"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25

Харников Александр Петрович

На третий день все работы по сооружению дота (долговременной огневой точки) были завершены. Ворота перед «Ермаком» открыли настежь, что позволяло орудиям челнока держать под прицелом довольно большой сектор Пустоши перед северными воротами крепости. Непосредственно перед орудиями были сооружены окопы для пехоты, где с самого момента открытия ворот начали нести дежурство отряды хорошо вооруженных сотрапезников. Силовые поля нашего челнока эти окопы прикрывали, а посему нести вахту на этом рубеже никто из сотрапезников не отказывался, считая северное направление обороны наиболее защищенным. По бокам от «Ермака», ощетинившись сотней ружей, возвышались две грозные башни цитадели.

Весь город возбужденно гудел, предвкушая скорую славную битву. Никаких

упаднических настроений у защитников крепости мы не наблюдали. Напротив, вооруженные до зубов сотрапезники живо обсуждали детали предстоящих сражений. Делались прогнозы того, сколько сил может иметь противник, и того, как долго может продлиться осада. Город планомерно готовился к длительной обороне. Толстые крепостные стены с каждым часом пополнялись все новыми чанами с сырой нефтью, которую обороняющиеся планировали поджигать и выливать на головы атакующих. Женщины и дети неустанно поднимали на крепостные стены тяжелые камни, просмоленные колеса и ящики с гранатами, которыми кнес успел разжиться в свой первый и последний визит на склады небесных людей.

Самого кнеса Владеймира мы не видели, все переговоры от его имени с нами вел его верный опричник Грижа. К слову, его покладистость и смирение перед превосходством стратегического мышления Марии давали нам пищу для определенных размышлений. И мысли Марии на этот счет не внушали нам оптимизма.

— Они с кнесом знают то, чего не знаем мы, — все время повторяла девушка. — Вспомните, каким надменным был этот вонючка, когда мы только начали с ними общение, и как легко он теперь соглашается на все наши условия и требования.

Оба пилота поддерживали Марию в ее подозрениях, но каких-либо предположений на счет скрываемой сотрапезниками информации не выдвигали.

Так в напряженном ожидании прошла неделя. Затем другая. Жить на челноке, вкопанном в землю и укрытым толстыми бревнами, стало тяжело. Дни сменяли друг друга, световой день неуклонно рос, а мы видели солнечный свет лишь из кабины пилотов.

К концу второй недели погода порадовала первыми по-настоящему теплыми днями — наступила оттепель. В яму, в которой находился «Ермак», с каждым днем набиралось все больше воды, а промерзшая на несколько метров земля не давала ей уходить. В какой-то момент ее уровень поднялся так высоко, что стал достигать грузового отсека. Опущенная рампа на корме челнока уже почти полностью скрылась под водой. Марии вновь пришлось посылать за Грижей и просить у того несколько крепких кореллов для работ по созданию дренажной системы.

К слову, этими работами уже руководил Саша Репей. К концу второй недели всем стало ясно, что Мария чем-то больна. Теперь ей становилось плохо почти каждое утро, а не только в присутствии Грижи. Она часами пролеживала в автодоке и не меньше десятка раз за день бегала в гальюн. Несмотря на то, что егеря напрочь отказывались верить в богов сотрапезников, у меня сложилось впечатление, что девушку изводили сразу два бога Пустоши. Деор, бог боли, посещал девушку каждое утро, заставляя ее мучиться животом, а всемогущий Жии изводил ее тем, что не позволял ее организму принимать пищу. Даже небольшие порции еды вызывали у девушки отвращение и дурноту.

На время болезни Марии моим обучением занялись пилоты. Они по очереди проводили со мной уроки математики и общерусского языка, разбавляя их увлекательными занятиями по летной подготовке. Я узнал о видах летательных аппаратов в мире егерей и о способах их передвижения. На примере надутой резиновой перчатки Коля Болотов показал мне принцип работы двигателей на реактивной тяге. Объяснить мне механизм работы антиграва ни одному из пилотов так и не удалось. Сошлись на том, что работает — и слава богу. Точнее, слава физике — так егеря называли своего самого главного бога, руководящего всеми силами природы и мироздания.

Больше всего мне нравились занятия, на которых пилоты объясняли, как нужно управлять летательными аппаратами. Оказалось, что летать в атмосфере планеты и управлять челноком в космосе (я к тому

времени уже знал о том, как устроена вселенная), — это разные вещи. Я, словно губка, впитывал знания, о которых мои сверстники могли только мечтать, а пилоты постоянно изумлялись тому, как легко дается мне обучение.

Положение усугубилось, когда на «Ермаке» закончились запасы провизии. Саморазогревающиеся съедобные палочки, или «тюбики», как их называли егеря, закончились первыми. Затем иссяк запас волшебных шариков, которые при попадании в воду превращались в питательную похлебку. Мария, собрав все силы, отправилась на переговоры о поставках провизии. Ее не было почти весь день, но вернулась она в приподнятом настроении.

— Удалось выцыганить у них солонину и овощи из старых запасов, — сообщила она.

Оба пилота вопросительно уставились на девушку.

— Оленина, — успокоила их девушка.

Собственно, именно тогда я и узнал, почему егеря не притрагивались к еде на пиру у кнеса. Они опасались, что под видом дичи нам могли подсунуть мясо кореллов. Сам я до встречи с егерями знал, что некоторых кореллов сотрапезники ели. Но чем больше я учился, чем больше наблюдал за своими сородичами в крепости, тем крепче верил егерям. Кореллы — такие же люди, как и сотрапезники. И я — живое тому доказательство. В мире егерей же поедать себе подобных считалось тяжким преступлением. Каннибализм, по рассказам егерей, был искоренен в их обществе многие тысячи лет назад и присутствовал лишь в единичных случаях.

Помню, меня очень сильно впечатлил рассказ Болотова о древних китобоях. Он рассказал, что, помимо суши, на их планете были и огромные океаны, населенные тысячами видов морских животных, среди которых были и огромные киты. В древности мясо и жир этих величественных животных очень ценились, и потому люди беспощадно истребляли их. Коля рассказал об одном таком походе, когда моряки пытались поймать самого большого кита. Но тот был настолько огромным и умным, что победил в схватке с корыстолюбивыми китобоями. Потеряв свой корабль и большую часть команды, горстка выживших оказалась на необитаемом острове, где столкнулась с нашим богом Жии лицом к лицу. Бог голода вынудил тогда этих людей перешагнуть через свои моральные принципы и начать поедать друг друга ради выживания.

Из этого рассказа я вынес два полезных для себя знания. Во-первых, несмотря на различия в наших культурах, боги у нас были все же одни. Пусть даже егеря и не хотели признавать их влияние на себя. А во-вторых, их общество было куда более справедливым, нежели наше. Своей миссией в нашем мире егеря видели насаждение своих более справедливых принципов гуманности. Я не видел в том ничего плохого и потому с легкостью перенял их идеи.

Но в данный момент у егерей и сотрапезников был общий враг. Враг, который почему-то никак себя не проявлял. Время шло. От Германа и Оана уже три недели не было никаких вестей. Ощетинившаяся крепость мало-помалу стала возвращаться к привычному быту. Люди стали все реже говорить о войне, а вступающая в свои права весна и приближающийся день начала теплых мен вносили в их жизнь свои коррективы. Снег почти везде растаял, заполняя собой лишь самые глубокие овраги и прогалины в лесах. Большой тракт, еще две недели назад больше походивший на болото, постепенно просох — уже через несколько дней по нему можно будет смело перевозить грузы из куреня в курень. Все с нетерпением ожидали, когда же из соседних кнежитей на мены потянутся длинные караваны обозов, набитые продовольствием и рабами. Кнес, судя по всему, возлагал на эти дни большие надежды. Грижа на одном из городских мероприятий огласил указ Владеймира о том, что каждый курень, прибывший на мены из Пустоши, должен будет оставить в крепости до следующей зимы треть своих запасов и выделить от двух до пяти крепких воинов. При необходимости воины-сотрапезники могли быть заменены кореллами — по три корелла за одного сотрапезника. Грижа назвал это мероприятие мобилизацией и пояснил, что такие меры будут действовать лишь на период возможной войны.