Евгения, или Тайны французского двора. Том 2
Шрифт:
В душе Хуана также возникла борьба и пробудились разные чувства, которые, хотя и были совершенно иного свойства, однако были достойны сочувствия. Сущность этих переживаний нам известна из разговора Олимпио с маркизом.
Хуан виделся и говорил с Маргаритой, которая произвела на него сильное впечатление. Он понял, что она несчастна, а несчастье, невинно преследующее хорошенькую девушку, возбуждает в нас сострадание.
Маргарита и Хуан были одних лет; им обоим еще не приходилось испытывать опьянение любви, но так как их сердца скоро поняли
Прекрасная молодая женщина невольно восхищалась привлекательным офицером, казавшимся ей таким любезным и приветливым, а тот, в свою очередь, прочитал в чертах ее лица тайную грусть.
Когда же она увидела, что освобожденная Долорес искренно его обняла и поцеловала в лоб, тогда она почувствовала к нему такое доверие, какого до того времени ни к кому еще не питала.
При этом. она сознала всю тяжесть своей несчастной жизни и глаза ее наполнились слезами.
– Бедная Маргарита, – сказала Долорес, – у вас благородное и любящее сердце, а вы связаны с таким человеком, которого презираете и избегаете, планы и намерения которого вы разрушаете для спасения ближнего. От всей души я сожалею о вашей участи и искренно желала бы помочь вам.
– Для меня нет больше ни помощи, ни надежды, – сказала Маргарита. – Вы возвращаетесь в объятия благородного человека, для меня же все погибло! Не напоминайте мне о несчастье жить с человеком, которого я не люблю, которого презираю… лучше помолитесь обо мне. Я никогда не буду знать счастье в жизни, я буду только желать, чтобы скорее настал тот час, в который прекратятся мои страдания.
– Примите мою помощь, – прошептал Маргарите глубоко взволнованный Хуан, – не отчаивайтесь! Не отталкивайте меня, рука моя честна й сердце мое проникнуто вашим несчастьем!
Маргарита посмотрела сквозь слезы на Хуана, как бы спрашивая: «Действительно ли вы хотите помочь несчастной Маргарите?» Потом опомнилась и положила свою маленькую ручку в протянутую ей руку Хуана, прошептав:
– О, я верю вам; вы не можете быть скверным… но предоставьте меня моей судьбе; мы навеки разлучены, и я должна одна страдать.
– Этого не должно быть. Каждому из нас необходим человек, которому бы он мог верить и всегда изливать перед ним свое сердце! Не отталкивайте меня! Я снова приду…
– Если вам дорога ваша жизнь и мое спокойствие, то не делайте этого, – прошептала перепуганная Маргарита. – Вы не знаете Мараньона, он не должен вас видеть!
– Не отталкивайте мою руку помощи, Маргарита, доверьтесь мне. Я ничего не боюсь! Я мужествен и силен! Скажите, могу ли я оказать вам помощь?
– Нет, нет… и однако я давно желала предпринять тайную поездку, без ведома Мараньона.
– Говорите, вы этим окажете мне великое благодеяние!
– Поездка должна совершиться вечером. Цель ее – отдаленный квартал.
– Так позвольте вас сопровождать и охранять!
– Меня пугает даже мысль, что вы можете за это поплатиться.
– Не
– Я вам напишу.
– Вы правду говорите… О, Маргарита, благодарю вас за ваше доверие, за ваше обещание! Прощайте!
Хуан поцеловал ее маленькую ручку и поспешил к освобожденной им сеньоре.
Прошло несколько недель, а Хуан не получал обещанного письма, он ожидал его с возраставшим нетерпением. Он уже хотел отправиться в дом, где жила Маргарита, как вдруг незнакомая ему служанка принесла записку.
Хуан ликовал и горячо прижимал к своим губам записку Маргариты. Она сдержала свое обещание, не забыла его.
Записка состояла только из нескольких слов:
«Маргарита просит вас прийти сегодня в 10 часов вечера на угол предместья Сен-Дени. Она полагается на вашу осторожность и с радостью отдается в ваше распоряжение. Как часто думала она о вас и как боялась, чтобы вы не приняли ее за недостойную! Онаожидает сегодняшнего вечера и боится его! Все остальное она передаст вам лично! До свидания!»
Хуан еще раз перечитал письмо, ему казалось, что слова его дышат любовью и невинностью. Глаза юноши блестели, сердце сильно билось, он целовал бумагу, которой касались ее руки.
Оставалось еще несколько часов до блаженной минуты; Хуан находился в неописанном восторге. Всюду сопровождавший его образ Маргариты представлялся ему теперь еще яснее и привлекательнее; он чувствовал, что готов идти за нее на смерть, пожертвовать жизнью…
Но она была женой другого. Такая молодая, такая прекрасная и в таком ужасном положении.
Хуан не знал, что Маргарита Беланже была любовницей императора, и если бы кто-нибудь сказал ему об этом, то он бы не поверил. Разве он не видел чистоту и непорочность ее сердца? Она не могла быть дурной, не могла быть искательницей приключений, желавшей заманить его в сети! Она была несчастная, угнетенная судьбой женщина.
Быть прикованной к недостойному, неблагородному человеку! Хуан вполне понимал, как мучительно это положение, – и в таком-то положении находилась Маргарита.
Когда наконец наступил вечер, Хуан накинул шинель и быстро пошел по улицам. Шел мелкий дождь, улицы имели мрачный вид. Бесчисленное множество фиакров проехало мимо Хуана; на бульварах, несмотря на дождь, теснилась толпа.
Небо было мрачно. Ни звездочки, ни малейшего света луны; одни только фонари тускло освещали дорогу молодому человеку.
Пройдя бульвары Монмартра и Пуассоньер, он увидел слева театр Гимназии, а вдали дом Маргариты. Некоторые из его окон были освещены; назначенный час еще не настал, Хуан не опоздал.
Кутаясь в свою шинель, долго ходил он взад и вперед, думая о Маргарите и не замечая, как какой-то незнакомец, быстро осмотрев его и догадавшись, что он с нетерпением кого-то ожидает, спрятался в ворота соседнего дома.