"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Бегать я мог долго, вот я и бегал. А они бегали за мной, натыкаясь на мои серии. Конечно же я не собирался выбивать им зубы. Что я зверь какой. Выбитый зуб, это — проблема, как для них, так и для меня. Это плохая память обо мне на всю жизнь. И зачем это мне? Я хотел отделаться «малой кровью» для них. Меня же догнать, поймать и «наказать» было очень проблематично. Я был быстрый, вёрткий и заранее скинул своё пальтецо, оставив его на крыльце школы вместе с ранцем.
Свитер и много движений не давали телу замёрзнуть. Да и денёк
Серии верх, верх, низ, или низ, верх, верх, низ — заходили за здрасти. Четверная серия была моей «короннкой». Большинство боксёров успевают нанести в, основном, два или три удара, потом делают уклон или нырок, давая противнику ответить. Редко кто из разрядников может позволить себе четверную серию, а поэтому, мой четвёртый удар левой в печень проходил, практически, всегда.
Я тоже нырял от удара противника, но нырял с ударом. Вообще, мои нырки и уклоны с ударами, или блоками, которые в боксе назывались «отбив-подбив», в это время были чем-то неправильным. Да и в нашем мире этой в четыре удара использовали профессионалы высочайшего уровня. Мне, допустим, её показал когда-то давно мастер спорта международного класса по боксу.
Поняв, что с мальчишками справляюсь относительно легко, мне редко прилетал скользящий удар, я отступал, потом сокращал дистанцию, наносил серию и противник сворачивался в позу эмбриона. Скоро их осталось «всего» трое и эти трое стояли и не знали, что делать. Пятеро корчились сидя на асфальте почти в одинаковых позах, а эти просто стояли и тупо пялились на учинённое мной «мамаево побоище».
— Я предупреждал, пацаны, поэтому без обид. Это я вас ещё ногами сильно не бил.
Прыгая на носочках, как мячик, наполненный чистейшим адреналином, я мог в таком темпе драться ещё минут тридцать.
— Ну, что, смелые остались — спросил я, — или разойдёмся?! Подходите-подходите, не мне же за вами гоняться. Это вообще позор будет. Да и драться не я хотел. Все разом давайте?! Я не стану убегать, но, предупреждаю, буду бить ногами.
Мальчишки двинулись в мою сторону, обходя скорчившихся товарищей. Позволив им обступить себя, я сделал имитацию движения рукой к переднему, но ударил ногой правого боковым толчком «ёкогери». Потом аккуратно пробил «маваси» левой ногой первому в печень, а третьего насадил на задний удар правой ногой тоже куда-то в живот. Детей бить ногами по головам я себе категорически запретил.
Финальный аккорд схватки был эффективным и эффектным. Его видели все мои противники, практически добровольно отказавшиеся от боя, потому, что сильно контуженных, слава Богу не наблюдалось. Однако я посчитал необходимым подойти к каждому и спросить, не нужна ли ему помощь. Одному даже помог подняться с земли. К моему удивлению со стороны побитых не имелось претензий. Они смотрели с удивлением, но без злобы. Самый рослый мальчишка, получивший первым и первый очухавшийся, спросил:
— И где это так ногами махаться
— Это называется — боевое самбо. Я ещё у Полукарова тренируюсь с Халиулиным. Знаете такого?
— Да, кто ж его не знает? Мы тут все самбисты. А что мы тебя не видим в зале? — удивился другой крепыш?
— Говорю — же, с Халиулиным занимаюсь с семи часов. Его партнёр. Он на мне готовится к чемпионату Союза.
— Хрена себе! Пацаны, так это же наш пацан, самбист! А как ты… И бокс и самбо? Мы тоже с боксёрами совместно по воскресеньям тренируемся. Они нам дают, мы им. Но чтобы как ты… Охренеть!
Ребята подходили и жали мне руку. Обид не было и слава Богу…
А в середине апреля, когда я пришёл из школы, в моей квартире тихо «шуршали» мужчины в синих рабочих спецовках. Семёныч сидел на стуле за круглым столом слегка уставший. Напротив него сидел человек в сером костюме и что-то писал. Меня они встретили по-разному: товарищ в сером лишь вскинув на меня глаза, причём рука его продолжала писать, а Семёныч, долгим взглядом и скупым словом «привет».
— Привет, — поздоровался я с Семёнычем.
— Здравствуйте, — обратился я ко всем и, посмотрев на открытую дверку в «закрома», спросил. — А что тут происходит?
Мне не ответили.
— О, как! — удивился я мысленно и спросил. — Так, может, я пойду?
Следователь вскинул голову и, спокойно посмотрев на меня, просто сказал:
— Ты нам будешь нужен. Посиди на диване пока.
— Я, во-первых — хочу в туалет, во-вторых — хочу кушать. Можно мне в туалет и кушать?
— Одновременно? — отреагировал на мою шутку своей товарищ в сером.
— Можно и одновременно, только я, пока вы надо мной издеваетесь, сейчас описаюсь.
Следователь посмотрел сначала на меня, потом на одного из «рабочих» и кивнул головой в мою сторону.
— Выведи его.
— Оба, на! Выведи! Я уже задержан? — мелькнули мысли.
Человек в синей спецовке проводил меня к туалету и постоял в открытых дверях пока у меня всё не закончилось. Потом я прошёл на кухню, достал из холодильника жареную навагу, включил электро-кофеварку и сел обедать. «Синеспецовочник» так и стоял в дверях, пока меня не позвал следователь.
— Евгений, э-э-э, Семёнов, ты уже покушал? Тебя можно помучить?
— Нельзя! Детей мучить нельзя! — ответил я и вышел из кухни. — Или вы и своих детей дома мучаете?
— Евгений! — просительным тоном произнёс Семёныч.
— Да, пусть-пусть, — хохотнул следователь. — Говорили мне, что ваш Евгений не простой мальчик. Интересно посмотреть.
— А что на меня смотреть? На мне узоров нет! — с вызовом сказал я.
— Женя! Прекрати! — уже сердито бросил Семёныч тоном «отца».
— А что он запугивает меня! «Можно тебя помучить…». Вы протокол составлять будете? Так вот я обязательно напишу, что вы меня запугивали.