Этот мир не выдержит меня. Том 5
Шрифт:
— Помолчи, — попросил я, замерев в «планке». — Если не хочешь присоединиться ко мне.
Коротышка, которого совершенно не прельщала подобная перспектива, тут же закрыл рот. Он смотрел на меня со смесью удивления и жалости, но с разговорами больше не лез.
Спустя минуту, когда по одеревеневшим от напряжения мышцам пробежалась волна тепла, я поднялся на ноги. Вдох-выдох-вдох. Короткая дыхательная гимнастика позволила унять бешено бьющееся сердце.
Большой, ёрзавший от нетерпения, выразительно посмотрел на меня. Он ждал приказов, команд, распоряжений,
— С какого расстояния ты можешь гарантированно поразить цель? — спросил я, встретившись с коротышкой глазами.
Глава 10
Большой несколько удивился вопросу, но ответил быстро, без запинки.
— С двухсот шагов я положу болт в медяшку, — сообщил он, — или в чей-то глаз. С трёхсот — в небольшую тыкву… Или голову. Если дальше, то гарантий никаких.
Двести шагов — это сотня метров, а триста, соответственно, — сто пятьдесят. Для винтовки, конечно, и то и другое не дистанция, но для арбалета подобные результаты были чем-то запредельным. Даже очень хорошему стрелку не под силу такие «фокусы» — только выдающемуся… А значит, мало кто будет ожидать прицельный выстрел со столь серьёзного расстояния.
Перед внутренним взором появился план квартала, в котором располагалась «Нежная роза». Затем на воображаемом плане «проступили» два круга: один поменьше, другой побольше. А в их общем центре, словно «яблочко» на мишени, находился бордель…
— Ты что-то задумал, милостивый государь? — спросил Большой. В его голосе слышалось лёгкое беспокойство.
— Не переживай, — «успокоил» собеседника я. — Деньги и тыквы портить не будем…
— Ты хочешь, чтобы я убил кого-то? — напрямую спросил Большой. После «службы» — или, скорее, рабства — у «пальцев», он довольно щепетильно относился к применению насилия.
— Это уж как пойдёт, хотя пока таких планов у меня нет, — усмехнулся я, а затем добавил: — Но ты слышал Марка и знаешь, с кем нам предстоит иметь дело… Город вздохнёт с облегчением, если Безносый Джо и Колченогий Стен скоропостижно покинут этот бренный мир.
Большой едва заметно поморщился, но кивнул. Мой ответ, пусть и не полностью, однако всё-таки удовлетворил его.
Много времени на сборы нам не потребовалось. Ополоснувшись в бочке с водой и переодевшись в чистую одежду, я вновь почувствовал себя человеком. Возвращение в цивилизацию — даже столь убогую, если сравнивать с Землёй — было истинным наслаждением после тягот и лишений походной жизни.
Заглянув к сестричкам и убедившись, что с ними всё в порядке, я спустился на первый этаж. Общий зал встретил меня запахом пива, ароматами немудрёной еды, сонными лицами и негромкими голосами. Здесь царила атмосфера утренней неспешной расслабленности.
Висельник, выглядевший на фоне остальных словно медведь в окружении тощих собачонок, медленно фланировал между столами, небрежно расставляя тут и там миски с дымящимся варевом. Судя по хмуро сведённым бровям, ему не нравилось заниматься
Варежка, похоже, решил держаться от трактира подальше, чтобы снова не встрять в какие-нибудь неприятности, а Клоп по моему приказу отправился следить за Фольки и Лэйлой. Других же работников здесь попросту не было… Ну, если, конечно, не считать «контуженного» на всю голову Фруас Суара.
Дедуля, к слову, по-прежнему сидел в углу и старательно водил угольком по жёлтым листам огромной амбарной тетради, лежавшей на его тощих коленках. Не знаю, спал ли он вообще или всю ночь так и не сомкнул глаз, увлечённый своим крайне важным занятием.
Зал был практически забит людьми. Кроме моих бойцов, которые приветственно зашумели, стоило мне только показаться им на глаза, за самым большим столом сидели стражники — причём сразу целая дюжина. Защитники правопорядка держали в руках монструозных размеров кружки с пивом и, похоже, собирались как следует отпраздновать окончание смены.
— Ну и ночка… — тяжело вздохнул один из них. Видимо, старший, если судить по жёлтой полосе, украшавшей рукав застиранного бордового кафтана.
Он посмотрел на меня — коротко, но весьма выразительно. Стихийно возникший «фестиваль», случившийся по моей вине, сотрясал город почти всю ночь, и блюстители закона, разумеется, были не очень довольны этим обстоятельством.
— Принеси господам стражникам бочонок твоего лучшего пива, — я ухватил Висельника, который как раз проходил мимо, за край фартука. — За мой счёт.
— Конечно, за твой, — раздражённо буркнул Висельник, плюхнув на ближайший стол очередную миску с едой. — У меня лишних монет нету. А даже если бы и были, я бы не стал тратить их так глупо.
— Это не глупость, — коротко ответил я. — Это инвестиция.
Трактирщик, который сроду не слышал таких слов, цокнул языком, пригладил свою роскошную бороду, а затем махнул ладонью, показывая, что спорить со мной — это гиблое дело.
— С тебя две серебрушки, — сообщил он и, не дожидаясь ответа, скрылся на кухне, откуда спустя полминуты вернулся с солидной, литров на пятьдесят, бочкой.
Пузатая и потемневшая от времени, она своим появлением произвела настоящий фурор.
Мои бойцы, ограниченные «сухим» законом, с тоскливым вожделением пожирали бочонок глазами, а вот во взглядах стражников читалось лишь радостное предвкушение. Узнав о подарке, они зашумели, посмотрели на меня и синхронно подняли кружки к потолку.
Гордый обладатель жёлтой полоски на рукаве кивком указал на свободное место за их столом, предлагая присоединиться к веселью, однако я отрицательно покачал головой. Как известно, с утра выпил — весь день свободен, а у меня на сегодня были большие планы. И столь ранняя попойка в них точно не входила.
Мой отказ не стал поводом для печали. Стражники быстро осушили кружки и сразу же наполнили новые. Прохладное и, главное, бесплатное пиво «смыло» усталость с их мрачных лиц — теперь они поглядывали по сторонам с куда меньшим недовольством.