Евреи в древности и в Средние века
Шрифт:
туземного населения и туземных властителей, вместе с чем
для греческих переселенцев представлялось новое обширное поле для деятельности и для приложения остававшихся
неиспользованными на родине сил.
170
Между тем, полное перемещение торговых путей, явившееся результатом резко изменившегося международного положения, с образованием нового всемирного торгового центра в
столице государства Птоломеев Александрии, окончательно
убило греческую торговлю и
распад экономической и общественной жизни Греции. В сущности, уже в эллинистическую эпоху Греция перестала жить
исторической жизнью и обратилась в страну исторических
воспоминаний, какой остается и до настоящего времени. Однако в то же время накопившиеся в течение предшествовавшего развития культурные силы далеко еще не были изжиты
и растрачены и должны были искать себе выхода. И вот мы
видим, что все наиболее энергичные и предприимчивые, все
наиболее способные и деятельные элементы греческого населения устремляются с этого времени на Восток, где во вновь
образовавшихся государствах и в основанных ими новых
культурных центрах они скорее, нежели на родине, могли найти
своим неиспользованным силам надлежащее приложение.
Теперь уже не только наемники, но философы, ученые, литераторы толпами устремлялись ко дворам восточных государей, так что в короткое время собственная Греция совершенно лишилась культурных сил и эллинская культура переместилась на Восток и прежде всего в крупнейший центр экономической, общественной и духовной жизни того времени, в
Александрию.
Это последнее обстоятельство не могло не отразиться самым существенным образом как на характере греческой культуры, так и на условиях ее дальнейшего развития. Отрываясь от родной почвы и переселяясь на чужую ей почву Востока, она одновременно перестала быть культурой свободного народа, развивавшейся в условиях свободной жизни греческих городов, и превращалась в культуру придворную, искусственно поддерживаемую меценатством двора и правителей. Лишаясь вместе с этим источника живых творческих
сил, греческая культура перестает с этого времени создавать
новые ценности. Но если, с одной стороны, упадок греческой
родины в эллинистическую эпоху и так уже был совершившимся фактом, так что одно это обстоятельство могло обусловливать остановку культурного развития Греции, зато, с
другой стороны, представители греческой культуры находили новое приложение своим силам, выполняя новые культурные задачи и новую культурную миссию, именно, прежде
171
всего миссию распространения эллинизма среди стран и
народов Востока.
Движение эллинов на Восток так же, как и иудейская диаспора и распространение иудеев
являлись, таким образом, результатом каких-либо случайных
причин и случайного стечения обстоятельств, но подготовлялись всем ходом предшествовавшего развития обеих наций.
И это-то обоюдное и почти одновременное движение их навстречу друг другу и повело в конце концов к широкому и
повсеместному соприкосновению между ними и к плодотворному взаимодействию созданных обоими народами культур, взаимодействию, начало которого почти совпадает с началом
эллинистической эпохи.
Бедность страны и выгоды, представлявшиеся жизнью на
чужбине, особенно с возникновением ряда новых городских
центров, основанных при Александре и его преемниках и охотно привлекавших к себе новых поселенцев обещанием разного рода льгот, побуждали евреев покидать родину и способствовали, таким образом, самому широкому развитию иудейской
диаспоры. Аналогичные причины одинаково заставляли и
греческое население массами устремляться на Восток и искать
там приложения своим силам, какого оно не могло уже найти в
обстановке греческих городов. И там и здесь, и в Иудее и в
Греции, таким образом, сходные, если не тождественные причины, действуя одновременно, побуждали оба народа двинуться
навстречу один другому, приводя их к взаимному соприкосновению и взаимному проникновению в среду один другого.
Если иудеи несли при этом с собой свою религию, то греки в
свою очередь выступали в качестве носителей своей высоко
развитой культуры.
Соприкосновение греков и иудеев не было, таким образом, простой встречей двух народов, которая сама по себе могла бы
пройти совершенно незамеченной, но столкновением двух различных культур, двух различных миров. Оба народа были
исполнены при этом сознанием выпавшей на их долю миссии: как иудейская диаспора, так равным образом и стремление
греков на Восток находили свое идеологическое оправдание и
своих идеологов, первая в лице Исаии второго (и, в особенности, третьего, если действительно последние главы книги Исаии
могут быть выделены в качестве отдельного пророческого писания), греческое движение на Восток, как мы только что видели, в лице Исократа. Миссионерские намерения и настроения
172
иудеев сталкивались, таким образом, с могучим встречным культурным течением, двигавшимся с запада на восток, с той культурной миссией, какую выполняли в это время греки, массами
устремлявшиеся в страны Востока. Тем более и значительнее
должен был быть обоюдный интерес, возбужденный обоими