Fallout: Equestria

Kkat

Ящик с шипящим звуком открылся и обдал нас порывом холодного воздуха. Внутри был... комок пушистых белых облаков.

Я бы непременно сделала фэйсхуф, если бы не возглас, который издал Каламити, увидев содержимое, прозвучавший явно ликующе. Пегас опустил голову и скинул шлем, высвободив свою рыжую гриву. Его широко раскрытые глаза и самодовольная улыбка приподняли мне настроение. Он скрывался за этой чёрной насекомоподобной маской слишком долго, и я успела по нему соскучиться.

— Как ты узнал комбинацию? — с любопытством спросила

Ксенит.

— Нуль-один-нуль-четыре. День рождения Харбинджера. — Каламити гордо улыбнулся. А затем смущённо признался: — Эт на терминале было.

— Облако?

— Агась! Вы се попали в эт заваруху из-за меня. Я вас из неё и вытащу.

Он опустил голову в ящик Анклава и взял кучку облаков зубами. (Он укусил облако и поднял его! У маленькой пони в моей голове случилась аневризма.)

— Смоф'ифе! — хвастливо произнёс он сквозь облако в зубах и подошёл к краю крыши, обратившись лицом к больнице. Прямо перед ним над крышей показалась лапа взбиравшейся по стене адской гончей с длинными, разрывающими плоть и броню когтями. Каламити отскочил назад, выронив связку облаков (которые просто остались висеть в воздухе, где он их отпустил).

БАХ! Дробовик Вельвет Ремеди выстрелил, и тяжелая пуля ударила Адскую гончую прямо в центр её левой груди. От удара плоть содрогнулась, словно желе, но устояла. Тварь взвыла от боли и повалилась вниз, сбитая выстрелом.

— Слава Селестии! — с облегчением вздохнула Вельвет Ремеди. Я удивлённо моргнула, понимая, что та благодарит Богиню за то, что шкура адской гончей была достаточно толстой, чтобы остановить тяжёлую ружейную пулю, выпущенную в упор. До этого я использовала против них только Малый Макинтош и снайперскую винтовку. Мне повезло с выбором оружия. Остальное вряд ли смогло бы их пробить.

Ещё одна гончая взобралась на крышу точно перед Ксенит. Зебра плавным движением нанесла точный удар в грудь твари. Я услышала хруст рёбер, и гончая упала, с хрипом пытаясь вздохнуть, как я понимала, из-за проколотого лёгкого. Второй удар отбросил гончую за край, где она врезалась во вторую, и они вместе полетели в переулок. Одна из них упала спиной на край открытого мусорного контейнера, который издал громкий лязг.

Трудно было понять, что выглядело страшнее: адские гончие или Ксенит, способная убить их голыми копытами.

— Благодарю любезно, Вельвет! — Каламити вернулся к парящему облаку и пнул его. Облако стало разворачиваться, разматываясь, словно ковёр, и растянулось над улицей.

Ещё три адские гончие перевалились через край крыши. Вельвет Ремеди отошла назад и запела, взяв ту самую безупречную высокую ноту. Все три гончие схватились за уши. Две остановились и попятились обратно к краю. Одна, ухватившись за него, начала спускаться, а другая, идя назад, оступилась и, комично размахивая лапами, свалилась с крыши.

Третья метнулась вперёд, почти наугад ударив Вельвет Ремеди взмахом лапы. Вельвет отпрыгнула, но её правая голень осталась

на месте, медленно повалившись в растекающуюся лужу крови. Голос Вельвет оборвался неестественым визгом, она тут же подхватила отрезанную голень телекинезом и уставилась на собственную ногу, заканчивающуюся окровавленным обрубком в паре дюймов над тем местом, где раньше было колено.

Чудовище отвело лапу назад, один из её когтей был покрыт кровью Вельвет Ремеди. Четыре разряда магической энергии тут же ударили её в противоположную лапу. Самка Адской гончей вспыхнула и растворилась.

— Вельвет!

Я в ужасе закричала. Каламити рывком подскочил к угольно-чёрной единорожке, подхватив её, когда та начала терять сознание, всё ещё не отрывая глаз от того места, где должна была быть её правая голень.

— Я... смогу это поправить, — прошептала она. В следующее мгновение Вельвет повалилась на заботливо подставленные копыта Каламити.

Паерлайт взмыла в воздух, издав скорбный крик.

НЕТ!

Ксенит, не мешкая, принялась доставать из сумки зелья, пока не нашла нужное. Она разбила его о крышу и приказала пегасу:

— Обмакни её рану в это! Живо!

Зелье выглядело в точности как тот пудинг, который Ксенит дала Вельвет, чтобы Каламити не погиб от потери крови, после того как ранил крыло.

Подхватив обрубок ноги Вельвет магией, я поднесла и его к этому пудингу и опустила в растёкшееся по полу месиво.

— Мы всё исправим, — простонала я с решимостью в голосе. — Она исправит. Она так сказала!

Я слышала, как по зданию и по его стенам стремительно поднимаются другие адские гончие.

Каламити держал Вельвет, ошеломлённо глядя на неё. Его глаза блестели, как и броня, покрытая кровью Вельвет.

— Каламити, давай! — прокричала ему на ухо Ксенит, выведя пегаса из транса. Он с такой силой ткнул кровоточащим обрубком в лечебную пасту Ксенит, что бывшая без сознания Вельвет застонала.

Повернувшись ко мне, Каламити приказал:

— Ксенит, закинь Лил'пип мне на спину. Лил'пип, ты левитируй сех остальных, окромя нас с тобой. И не забудь ногу Вельвет!

Он выпустил из передних копыт Вельвет Ремеди и, галопом добежав до облачного ковра, ступил на него. Облако держало его, словно было сделано из стали.

Грубо потянув меня за гриву, Ксенит подняла меня на спину Каламити. Я поморщилась, но слёзы, пеленой застилавшие мои глаза, были предназначены Вельвет. Я подняла её безвольное изувеченное тело в воздух, охватив магией и её отрубленную конечность. А затем, наконец, и Ксенит.

Две гончие ворвались на крышу через люк. Третья прорыла путь прямо через перекрытие, получив по носу разодранным ящиком Анклава, скатившимся в образовавшееся отверстие.

— Пускай тут попробуют нас нагнать! — Каламити перешёл на галоп, неся меня над улицей по слою облаков, а наши друзья пересекали городской каньон, удерживаемые в воздухе моей магией.