Факультет бытовой магии
Шрифт:
— Чем быстрее бежит жертва, тем свирепее хищник? Так, господин Альтовски.
— Угу, — мне стало не по себе от этой голодной улыбки, — и свирепее, рыбонька моя, и настойчивее.
Я лишь сглотнула, понимая, кто тут жертва, а кто нетерпелив и настойчив.
В автобус вошла чета домовых и прошла чуть дальше.
Мы же молчали.
Наконец, появился водитель, и автобус тронулся.
— Наше путешествие начинается, русалочка моя. В мои планы входит доказать тебе, что я достоин любви.
Услышав
— Я не считаю тебя недостойным, просто мы… — я не знала, как выразить свою мысль. — Мы не очень подходим друг другу.
— Почему? Что навело тебя на подобные мысли.
— Мне сложно это объяснить. Разница в возрасте, положение в обществе. Между нами пропасть.
— Я вижу всё несколько в ином свете, — пальцы Эрика скользнули по моему затылку, вызывая трепетную дрожь. — Разница в возрасте у нас действительно присутствует, но благодаря ей я чувствую себя моложе и живее. Вспоминаю, что я не старец, а молодой мужчина. Положение в обществе. Злата я твой официальный опекун. В документах прописано, что род Миленин относится к Альтовски. Побочная ветвь.
— Но это ведь ложь! — моё восклицание вышло слишком громким. На нас, кажется, посмотрели все.
— Тцц, Злата. Это знаем мы с тобой. И разве это важно? Главное, что ты единственная, кто затронул моё сердце. Ты нагло ворвалась в него со своей дерзкой улыбкой. Красивая, смелая, совершенная.
От его комплементов у меня покраснели даже уши, но я старалась держать лицо.
Автобус двигался по песчаной дороге. С одной стороны мне открывался вид на океан, с другой — стеной стоял хвойный лес.
— Я наизнанку вывернусь, — шепнул Эрик, — но ты станешь моей женой.
— Я подумаю, — выдавила я из себя и улыбнулась, восхваляя свою стойкость и смелость.
Мама всегда говорила, что полученное легко не ценится. Мы трясёмся только над тем, что досталось нам потом и кровью. Важно лишь то, чего мы добивались, к чему стремились.
А я желала быть ценной добычей.
Хотя… я усмехнулась своим мыслям.
Кто тут ещё кого на себе женит?!
Глава 66
Всматриваясь в изменяющийся пейзаж, я всё больше понимала, что Шаливар хоть и часть Земли, но всё же отличается от неё.
Ведь поздняя осень — это пора уныния. Деревья уже сбросили свою пёструю жёлтокрасную листву. Солнце всё чаще скрывается за тяжёлыми тучами. И, конечно, дожди. Занудные, моросящие, холодные… А ещё слякоть и промозглый ветер, стремящийся забраться под тёплое пальто.
Но нет. Здесь всё было иначе. Солнечная погода. Тепло. Лёгкий ветерок.
— Ты говорил, будет прохладно, — тихо произнесла я, поправляя сползающий мужской плащ.
— Будет, Злата, мы едем в горы.
Повернувшись к окну, скользнула пальцами по стеклу, всматриваясь вдаль. Я пыталась вспомнить хоть одно своё путешествие из прошлой жизни, но не могла. Поездки на дачу с бабушкой не в счёт.
— Я, если признаться, почти нигде не была. Мы мечтали с мамой вырваться на море. Сходить в поход, но всё никак.
Это было правдой. Постоянно, то работа, то денег нет, то болезнь. И так по кругу. Время шло, и мечты так и оставались мечтами.
— Ты часто вспоминаешь маму? — Эрик осторожно обнял меня за плечи и прижал к себе. Я ощутила лёгкий поцелуй на волосах. Столько нежности в простом жесте, а мне поначалу казалось — он на неё и вовсе не способен.
— Да, мне её не хватает. Даже учёба и смена обстановки не притупили эту боль. Наоборот, когда я вижу Валевски. меня словно пламя жжёт изнутри. Я всё не могу понять, что она в нём нашла. Что? Объясни мне, Эрик!
— Она была его истинной, — его голос звучал сухо.
— Истинной!!! — почему-то эта фраза вызвала волну гнева. — Как это красиво звучит, но на деле влюбиться в такого…
— Это магия чувств, — руки Эрика сжали меня сильнее.
— Это плохая магия!!! Отвратительная!
— Между нами такая же связь, Злата.
— Нет! — резко перебив его, я подняла палец вверх, призывая, прислушаться ко
мне. — Никакая магия не заставит меня быть слепой. Я вижу, какой ты, Эрик. Вижу всё
твои достоинства и недостатки. И я сама буду решать: идти нам дальше вместе или стоит разойтись.
— Злата, ты забываешь, что у тебя перед глазами был опыт твоей мамы. К тому же, она — это она, а ты — это ты. Видимо, она недостатков не видела.
— Или он не показывал.
— Всё может быть. Но есть вероятность, что встреться они сейчас — твоя мама бы сильно в нём разочаровалась.
— Жаль, что этого никогда не случится, — прошептала я.
Эрик замолчал. Его взгляд стал задумчивым и тяжёлым.
Между тем за окном скрылся океан. Лес стал реже.
Холмистая дорога изворачивалась и устремлялась вверх.
Вдали появилась лёгкая дымка, в которой легко угадывались вершины гор. Заворожено я выглядывала из окна.
Дорога снова взвилась в вышину.
Автобус немного трясло, и вдруг колёса оторвались от земли.
Привстав, я попыталась рассмотреть, что же происходит. На моих глазах тень, что отбрасывал пазик, изменилась и стала похожа на…
— Дирижабль! — воскликнула я, понимая, что мы уже летим.
— Я знал, что тебе понравится, — рассмеялся Эрик.
— Это… слов нет.
Чета домовых, что сидела за нами, понимающе улыбнулась. Мне стало немного неудобно за свои эмоции. Сев на место, снова прилипла к окну.
— Это восторг!