"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
В наш дом он пришел ранним утром, когда мама, надрывно кашляя и пачкая сажей тонкие пальцы, растапливала печь. Она кашляла все чаще и чаще, изо всех сил скрывая от меня жестокие спазмы, которые скручивали ее возле печи или на морозе.
В такие моменты мне хотелось заткнуть уши, зажмурить глаза и спрятаться под одеяло, или долго кричать: «Не уходи!!!». Но я тоже молчал, лишь всячески старался помочь хоть как-то и заменял ее, где только мог.
В тот день я встал пораньше и принес из сарая свежую порцию дров. Смолистые чурбачки полежат день в теплом подпечье, согреются и
Дожидаясь, пока согреется на треснувшей плите горшок с травяным настоем, я взял ведра, чтобы успеть принести воды из колодца. Через две лучины мимо окна проедут сани. К этому моменту мне нужно будет одеться, успеть глотнуть теплого настоя с куском пирога и, взяв сверток с дерюжной накидкой и рукавицами, выйти к чахлому вдовьему плетню.
Летом я работал подпаском у местного старосты, а зимой с другими пастухами чистил хлевы, разносил бадьи с бурдой и сено. Мама пыталась устроить меня в ученики с шорнику или кузнецу, но те не пожелали связываться с «чужаками», в деревне хватало крепких и толковых парнишек моих лет.
Во дворе залаяла собачонка. Мы прислушались: я с любопытством, а мама с затаенной тревогой.
Следом заскрипели, жалуясь, промороженные доски крыльца. Глухо стукнула доска. Высокий мужчина в богатом черном плаще протиснулся в нашу низкую дверь.
Когда он выпрямился, голова незнакомца коснулась прокопченного потолка. Я присвистнул от восторга: таких высоких людей в деревне не было!
В том, что это воин, я не усомнился ни на секунду: широкие плечи, спрятанные под толстым сукном плаща, едва уловимый звон кольчуги, крепкие ладони в кожаных крагах на оголовье меча.
Мама замерла, схватившись за горло. Она побелела и смотрела на незваного гостя расширившимися зрачками. Ее губы посинели, став ярко заметными на бескровном лице.
Уронив задребезжавшее ведро, я кинулся к ней:
– Мама! Мама!
Схватив ледяные пальцы, я начал отогревать их своим дыханием, чувствуя, как на глаза набегают жгучие слезы.
Гулкий мужской голос разорвал натянувшуюся тишину:
– Не бойтесь, леди! Я прибыл к вам по делу.
Когда мужчина заговорил, из мамы словно выдернули нить – закрыв лицо руками, она неловко села на вязанку хвороста, пачкая сажей лицо. Я злобно взглянул на незнакомца:
– Что вы сделали с моей мамой!
Гость, к моему удивлению, смутился, поэтому подходить не стал, лишь посоветовал:
– Дай леди воды.
Зачерпнув глиняной кружкой из бадейки, я протянул маме воду и она сделала несколько глотков, приходя в себя.
– Мама… – Мне было так страшно, что голос стал неожиданно тонким. – Мама, тебе полотенце дать?
– Да, сынок, – она продолжала сидеть в неудобной позе, а полосы сажи казались гротескным узором на ее лице.
Незваный гость так и топтался у порога. Увидев, что мама вытерла лицо и немного успокоилась, он вновь загудел:
– В связи с гибелью последнего представителя правящей фамилии, Совет лордов Вадерии принял решение объявить Право близкой крови.
Мама вздрогнула, уронила влажное полотенце, но тут же встала, гордо выпрямив спину. Отчеканила:
–
Я ничего не понимал, растерянно оглядываясь на незнакомца, но радовался, что на мамино лицо возвращались краски.
– Леди! – Великан поднял руки, словно защищаясь. Возмущенно выдохнул: – Это не фарс! – Потом смягчился: – Вы сами знаете, что его участие необходимо. Иначе новый правитель или правительница не успокоятся, пока не убьют вашего мальчика! Пусть лучше камень подтвердит, что он не может претендовать на трон.
Мама захотела что-то сказать, но зашлась в приступе удушливого кашля. Я вновь кинулся к ней, гладя ее растрепавшиеся черные локоны. Мама прятала лицо в ладонях, но я заметил ужас в глазах незваного гостя и встал, заслонив ее собой:
– Уходите! – крикнул я воину, сжав кулаки и напрягшись, словно пружина взведенного арбалета. – Уходите немедленно! Не смейте огорчать маму!
К моему удивлению, воин послушался:
– Я вернусь через час, леди. – Примиряюще добавил: – Вам надо прийти в себя.
Поклонившись мне и маме, он вышел без стука, мягко закрыв за собой дверь.
Я тотчас обнял маму за хрупкие плечи и мы посидели, обнявшись, несколько минут, слушая, как потрескивает, занимаясь хворост.
– Сынок, – в мамином голосе слышалась горечь. – Ты не обязан соглашаться. Мы можем уехать в другое государство. – Тут она тяжело вздохнула, словно сама не верила в свои слова, и безнадежно произнесла: – Возможно, там нас не будут искать…
Наверное, в эти минуты я и почувствовал себя взрослым. Еще пару месяцев назад я мог обижаться на маму за то, что она не пускала меня работать с артелью в зимнем лесу. Мог сердиться на ее ласку и заботу, которые казались мне излишними… Но вот сейчас, такая хрупкая и растерянная, она казалась маленькой девочкой, заблудившейся в темноте. И я решительно сказал, стараясь придать голосу весомости и взрослости:
– Куда ж мы зимой поедем? С таким кашлем и думать нечего по лесам шариться! А вот лекаря доброго в столице сыскать можно!
Приговаривая рассудительные слова, я сам поставил на плиту горшок с пустыми щами, подмел щепки и мелкий мусор на полу. Мама наблюдала за мной и робко улыбалась, хотя в ее глазах блестели слезы.
Потом спохватилась, принялась отряхивать передник и поправлять косы. Когда в кухне был наведен порядок, она робко потянулась ко мне:
– Сынок…
Вдруг снова залился лаем Звонок. Неужели прошел уже целый час? Мама быстро утерла вновь набежавшие слезы и села к столу. Я остался стоять, встречая незваного гостя.
Он вошел, внеся с собой клуб холодного воздуха, и одобрительно взглянул на чистый пол.
– Я вернулся не один, леди. Вы позволите войти лекарю?
Мама гордо вскинула подбородок:
– Благодарю вас за участие, лорд…
– Дерридж. Вы, должно быть, меня не помните, я был личным порученцем его величества.
– А-а-а, – мама слегка наклонила голову. – Я вас вспомнила, лорд Дерридж. – Величественно кивнула: – Мы еще не решили, стоит ли принимать ваше предложение, но нехорошо держать человека на морозе. Пригласите вашего спутника.