Этюд для уголовного розыска
Шрифт:
— Он, видимо, с детства плохо переносит жару?
— Нет, раньше за ним этого не замечал, а в последнее время он что-то стал жаловаться.
— А вчера у вас закрыто было.
— В самом деле? Я не помню, разве Рамиз не открывал?
— Простите, профессор, а ваши друзья в ваше отсутствие проходят в кабинет?
Вопрос чем-то насторожил профессора, бросившего сердитый взгляд на собеседника.
— Как в мое отсутствие?
— Ну, допустим, вы на кухне, мало ли как бывает? — с деланной непринужденностью ответил Валех.
— А вы бы позволили себе такое? — тихо произнес
— Зависит от отношений, но без нужды наверняка не зашел бы.
— Вот и они так же.
— Но ведь вы говорите, Рамиз иногда открывает окна.
— Ну, молодой человек, — прищурился Заманов, — мы так с вами договоримся черт знает до чего!
— Ваш ход!
Выиграв две партии, Валех попрощался с хозяином и направился в райотдел.
Начальник отделения уголовного розыска майор Сафаров внимательно, не прерывая, выслушал, делая пометки в блокноте, затем перешел к разбору поисковых действий по пунктам.
В целом он одобрил их, порекомендовав встретиться с мальчишками из соседнего дома, поговорить с ними.
Через час Абильгасанов и Валех беседовали с ребятами, оставившими у него неплохое впечатление. С участковым побывали на крыше, что взволновало мать одного из подростков. Абильгасанов ее успокоил, убедив, что к ее сыну это не имеет никакого отношения.
Удовлетворенный осмотром, Валех вернулся к себе в кабинет. Было о чем подумать. Доказать преступнику его вину можно, только взяв его с вещдоками. А что, если марки уже переданы третьему лицу? — Думай, думай, оперативник, — подгонял он себя, — грош тебе цена, если дело останется нераскрытым. — Он еще долго сидел, выкурив несколько сигарет подряд.
В конце концов решение было принято. Он позвонил Заманову и попросил разрешения провести у него вечер.
Бодрый голос на другом конце провода не вызвал сомнений в желании увидеть у себя своего нового знакомого.
В половине седьмого Валех уже сидел в кресле и беседовал с хозяином квартиры. Деликатный старик не спрашивал о том, как идет расследование, старался даже не касаться этой темы, хотя, безусловно, переживал.
Вскоре пришли и Аслан с Эйтибаром, чуть позже Рамиз. Турнирную таблицу Заманов заготовил заранее. Валех вновь играл из рук вон плохо. После второго поражения подряд профессор, вздернув брови, с удивлением посмотрел на него.
— Не раскачаюсь никак, — отшутился Валех.
Стрелки стенных часов приблизились к девяти. Валех, положив руку на колено сидевшего рядом профессора, в полную силу легких выдохнул воздух.
— Все-таки на меня оказывает воздействие жара. — Заманов хотел привстать, но почувствовав, что рука сжалась, уселся на место и непроизвольно посмотрел на Рамиза. Тот сначала отвернулся, делая вид, что увлечен позицией на доске. Потом поднялся и вошел в кабинет. Вскоре легкий ветерок пронесся по комнате.
Рамиз вернулся и уселся на место, на лице его выступили крупные капли пота. Он нервно сжимал скрещенные пальцы рук. Валех не отводил взгляда и знал, что Рамиз его чувствует. Заманов тоже заметил пристальный, дерзкий взгляд молодого человека.
Тем временем Аслан выиграл у Эйтибара, и наступила
Валех избрал ферзевый гамбит. Его соперник играл в нарушение всех тактических канонов, дважды подставлял фигуры и быстро сдался.
Через минуту он вдруг засобирался уходить, ссылаясь на нездоровье. Валех вышел вместе с ним.
— Вы ничего не хотите мне сказать?
— Если я не арестован, то через час буду у вас на работе.
— Договорились, но лучше пойдемте за марками вместе.
Через час Рамиз сидел напротив него, на столе лежали два кляссера с марками.
— Вы узнали, какая их примерная цена?
— Тысяч тридцать, — потупился Рамиз. — Жадность погубила, — вдруг разрыдался он, размазывая по щекам слезы.
К таким переходам Валех давно привык.
— Успокойтесь, садитесь и пишите все как было.
Рамиз послушно взял ручку и бумагу.
Валех с трудом скрывал брезгливость к человеку, обворовавшему одинокого старика, считавшего его своим другом.
Если бы Рамиз не рассчитал все так хладнокровно, а поддался минутной слабости, его поступок выглядел бы менее отвратительным, а изображаемое им раскаяние могло показаться правдоподобным. Но Валех уже хорошо знал этого коварного человека.
Он знал, что Рамиз еще в момент первой встречи заподозрил что-то неладное, встретив Валеха. Он неплохо держался и все же допустил несколько ошибок, выстроенных Валехом в одну цепь по мере расследования.
Передав задержанного следователю, Валех, несмотря на позднее время, отправился к Заманову. Старик удивился его приходу.
— Случилось что-нибудь?
— Пришел обрадовать, марки нашлись. У меня в запасе двадцать минут, вы ведь ложитесь в 23 часа, вот и решил побеспокоить. Этюд я решил, а подготовлен он опытным шахматистом.
— Что же мы стоим в дверях? Проходите. Садитесь сюда и рассказывайте все по порядку.
— Хорошо, я начну с того, что я почувствовал руку сильного соперника, когда узнал о том, что марки исчезли накануне дня уборки. Женщину я почти сразу исключил, все улики против нее, глупо с ее стороны действовать так откровенно. Значит, ее подставили сознательно. Может, даже рассчитывали, что начнут ее вызывать, беспокоить, и вы, во избежание конфликта или из жалости, заявите, что марки нашлись и у вас нет претензий. Кстати, именно это вы и готовы были сделать, встретив в штыки мои расспросы о друзьях и соседке.
Следующим штрихом стала фраза, сказанная вами. Вы обмолвились о том, что Рамиз последнее время не выносит жары, приходится открывать окно. Я уточнил, делает ли он это сам, и получил утвердительный ответ. В тот первый вечер нашего с ним знакомства он внимательно меня рассматривал, его, естественно, насторожило появившееся сразу после кражи новое лицо, о котором он ничего не слышал. Другие ваши друзья, не подозревавшие о краже, на меня не среагировали. Разумеется, я сделал этот вывод, сопоставляя другие факты. Например, он не открыл, как обычно, окно и не попросил вас об этом. И еще он засветился, когда наводил справки обо мне в РОВД. Зачем бы это понадобилось честному человеку? Знал за собой грех, боялся и не поверил, что я родственник.