Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия
Шрифт:
– Кейел, ты меня даже в туалет не отпустишь? Условимся, что я потом вернусь обратно, если тебе так нравится тут сидеть в моей компании.
Тишина такая. Ушел? Нет. Тихий смех набирал оборот. Расхохотался. Весело ему…
Листик надоел, а на глаза даже ваза с цветами не попадалась… Библиотека, чтоб ее! Не могли удобства внутри оборудовать?..
Я растерла щеки и зевнула. Скрестила руки, положив их на колени. Посмотрела на потрепанный листик. Воспоминания не проходили. Зажмурилась, стараясь отогнать вредные мысли. Почему я думаю, что ему с Айвин так же «хорошо», как и мне с Волтуаром? А если и поговорить об этом пришел?.. Мозги у тебя
– Мне плохо без тебя…
Голос пропал на мгновение. Рваный выдох, а сердце бьется где-то в горле. Слезы скатились по щекам. Я закусила губу, втянула воздуха побольше, а затем продолжила:
– Кейел, я не думала, что все так сложится. Легла на алтарь и только потом… я не могла вернуть все, как было. Кейел, я так тебя… – шмыгнула носом, вытирая щеки и хватая воздух ртом. Зачем я признаюсь ему? Будто он способен понять… – Кейел?..
Тишина. Давящая, звонкая.
Я поднялась, осторожно выглянула в коридор. Пустота…
Глава 13. Ревнивая лихорадка
Наверное, на полуразрушенном космическом корабле было бы проще…
Было бы проще, если бы я выла от абсолютного одиночества, тосковала по обществу и медленно забывала, как вообще говорить. Какие бы тогда шансы у меня оставались свихнуться до собственной смерти? Спасение в сумасшествии…
Я протянула руку к потолку, окрашенному ночной синевой, указательным пальцем повторила линию узора, в котором поселилась глубокая тень. А на рассвете солнце разгонит тьму.
Болезнь солнца…
Расслабила руку, позволяя ей упасть на мягкую кровать.
Артефакт Смерть солнца вызывает потерю памяти. Интересно: полную или частичную? Не разбираюсь в них… Но, наверное, в какой-нибудь из форм амнезии отыскалась бы та, которой я была бы рада.
Есть ли шанс воспользоваться Смертью солнца, позабыть обо всем, а затем сразу же вспомнить, что мне нужно Сердце времени?
Чисто теоретически-и-и…
– Черт, – шепнула я пустоте.
Легла на бок, подтянула к себе подушку и сжалась калачиком, закрывая глаза.
Глупая Асфирель, Смерть солнца отберет у тебя память, а Сердце времени, наверняка, снова вернет ее. Как же трудно!..
* * *
Утро еще до пробуждения началось с воспоминаний. Я открыла глаза и медленно разжала кулак, выпуская скомканный уголок одеяла. Перед глазами все еще стоял образ Кейела… И почему снился вчерашний ужин? Возможно, потому что я поразилась тому, как Вольный вел себя. Словно не было того разговора в библиотеке, будто Кейел никогда и не появлялся возле нее. Он даже украдкой на меня не посмотрел. Ни разу…
Волтуар на ужине тоже меня не замечал, но это не огорчало. Немного настораживало только, что он выглядел мрачным, отчего сразу становился гораздо взрослее. Возвращаясь к себе, я проходила мимо правителей, и даже тогда он не остановил меня, как это часто случалось. И ночью он не пришел. Я не знала, что случилось, и интереса к этому особого не испытывала. Не замечает – ну и ладно.
Впервые за время моего пребывания во дворце правители опоздали на завтрак. Я сидела напротив Кейела и из-под ресниц смотрела на него. Он улыбался Айвин, и эту улыбку я ненавидела.
Волтуар появился вслед за Акеоном, кивнул всем, направляясь на свое место. Тряхнул волосами и наткнулся взглядом на меня. Я потупилась, когда он подошел ко мне. Нехорошо, если заметит мою ревность. Плохо, если ее вообще кто-нибудь заметит. Тяжелая рука легла на плечо, пожала, сладковатый аромат окутал, перебил запах еды. Волтуар нагнулся ко мне, на долгую секунду коснулся губами моего виска и тихо спросил:
– У тебя все хорошо, Асфирель?
– Да, почтенный, – благодарно улыбнулась я.
Подняла глаза и не поверила тому, что вижу: Кейел склонил голову, позволяя выбившимся волосам упасть на лицо, и исподлобья смотрел на нас. На меня. Он не отвернулся даже тогда, когда был застукан мною. Просто недовольно ухмыльнулся мне, а затем, вдохнув глубоко, медленно перевел взгляд выше. Ухмылка сошла на нет. Мне казалось, он был готов прямо в столовой убить Волтуара. Выдохнул, опрокидываясь на спинку стула, и всего через мгновение уже улыбался Айвин.
– Я вчера поздно освободился, – тихо проговорил Волтуар, совсем не замечая ничего вокруг. Да и остальные, видимо, тоже ничего не заметили. – Не думаю, что сегодня тоже освобожусь. Надеюсь, ты не обижаешься.
– Нет, все хорошо, – заверила я его, повернувшись к нему и стараясь не думать о Кейеле.
Но как только Волтуар снова поцеловал меня и направился дальше, я все же задумалась. Кто сказал, что мы всегда видим за столом Кейела, а не его проекцию? Почему я уверена, что прямо сейчас он не смотрит на меня? Когда он разделяется, его копия неосязаема. Она в приоритете для зрения на близком расстоянии. Это я помнила еще с убийства Фаррда. Возможно, он ежедневно сидел напротив, и я наблюдала лишь за его копией, когда сам он наблюдал за мной. Я думала, он не замечает… Кто сейчас смотрит влюбленными глазами на Айвин? И права ли я?..
Я мгновенно уткнулась взглядом в тарелку и решила, что больше никогда не посмотрю в ту сторону. Еле усидела до конца завтрака. В комнате меряла шаги от входа к столу.
…девять, десять. До входа еще достаточно, но…
Я хорошо запомнила Васгор и убийство Фаррда. «Десять шагов. Не больше десяти шагов» – настойчиво повторял Кейел. Даю руку на отсечение, что отходила я тогда шагов на двадцать, прежде чем смогла увидеть место расположения настоящего Кейела!
Выглянула в пустой коридор, разглядывая стены. Никогда не придавала им особого значения. Наверное, мне повезло, но ни одной ниши, где он мог бы оставить копию, а затем невидимым войти в мою комнату. Только крохотный балкончик, выходящий в сад. Но двадцать шагов от него – только виден дверной проем в мою комнату. Значит, Кейел никогда не входил ко мне незамеченным. Просто не мог. Если только в ночное время, пока я сплю… С другой стороны, в странном Фадрагосе мужчины воспитаны иначе. Вспомнить хотя бы, как Сиелра потеряла сознание. Стражник даже пульс у нее не проверил, отдернул руку раньше. Они просто не могут прикоснуться к любовницам правителей. Воспитание не… северное. Потерла шею, вспоминая, как пальцы Кейела впивались в нее до боли. А где, кстати, их с Айвин разместили? Он еще не закрепил за собой сословие почтенного, а Айвин, как я поняла, уважаемая. Или почтенная? Впрочем, какая разница? Главное, что Кейел не может пробираться ко мне невидимым.