщины мира – на вас, – и я ей галантно поклонился.
Она лукаво подмигнула в ответ.
– Я никому не гадаю. Но вы – исключение. Хотите?
– Моя жизнь – всего лишь моя. И что в ней случится – решать мне.
– Как знать, – неопределино протянула она певучим голосом в взяла мою руку. И легонько пожала. И тепло пробежало по моему телу.
– Хорошо, – согласился я, – Моя судьба – в ваших руках.
Она долго изучала своими огненными глазами мою шершавую ладонь.
– Все так просто, Фил, – наконец сказала она своим низким певучим голосом. – В вашей жизни будет все, что вы пожелаете, и ничего не останется, что вы пожелаете.
– Хорошее будущее меня ждет, – расхохотался я во весь голос. – Вы прекрасная гадалка!
– Придешь на нашу свадьбу, Фил? – перебил нас Ричард, – Это будет самая шикарная свадьба, которую знал мир.
И о которой никогда не узнает мир.
Я развел руками.
– Мне ничего не остается как принять ваше приглашение, к тому же мне очень нравится твоя невеста, Ричард, – и я поднялся с места, собираясь уйти.
– Фил, – Ричард схватил меня за руку, – ты хороший парень. Я это знаю, но не делай глупости.
– Ты о чем, Ричард? – не понял я.
Он кивнул на белый сандаль, торчащий из моего кармана.
– Думаешь, я ни о чем не догадался?
– Ну, это твое право – догадываться.
– Фил, последуй моему совету. И держись от этой девчонки подальше.
– Неужели она такая опасная? – я скорчил страшную гримасу.
– Скорее, ты для нее опасен, Фил, Поверь мне. Я сегодня добрый. Я, наконец, нашел свею любимую и вот уже два часа не пью. Так что послушай меня. Не трогай ее. Мне ее жаль.
– Я вам желаю огромного счастья, – не ответил я на его просьбу, – и непременно буду на вашей свадьбе. – Я широким шагом направился к выходу, не удержавшись и подмигнув лукаво на прощанье
На улице, под обжигающими лучами, я вдруг к своему стыду понял, что вот уже несколько дней ничем не занимался. Пытаясь найти истину, ведущую к освобождению Грига, я тем самым оправдывал свое безделье. И в итоге ни к чему не пришел. Кроме пустых разговоров, пустых бутылок. И я бережно взял в руки свой фотоаппарат, болтающийся у меня за спиной. Неужели в эти дни он так мало для меня значил? И мне вновь и вновь захотелось фотографировать этот солнечный мир, мой солнечный город, эти лица людей в солнечном свете, которые любили меня и не любили. И я не судил их за это.
Домой я прокрался незаметно, хотя в этом пока не было необходимости. Манифестация была назначена на вечер. До вечера сета. вилось еще уйма времени. И я принялся за работу, мечтая о скорой встрече с рыжеволосой девушкой.
Я бросал готовые снимки в ванночку. Мне они нравились. И вдруг среди знакомых кадров мелькнул один, который я никак не ожидал увидеть. Это была фотография Мышки, которую я снимал через прозрачные занавески, прячась на ее балконе. Это фото так отличалось от других и я завороженно разглядывал его. Этот снимок словно вобрал в себя вей мою жизнь и всю жизнь любимой женщины. Несмотря на то, что я фотографировал в самых неудобных условиях, при плохом освещении и не самым лучшим фотоаппаратом, снимок получился первоклассным. Я увидел Мышку такой, какой любил. Она смотрела прямо на меня, ослепительно улыбаясь белозуб бой улыбкой, в ореоле почему-то ярких солнечных лучей. И в ее зеленых глазах прыгали веселые чертики. Черт побери! Я от себя такого не ожидал. На что все-таки способна эта плутовка – любовь! От которой я бежал долгие годы. И которая все-таки умудрилась меня настигнуть своими огненными стрелами.
– Ну, Мышка, берегись! Я тебе покажу такое, отчего ты сойдешь с ума, если ты не сумасшедшая, чтобы влюбиться в такого бродягу, как я, – выдохнул я, с любовью разглядывая на свету фотографию.
А потом я побежал на главную площадь города и повесил в центре фотоклуба, в котором меня не очень жаловали, фотографию. Я наблюдал за восторженными взглядами прохожих, рассматривающих рыжеволосую девушку в лучах солнечного света. И уже понимал, что где-то свою жизнь прожил не зря.
Солнце уже заходило. И я понял, что теперь самое время встречаться с Мышкой. Я быстрым шагом направился в гостиницу.
Там меня встретила моя давняя подруга – люстра. Бриллиантовое кольцо висело по моему совету у нее в носу. Она с гордостью встряхнула головой.
– О, это вы, Фил! Я вам так рада!
И я ей ответил той же выдуманной обаятельной улыбкой:
– Кольцо в носу вам очень идет!
Она безоговорочно поверила и, уже не тратя времени на пустую болтовню, промурлыкала.
– А вы все-таки идиот, Фил.
– Неужели, милая?
– На вашем месте я бы снесла горы!
– Я на своем месте, милая. А горы пусть сносят другие. А я приберегу силы для других подвигов.