"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Слышали, Цыбин раскрыл-таки преступление. За день на Нового года. Учитесь работать.
По ухмылке босса Лёха догадался, что назревает очередная история, о которой в ОБХСС, а то и во всей минской милиции, будут рассказывать несколько поколений оперов. Как только стук зимних ботинок Папаныча стих на коридоре, лейтенант помчался на этаж к борцам с хищениями социалистической собственности.
Картина, увиденная в кабинете Цибина, венчалась в центре композиции дородной дамой торгового вида в меховой безрукавке. Руки злоумышленницы непрестанно двигались, растирая носовым платком и без того ярко-красный нос. В фоновом режиме
— Дми-итрий Фёдорович, а что со мной бу-у-удет? — проскулила злодейка.
— Тут, к сожалению, я должен сказать правду, — развёл ладони Цыбин. — Думаю, вас расстреляют.
Руками, глазами и мимикой лица Лёха безмолвно прокричал Димке: «Ты — идиот!» Тот лишь бровкой повёл. Мол — не порти мне спектакль.
Когда за страшной преступницей закрылась дверь, Цыбин обхватил физиономию руками, чтобы не заржать.
— Да садись уже… Ой, не могу…
— Что ты ей пришил, мусор гнойный?
— Как полагается, обман покупателей и заказчиков, — отсмеявшись, Дима протянул товарищу по школе МВД листок с собственноручной повинной торговки. — Читай!
— Нарезала огурцы и колбасу… Потом не нарезала… Прошу принять во внимание моё чистосердечное раскаяние в умышленной преступной ненарезке огурца, — Лёха уронил признание на стол. — Вот ни хрена не понял. Растолкуй.
— Всё просто. Представь — в столовой МЧЗ профком организует праздник для сотрудников и их детей. Ёлка там, Дед Мороз со Снегуркой, хороводы всякие…
— Ого. Одно это прямо-таки на высшую меру тянет.
— Ты слушай! — самодовольно хрюкнул Дима. — На неделю до нового года на первом этаже столовки решили держать буфет. Пиво, водка, шампунь, коньяк. Закуска — три вида. К пиву — хлеб, кусок колбасы и мелко нарезанный огурчик, на 9 копеек. Продавщица принимает продукты по накладной, и продаёт из расчёта 10 копеек с комплекта закуси, потому что в калькуляцию входит одна копейка за нарезку огурца.
Лёха терпеливо ждал, всё ещё не оценив гениальность замута.
— Я как это узнал, сразу смекнул — эврика! — Дмитрий шлёпнул ладошкой по столешнице. — Вызывал группу доверенных лиц, ну, ты понимаешь, кого именно. Они отправились к буфету и все в один голос кричат буфетчице: нам не нарезай! Но деньги она брала как за нарезанный огурчик, у неё же отчётность за товар по общему весу…
— Стоп! — Лёха с напряжением вспомнил неиспользуемую им статью Уголовного кодекса. — Это сколько огурцов с колбасой должны были слопать доверенные лица, чтоб набрался криминальный размер обмана?
— Нужно 20 копеек! Правда, притопало всего девятнадцать доверенных, последнему пришлось брать двойную. Я за ним пристроился и тотчас ей корочки — тыц! Пройдёмте, гражданка.
Лёха, насмотревшийся в райуправлении всякого разного, не поверил своим ушам.
— Её же оправдают в суде!
— Совсем меня за барана держишь? Никакого суда не будет. 4 января вызову её, красноносая получит административный штраф вместо судимости. Теперь уловил? Раскрытое преступление уйдёт в статистику этим годом, его уже не вырубишь топором. А в следующем, глядишь, кто-нибудь ещё колбаску с огурцом не порежет…
Они позубоскалили, но, тем не менее, у Лёхи остался неприятный осадок.
— Ладно, Димон. Лучше расскажи о Бекетове.
— Евгении Михайловиче?
— Том самом. Он пострадал при взрыве в гастрономе. Убило его беременную жену.
Радужное настроение опера на пару градусов поугасло.
— Тебе что о нём нужно знать?
— О его месте в торговой системе. О порочащих связях, криминале. Короче, о любых делишках, из-за которых его хотели бы замочить.
— Заминировав магазин?! Ты хоть представляешь, насколько мала вероятность, что он вообще туда заглянул? Попутно перебить столько народу… У нас что, ИРА [6] открыла филиал?
6
Ирландская республиканская армия, террористическая организация.
— Версий мало, потому что непонятен мотив. Террористы немедленно бы выкатили требования: разрешить евреям поголовно съехать в Израиль. Или что угодно любое. Вот, сутки прошли, требований нет. И не будет. КГБ умывает руки, бытовуха не по их части.
— Так и не по вашей. Сварщика и магазинщицу закрыла прокуратура. На них повесят всех собак.
— Повесят. И всё успокоится. Пока тот же урод не прилепит радиовзрыватель на другой сварочный баллон. Он поймёт — что бы ни натворил, городские власти замнут. Помнишь историю с взрывом на радиозаводе в 1972 году? — Лёха состроил постную рожу и, подражая голосу диктора в программе «Время», продекламировал: «На одном из минских предприятий произошла авария, связанная с возгоранием в футлярном цехе. Причиной стало нарушение техники безопасности. Пострадавшим оказана своевременная медицинская помощь. Центральный комитет Коммунистической партии Белоруссии обязал соответствующие министерства и ведомства принять меры для исключения подобных аварий в будущем». Понимаешь, Димон? Авария! Типа какому-то знатному фрезеровщику слегка опалило жопу, и всё. А из футлярного, на самом деле, вытащили больше сотни жмуров! Даже нам, ментам, не узнать — сколько точно.
— Что ты хочешь сказать?
— А вдруг это тот же урод, что орудовал на радиозаводе, подорвал магазин? Знаешь — почему? Потому что там осудили невиновных, скрыли не только халатность, но и диверсию!
— Допи…дишься, правдоискатель.
— Давай, внук Берии, пиши донос на меня, — Лёха подавил вспышку раздражения и добавил спокойнее: — Я понимаю, раскрыть надо тихо. И злодеев прижать тихо, КГБ справится, если им преподнести на блюдце. Сами хрен что раскопают, видел их.
— Шерлок Холмс бульбашный, — подколол Димон, только что ухвативший синицу и снисходительно смотревший на товарища, замахнувшегося на журавля.