"Фантастика 2025-118". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Убо он! Он же истнил ее, брат! — закричал вдруг Тишка.
— Тихо!
Тишка схватил Филиппа за рукава.
— Он убо шел от вешняка, и мы с ним разминулись! Брат, иде уговорились мы свидеться с нею! Еже онамо он делал? Он же! Он и погубил ее!
Филипп хмуро поглядел в сторону поселения, только сейчас открылся ему весь масштаб новой проблемы. Он оттолкнул Тишку, присел на бревно.
Тишка тем временем продолжал бесноваться.
— Надобе сыскать его, брат! — с жаром говорил он, взмахивая тощими руками. —
— Что? — не понял Филипп.
— Угомонись, отрок! — бросил хмуро Антон.
— Надобе отмстить! Сыскать страхолюда да снять выблядку голову! Я сам…
Филипп вскочил, схватил Тишку за горло, прижал к сосне.
— Ты еще не понял, придурок?! Ты в жопе теперь! У них здесь свой биом! Ты здесь никто. Тебе надо думать только об одном — как не сдохнуть! Ты понял меня?!
Тишка задыхался, по грязным впалым щекам катились слезы.
— Не слышу!
— Да-а… — Проблеял Тишка.
— Мы все в заднице по твоей вине, сраный Ромео! Я тебе говорил сидеть тихо, а не мозолить всем глаза с местной девкой!
За деревьями замелькали приближающиеся древорубы. Крики в поселении привлекли их.
Филипп выругался и отпустил Тишку.
— Будем уходить, брат? — тихо спросил Антон.
— Тогда они точно решат, что это наших рук дело… Работаем дальше. Никто не в курсе. И присматривайте за этим. — Филипп указал на Тишку.
— Давай вставай, — Бес схватил присевшего Тишку за шиворот, поднял и толкнул к поваленной сосне, — иди работай.
Двое древорубов ушли в поселение и не вернулись, остальные отыскали себе новую засеку в полверсте от старой и стволы теперь приходилось таскать с новой на старую. Прошло три часа, Филиппу так и не удалось заглянуть в поселение. Он присматривал за Тишкой, тот работал молча, только лицо его было хмурым и серым. Стемнело. Вышел старший из оставшихся древорубов и сказал, что работы закончены. Двинулись в поселение.
Еще издали увидели они меж темных стволов множество костров, и услыхали гул возбужденных голосов. Выйдя к недостроенной церквушке, Филипп увидел в центре поселения на небольшой площади большой костер и толпу людей — казалось вся община собралась там. Некоторые держали в руках факелы.
Древорубы направились к ним, Филипп же с братьями встали поодаль. Люди в толпе один за другим оглядывались на них. Стоявшие за костром светились страшными ликами, будто толпа распинателей на картинах, иных скрадывал мрак. Филипп знал, что его с братьями плохо видно во тьме, но жуткое чувство под натиском этих безмолвных взглядов охватило их всех. Старший древоруб что-то рассказывал Шумиле, указывая на них. Шумило слушал спокойно, иногда что-то спрашивал, кивал, бросая на Филиппа взгляды вместе с остальными. Толпа расступилась, пропуская вернувшихся с засеки древорубов, снимавших шапки и среди них у костра показались узкие дроги, на котором лежала на спине мертвая Анютка.
Тишка
Шумило с тремя братьями тем временем отделился от толпы и направился к Филиппу. Антон и Бес, не сговариваясь выступили чуть вперед, прикрыв Тишку.
— Что случилось? — спросил Филипп у подошедшего Шумилы.
— Кто-то удавил девку у мельницы. — Ответил он, изучающе разглядывая Завадского.
Филипп посмотрел в сторону костра, где лежало тело.
— Очень жаль. — Сказал он спокойно. — Когда?
— До полдни броднила она подле мельницы. Бабы видели ее, да таже… Вы не видали али мочно слыхали еже бо?
— Нет, — Филипп покачал головой, и братья Антон и Бес покачали головами с ним в унисон, — мы весь день работали в лесу.
— А твой отрок? Оне вроде яко сыстнились [подружились] вмале накануне. Ино да мочно еже ведает?
— Он все время был с нами и ничего не видел.
Шумило глядел Филиппу в глаза. Завадский видел только половину его лица, освещаемую костром, вторая пропадала во мраке.
— У нее есть отец и мать? — спросил Филипп.
— Она сирота.
— Понимаю, горе есть горе. Можем ли мы чем-то подсобить?
Шумило поджал губы, глянул на своих братьев и осторожно коснулся руки Филиппа, шепнув в лицо:
— Отойдем, брат.
Они отошли во тьму.
— Вонми, — начал Шумило, — я ведаю еже вы работали и непричастные к злодеянию, инда наши древорубы овые бысти с вами весь день, врать не станут, обаче…
Шумило демонстративно поглядел на толпу у главного костра и продолжил:
— Обаче люди, убо сам ведаешь, не особо доверяют чужакам, да кольми якое зло ключилося, споро жаждут они расправы над виновниками.
— К чему ты клонишь, Шумило?
— Боле не годе вам работать полма дня. Заутро, брат, затемно надобе вам уйти.
Филипп понимающе кивнул.
— Уговор наш в силе, кляч да телегу вы получите, токмо… ты сулил за сие деньги.
— Да, но ты предложил вместо этого нам поработать.
Шумило вновь пристально поглядел на Филиппа.
— Ты разве още не уразумел, брат, еже новые невзгоды — новые протори [расходы].
— Хорошо, я заплачу рубль.
Шумило приблизил к Филиппу свое лицо, заглянул пристально снизу, обдав едким запахом лука.
— Нет, брат, ты видать и впрямь не уразумел.
— Тебе нужно больше?
— Мне надобе все. Все, еже ты в своей калите таскаешь.
— Слушай, Шумило, это слишком много — за такие деньги в Урге можно купить полсотни лучших монгольских лошадей, а не пару кляч.
— Обаче мы не в Урге, Филипп, — Шумило оглянулся, как бы предлагая и Завадскому посмотреть на толпу, которая бросала на них враждебные взгляды, — и плата сия не за кляч, ты меня понимаешь?