Это не твоя таверна, дракон!
Шрифт:
– Я не сделала ничего, чтобы разговаривать со мной таким тоном, – как можно тише, но тверже ответила я. Повара начали оборачиваться и притормаживать, проходя мимо нас. Все ловили каждое слово, старясь не пропустить нить ссоры господ.
– Ты вышла из комнаты, когда я запретил тебе это делать! – Леннарт тоже оглянулся на поваров, старался говорить тише, но было видно, что гнев переполняет его.
– Господин Хансен. – Лоран сделал издевательский поклон. – Госпожа Форсберг не является вашей женой, пока что у вас нет права приказывать ей, что делать. Да и будь
– Она и так моя! А ты не и близко не подходи ни ко мне, ни к ней!
Леннарт схватил меня за руку и силой вытащил из кухни. Во дворце уже вовсю готовились к вечернему ужину, слуги сновали взад и вперед. Я пыталась делать вид, что все в порядке, но как только мы оставались одни, тщетно пыталась вырваться.
– Да пусти же ты!
Мне это удалось только тогда, когда Леннарт втолкнул меня в комнату и запер за собой дверь. Потирая запястье, я отошла ближе к окну, стараясь держаться подальше от разъяренного будущего супруга.
– Мне же больно!
– Впредь ты будешь выходить на люди только в моем сопровождении, – рявкнул он, бросая камзол на спинку стула. – И никогда не будешь общаться с этим человеком.
– Твоим братом?
Лицо Леннарта перекосила гримаса, будто ему только что хвост отдавили.
– Что еще он рассказал?
– То, что ты выгнал его из родного поместья.
Леннарт сел за стол и стал перебирать бумаги, которые принес с собой.
– Не выгнал, а переселил на дальние земли. Если ты помнишь, после смерти отца все имущество в нашей стране переходит старшему сыну. Для младших это большая несправедливость, но если при жизни отец не переписал на него ни пяди земли, значит, на это были серьезные причины. Так что поместье и три паханных поля – вполне хорошая плата за то, чтобы жить спокойной.
– Ты заставил его взять другую фамилию.
– Он всю жизнь прожил с матерью, это было бы данью уважения ей.
– Но…
– Никаких «но»! – Леннарт подскочил со своего места и вмиг оказался рядом со мной. – Я больше ни слова не хочу слышать о своем брате! Никогда, слышишь!
В страхе я отступила и села на кровать. Леннарт отошел и снова принялся за чтение бумаг. Несколько минут я сидела и приходила в себя. Резкие перепады, конечно, свойственны для драконов, я читала. Но это совершенно непозволительно в современном обществе. Особенно по отношению к феям и невестам. Хотя что это я раскисла? Можно было бы сокрушаться, когда все кончено, и на мне надет брачный браслет. Но сейчас я абсолютно свободная женщина, которая лишь фигурально дала обещание выйти замуж. Да и то не я его давала, у меня, вообще, таверна.
– Я хочу домой.
– Когда закончу, вызову экипаж, и мы поедем в поместье.
– Нет! – Я встала с кровати и подошла ближе к столу, оставаясь, все же, на почтительном расстоянии. – Я должна вернуться в таверну. На поездку был уговор о двух вещах: я покупаю то, что мне нужно, ты знакомишь меня с королем. Сейчас все пункты выполнены, и можно возвращаться.
– Ты никуда не поедешь. – Он сказал это, не поднимая головы от бумаг. – Из королевского дворца вряд ли сможешь выйти, а из
– На месяц?! – Я не выдержала и подошла к нему, со всей силы ударив рукой по спине. – Ты же помнишь, что там сидят две девушки, которые ждут меня? Я должна вернуться, что приготовить им последнюю трапезу и отпустить.
– Сейчас есть проблемы поважнее.
У меня перехватило дыхание от такой наглости. Эгоист, который думает только о себе и своих проблемах! Если он думает…
– И не вздумай пытаться сбежать. Стража предупреждена, чтобы тебя не выпускали, как открыть проход с этой стороны ты не знаешь, а горничная теперь будет постоянно в твоей комнате.
– В тюрьмах контроля меньше, – фыркнула я, еле сдерживая порыв не огреть будущего муженька чем-то тяжелым.
– Считаешь меня эгоистом, который думает только о себе?
Он, наконец, отложил бумаги и повернулся ко мне. Не удостоила его ответом.
– А не ты ли сейчас думаешь только о своих проблемах, даже не удосужившись спросить, какие проблемы у меня?
Цокнув языком и покачав головой, он снова вернулся к чтению бумаг.
– И какие же у тебя проблемы? Ваух строит новые козни?
– То, что происходит сейчас, Вауху не под силу. Даже инспектору, который с ним заодно. Кто-то очень влиятельный заточил на меня зуб, проблемы идут со всех сторон. Так что опасность реальная, и грозит не только мне. Поэтому очень прошу тебя: сделай так, чтобы мне не пришлось решать вопрос твоей безопасности. Я разберусь и верну тебя в таверну, где ты снова будешь драить полы.
Стук в дверь заставил нас обоих посмотреть сначала на дверь, потом на окно, за которым уже спустилась ночь, а потом друг на друга. Такие ночные визиты не приносят ничего хорошего, это точно.
– Именем короля, откройте! – раздалось из-за двери.
Леннарт молча указал мне на стул, который стоял позади большого круглого стола, отделявшего меня от двери. В этот раз послушала его и села туда, куда он велел. Открыв дверь, Леннарт впустил двух солдат, одетых как на выход по плацу. Ружья их были спущены, а руки лежали на рукоятке мечей. Плохой знак, очень плохой.
– Леннарт Хансен, вас требуется доставить на королевский суд.
Брови Леннарта съехались в переносице.
– В чем меня обвиняют?
– Нам не доложено. – Щупленький солдат, окинул взглядом рослую и мощную фигуру Леннарта, и еще сильнее сжал рукоять меча.
– Сиди здесь. – Леннарт повернулся ко мне, выложил пистолет и ножи, оставив их на столе. – Пожалуйста.
Под конвоем двоих солдат он вышел из комнаты.
***
Меня окатил страх, да такой, что я не могла сдвинуться с места. Словно огромной цепью приковали. Я опустилась на стул и схватилась руками за столешницу: костяшки побелели, а я и не заметила, сколько в таком положении провела. Очнулась только тогда, когда что-то заскрежетало в камине, заелозило, а потом с громким уханьем упало на вчерашнюю золу.