Фактор «Дельта». Десять плюс один
Шрифт:
V
В понедельник тринадцатого апреля, через пять дней после первого убийства, Синтия Форрест явилась к Стиву Карелле. Она поднялась по широким низким ступеням комиссариата, прошла мимо зеленого шара с белыми цифрами «87» и вошла в вестибюль, где прочла надпись, предлагавшую изложить цель визита дежурному сержанту. Она объяснила сержанту Мерчисону, что хочет поговорить с инспектором Стивеном Кареллой. Мерчисон спросил ее имя и велел подняться по лестнице. Она пошла в направлении, которое указывали стрелки с надписью «Дежурное помещение
– Здравствуйте, мисс Форрест, - сказал Карелла, улыбаясь.
– Заходите, заходите.
Он открыл дверь и провел девушку в свой рабочий кабинет. На ней был белый джемпер и темно-серая юбка, - длинные волосы цвета конопли были стянуты на затылке в конский хвост. Она положила книги и тетради на стол, села, закинув ногу на ногу, и натянула юбку на колени.
– Хотите кофе?
– спросил Карелла.
– А можно?
– Конечно. Мисколо!
– крикнул он.
– Принесешь два кофе?
Из глубины секретарской с другого конца коридора до них донесся голос Мисколо:
– Сейчас!
Карелла улыбнулся девушке:
– Чем могу служить, мисс Форрест?
– Меня почти все зовут Синди,- ответила она.
– Хорошо, пусть будет Синди. Итак, Синди?
– Дело в том… Папу похоронили в субботу, вы знаете?
– Да, я знаю.
– Я прочитала в газетах, что еще одного человека убили.
– Как вы думаете, это тот же самый?
– Мы не знаем.
– У вас еще нет никакой версии?
– Мы ищем.
– Я спросила моего преподавателя психологии. Видите ли, я посещаю педагогические курсы. Я у него спросила, что он думает об этих убийствах, - сказала Синди, на секунду замолчала, потом снова заговорила: - Это ведь убийца-снайпер, не так ли?
– Может быть. Так что же вам сказал ваш преподаватель психологии?
– Что он не так много знает о снайперах и даже не знает, изучали ли их вообще. Но у него есть несколько собственных соображений по этому поводу.
– Да? И каких же?
– Он считает, что снайперы очень похожи на любителей подглядывать.
– Да что вы?
– Да. Он сказал, что их динамические схемы почти идентичны.
– Как это - «динамические схемы»?
– Реакция на увиденный в детстве акт грехопадения.
– Акт грехопадения?
– Да.
– А что это такое?
– наивно спросил Карелла.
Не моргнув глазом Синди ответила:
– Сексуальные отношения между родителями.
– А!
– Мой преподаватель говорит, что подглядывают все дети, но стараются притвориться, что не смотрят. Снайпер - носитель видимого символа: обычно он пользуется оптическим прицелом, он смотрит, оставаясь невидимым, действует и не попадается.
– Понятно, - произнес Карелла.
– Мой преподаватель говорит, что такой человек действует в
– Синди посмотрела на Кареллу огромными голубыми глазами - детскими и наивными.
– Что вы об этом думаете?
– Я? Не знаю.
– Разве у вас нет психологов?
– спросила Синди.
– Есть один.
– Так почему вы не спросите у него, что он обо всем этом думает?
– Все это хорошо для телевидения.
– Значит, я ошибалась, думая, что современная полиция хочет докопаться до психологических мотивов, побуждающих преступников к действию.
Мои соображения…
– Бросьте, - сказал Карелла.
– Вы слишком юны и милы, чтобы обижаться на старого дурня полицейского.
– Я не юная и не милая, а вы не дурень, - возразила Синди.
– Вам девятнадцать лет…
– В июне будет двадцать.
– И почему же вы не милая?
– Потому что я слишком много видела и слышала.
– Что, например?
– Ничего, - сухо ответила она.
– Но мне интересно, Синди.
Синди собрала свои книги и прижала их к груди.
– Мистер Карелла, не забывайте, что мы живем не во времена королевы Виктории.
– Постараюсь. Но, может быть, вы все-таки объясните, что вы хотели всем этим сказать?
– Я хотела сказать, что в наши дни большинство семнадцатилетних уже видели и слышали все, что можно видеть и слышать.
– Ну и скучно же им, должно быть, - сказал Карелла.
– А что вы делаете, когда вам исполняется восемнадцать или девятнадцать?
– В девятнадцать, - ледяным тоном ответила Синди, - вы идете к полицейскому, который объявил вам о смерти вашего отца, в надежде рассказать ему кое о чем, чего он, может быть, не знает и что могло бы ему помочь. И вот тогда, как это всегда бывает с так называемыми взрослыми, вы осознаете, что вас даже не слушают. Это разочаровывает.
– Сядьте, Синди. Что вы хотите мне рассказать о снайпере? Если, конечно, это был снайпер.
– Тот, кто стреляет в людей с крыши, может быть только снайпером.
– Необязательно.
– Он убил уже двоих одним способом!
– Если это он их убил…
– В газетах пишут, что патроны были одинаковые.
– Это может означать очень многое, а может и совершенно не иметь смысла.
– Нет, серьезно, не будете же вы меня убеждать, что верите в простое совпадение?
– Я лишь могу вам сказать, что мы рассматриваем все варианты. Сядьте, прошу вас, у меня от вас голова кружится.
Синди резко села и снова бросила книги на стол. Хотя она и была девятнадцатилетней девушкой, которая все видела и слышала, в этот момент она выглядела просто девятнадцатилетней девушкой.
– Хорошо, - сказала Синди.
– Допустим, что моего отца и этого человека убил один и тот же тип; допустим, что это действительно снайпер. Тогда, мне кажется, вам следует рассмотреть, не действовал ли он по сексуальным причинам.
– Мы не преминем это сделать.
Синди вскочила и собрала свои книги.