Факторизация человечности
Шрифт:
— Я хотела узнать, обязательно ли использовать Дункановскую модель искусственного интеллекта, или можно исходить из модели Мухаммеда?
Из недавнего разговора с Кайлом в «Swiss Chalet» Хизер знала, что Мухаммед очень близок к прорыву. На Кайла этот вопрос должен произвести впечатление.
Цыпочка, снова подумала она.
— Можно воспользоваться моделью Мухаммеда, но вы должны принять во внимание её критику Сегалом.
— Спасибо, профессор. — Она улыбнулась мегаваттной улыбкой и повернулсь, чтобы вернуться на место. Взгляд Кайла задержался на её плотной круглой попке, когда она взбиралась по ступеням к средним рядам аудитории.
Хизер
Кайл начал занятие. Он делал это на автопилоте; он никогда не был вдохновенным педагогом и прекрасно это знал. Его сильной стороной были исследования. В то время, как он продирался сквозь заготовленный материал, Хизер, сориентировавшись в его разуме, решила копать дальше. Она подошла к пропасти, но, как она сейчас понимала, не решалась в неё прыгнуть.
Однако время пришло.
Она зашла очень далеко — нашла нужный ей разум среди семи миллиардов. Она не может повернуть назад сейчас.
Она собралась с силами.
Ребекка.
Она сосредоточилась на этом имени, вызывая в памяти её образ.
Ребекка.
Она думала о ней всё сосредоточеннее, мысленно крича её имя, представляя себе её лицо в мельчайших деталях.
Ребекка!
Она попыталась снова, словно Стэнли Ковальски [28] , зовущий «Стелла!»
28
Персонаж пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай „Желание“».
Ребекка!
Ничего. Простое требование найти воспоминания не вызывало их из памяти. Ранее ей удавалось это делать, сосредоточенно думая о конкретном человеке, но в случае с Кайлом воспоминания о Ребекке почему-то оказались недоступны.
Или подавлены?
Должен быть способ. Да, её мозг не приспособлен к доступу к внешней памяти — но это гибкий, адаптивный инструмент. Вопрос лишь в том, чтобы отыскать нужную методику, правильную метафору.
Метафору. Она соединила свой разум с разумом Кайла. Однако она по-прежнему не контролирует его тело — ей не удалось остановить того французского насильника, так что она попробовала сделать что-то помельче, заставив Кайла на мгновение опустить взгляд. Но и этого не вышло. Его взгляд блуждал по лицам студентов, не останавливаясь ни на одном из них. Метафора его разума, которую он выработал для подобных ситуаций, была метафорой пассажира, сидящего в голове прямо позади глаз. Это казалось естественным способом организации впечатлений. Однако наверняка он не единственный. Наверняка есть другой, более активный метод.
Она продолжила попытки найти то, за чем пришла, но кроме мимолётных образов Бекки, высказывающей свои обвинения, которые постоянно маячили на окраине его сознания, Хизер не смогла найти никаких воспоминаний Кайла о его младшей дочери.
29
Отчаявшись, Хизер покинула конструкт. Она сходила в туалет, потом позвонила Кайлу на работу и оставила сообщение с приглашением поужинать сегодня вечером — в пятницу вместо обычной понедельничной
Они договорились встретиться в девять. До девяти ещё оставалось много времени, и Хизер решила, что сможет сама приготовить ужин для них обоих, так что она неуверенно предложила Кайлу поужинать дома. Он явно удивился, но сказал, что без проблем. Она также попросила у него их видеокамеру. Он отпустил какую-то глупую шутку — почему мужчины считают, что видеокамерой обязательно воспользуются с какой-нибудь похабной целью? — но сказал, что принесёт её.
И вот Кайл и Хизер сидят на противоположных концах гигантского обеденного стола. По бокам пустые стулья: один у окна, где всегда сидела Бекки; с другой стороны — они за всё это время так и не убрали оттуда стул — обычно сидела Мэри. Хизер приготовила запеканку из макаронов с овощами. Не самое любимое блюдо Кайла — это было бы слишком, послало бы ему ложный сигнал. Но это было блюдо, против которого, как она знала, он не станет возражать. Она подала запеканку с французским батоном, который купила по пути домой.
— Как на работе? — спросила она.
Кайл проглотил кусок запеканки, прежде чем ответить.
— Неплохо, — сказал он.
— Было что-нибудь необычное? — спросила Хизер, пытаясь сделать вид, что ею движет праздное любопытство.
Кайл отложил вилку и посмотрел на неё. Он был привычен к формальным вопросам о работе — Хизер задавала их бесчисленное число раз за прошедшие годы. Но второй вопрос явно его озадачил.
— Нет, — ответил он, наконец. — Ничего необычного. — Он секунду помедлил, потом, как будто такой странный вопрос требовал более развёрнутого ответа, добавил: — Семинар вроде нормально прошёл. Я плохо помню — голова болела.
Голова болела, продумала Хизер.
Может быть, это эффект её вмешательства?
— Сочувствую, — сказала она. Немного помолчала, раздумывая, не привлекут ли дальнейшие расспросы ненужного внимания. Но ей нужно знать, может ли она исследовать его память дальше и глубже и оставаться незамеченной.
— А у тебя часто на работе болит голова?
— Иногда. Столько пялиться в монитор… — Он пожал плечами. — А у тебя как день прошёл?
Ей не хотелось лгать, но что она могла сказать? Что она провела весь день, бороздя психопространство? Что влезала к нему в голову?
— Нормально, — ответила она, не глядя ему в глаза.
На следующий день, в субботу, 12 августа, Хизер явилась в свой офис спозаранку.
Она принесла с собой видеокамеру и установила её на пустующем столе Омара Амира. Наконец-то она узнает, что происходит снаружи, когда гиперкуб сворачивается.
Хизер влезла в центральный куб, поставила дверь на место и коснулась кнопки старта.
И немедленно оказалась в голове Кайла — он сегодня тоже работал в своей лаборатории в Маллин-холле, пытаясь решить текущие проблемы со своим квантовым компьютером.
Она снова попыталась мысленно кричать «Ребекка», в то же время представляя себе различные её образы.
Ничего.
Неужели он полностью закрыл воспоминания о ней?
Она попыталась вызвать воспоминания Кайла о его брате Йоне. Это удалось сразу же.
Почему же она не может достучаться до его мыслей о Бекки?
Бекки! Не Ребекка. Бекки. Может быть, уменьшительная форма имени послужит ключом? Она попробовала снова.
Где-то у него памяти должны находиться бесчисленные воспоминание о его дочери: о её младенчестве, первых шагах, как он водил её садик, свою маленькую тыковку…