"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Нет… Наверно.
— Вот! И проверим экспериментально. А пока — до вечера. Часов в десять нормально?
Варя, наконец, навела порядок в мыслях.
— Мы на четверых думали.
— Понял. Мне кого-то из парней позвать? Попробую Гриню. Добром не пойдёт, испугаю его до усрачки кровавой гэбнёй. Как тебя только что. Вы все такие доверчивые!
— Нет… Я не о том. И ещё…
— Из тебя каждое слово тянуть?
— Стеснялась, но спрошу. Ты Татьяну с собой не приведёшь?
— Мисс БГУ? Миску? Или целую кастрюльку?
— Разное. Что у вас агитбригада выступала в меде. Ты ей на гитаре подыгрывал, а потом прямо на сцене предложил — выходи за меня замуж.
— Серьёзно? Немного молод я для свадьбы. А она?
— Послала тебя подальше.
— Класс! Выступление юристов в мединституте обсуждает филфак! Чувствую себя звездой.
— Правда? Я думала — ты расстроен. Хоть и не похоже.
Варя уже явно вспотела в зимнем, стащила беретку с головы, сразу похорошев. Егор всё же решил рассказать ей анекдот, сочинённый, правда в другое время и применительно к вузу другого города — Москвы.
— Знаешь, встречаются как-то Василиса Прекрасная и Баба Яга. Василиса рассказывает: поступила я на филологический, там, наверно, самая умная, но, к сожалению, не самая красивая. А я — на юрфак, отвечает Баба Яга. Среди юристов не самая умная, конечно, но что первая красавица — не отнять, — Варя вымученно улыбнулась, и Егор поставил точку: — До вечера! Отметим, а потом поведёшь меня в Мраморный зал.
— Хорошо, — сдалась она. — Но недолго, потом пойдём смотреть «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады» по телевизору.
Глава 7
От предложения «пойти к девицам» Гриня офигел.
— Меня потащишь как некрасивую подружку?
— Нет, как громоотвод. Чтоб спустить на тебя избыток женской эротической энергии. Предупреждаю: мисс Лунинец там нет. И миссис тоже. Обычные студентки с четвёртого этажа. Но нормальные, душевные. Хоть каждая со своими тараканами в котелке.
— Дадут?
— Тут, брат, никаких гарантий. Как договоришься. И сколько вольёшь. Презервативы есть? Иначе повезёшь в свой Лунинец сразу жену с дитём.
По скуксившейся физиономии парня он понял, опыт натягивания кондомов у того минимальный. Как и опыт по женской части вообще.
— Я в деле.
Они быстро обсудили, кто и сколько чего возьмёт, скинулись по пятёрке.
— Вовану корвалол прихвати. Нанервничался, придурок, сегодня на зачёте.
Егор сложил деньги и отправился по короткому маршруту: гастроном и аптека. В продовольственном минут пять выбирал, минут сорок стоял в кассе. В аптеке повезло — всего человека три, за ним пристроилась старушка.
Презервативы продавались, но как-то стыдливо. Из-за капель в нос выглядывал только кончик упаковки, непонятно — какой. И стояла цена без указания, что за товар.
Из серии «в СССР секса нет».
— Мне презервативы, — попросил Егор, не смущаясь старушки
— Есть по два и по десять в упаковке, — дама за стеклянным оконцем, ощутив отсутствие комплексов у покупателя, не понижала голос.
— Десять. И корвалол, если не сложно.
— Зачем столько брать, коль сердце прихватывает? — участливо поинтересовалась старушка.
Подмигнув ей и всем пожелав наступающего Нового года, Егор покинул аптеку, отправившись в общежитие.
Неожиданно ему стало хорошо.
Ну и что, что в кранах только холодная вода, а к очку — очередь? Ему 21 год, в этом возрасте подобные мелочи не напрягают.
Нет интернета? Зато люди общаются не меньше. Только не гифками и не перепостами, не отправляют смайлики и ссылки. Просто — разговаривают, вместе поют, едят, занимаются делами. Если куда-то идут, чаще всего тоже вместе.
Да, все думают о карьере и распределении, о свободном трудоустройстве после БГУ не может быть и речи. Исключение — вышедшие замуж за минчанина, они получают открепление и идут куда хотят. Точнее — куда возьмут.
Да, конкуренция присутствует. Но не подлая. Это только деятели вроде прежнего Егора могут настучать и утопить конкурента.
Да, существует разница между благополучными минскими детками и «понаехавшими» с периферии. Как и в его московском универе. Сказываются различия между выпускниками школ и поступивших в БГУ после армии, особенно после подготовительного отделения, таких много именно в общаге. Егор пропустил период совместной учёбы «молодых» и «стариков», в комнате с ним жили только «молодые». Или бывшие золотые медалисты, или дети обкомовского-райкомовского начальства, другие на юрфак не пробивались. Престижная профессия.
Конечно, за считанные дни в СССР он узнал ещё очень мало, впитывая каждый бит информации. Главное — не спалиться в ближайшие недели. С поддержкой гэбистов он наверстает и заполнит дыры в «воспоминаниях». Всё же хорошо, что после Нового года надо будет идти в милицию, а не к одногрупникам. В Первомайском он не знает никого, никто не знает его. Наверно.
В общем, жизнь налаживается!
Поймав ртом пару снежинок, Егор нырнул в общагу и тут же был отловлен мужиком отставного вида с наградными планками на груди. Даже если ему написать на лбу слово «комендант», он бы не был похож на коменданта больше, чем сейчас.
— Евстигнеев! Зайди.
— Сейчас. Только продукты занесу.
— Немедленно! Что за разговорчики в строю…
Парень уныло поплёлся за отставником, не зная его фамилии, имени и отчества. Выручило, что они блестели вытертым самоварным золотом на табличке вверху двери кабинета.
— Садись, Евстигнеев.
— Спасибо, Пал Ильич.
Комендант уселся на командное место за обшарпанный стол.
— В спортивной сумке что — водка?
— Обижаете. Две бутылки шампанского на десять человек.