"Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Ее сердце на мгновение сжалось от ледяного ужаса. Это был ее самый большой страх. Но она посмотрела в глаза иллюзии и увидела ложь. Шань Синь, которого она знала, никогда бы не упрекнул ее. Он бы понял. Он бы доверился.
— Ты — не он, — холодно бросила она, и призрак исчез.
Они прошли первую проверку. Они доказали, что их воля и их связь сильнее простого обмана.
Они пошли дальше, вглубь мертвого города. И здесь они встретили его обитателей.
Из темных переулков, из разрушенных домов к ним начали стягиваться фигуры. Это были те самые «тени», о которых говорила
«Спаси…»
«Конец… дай нам конец…»
«Слишком… больно…»
Это было не сражение. Это был хоспис для проклятых душ.
— Мы должны им помочь! — прошептала Дафна.
— Мы поможем, — ответил Шань Синь. — Уничтожив источник их страданий.
Они прошли сквозь толпу пустых оболочек, которые расступались перед их спокойной, гармоничной аурой, как тьма перед светом.
Они вышли в центральный грот, самое сердце Лабиринта. И здесь они увидели его. Источник.
Это не был монстр.
На гигантском троне из почерневшего, больного кристалла сидела одинокая, иссохшая фигура. Когда-то это был человек. Или эльф. Или бог. Он был одет в остатки сияющих, героических доспехов, а у его ног лежал расколотый пополам легендарный клинок. Его тело было пронзено сотнями черных, пульсирующих нитей Гнили, которые соединяли его со всем Лабиринтом. Он и был Лабиринтом.
Он медленно, с неимоверным усилием, поднял голову. Его глаза были двумя бездонными колодцами, полными такого древнего, вселенского отчаяния, что один взгляд в них мог бы свести с ума любого смертного.
Его шепот прозвучал в их душах, холодный и мертвый, как вакуум космоса.
«Еще одни… пришли умереть в моей… вечной… ночи».
Глава 30: Сердце Отчаяния
Они стояли в сердце гниющего мира, перед существом, которое было одновременно и его создателем, и его первой жертвой. Это был не бой, на который они настраивались. Это была трагедия, застывшая во времени.
Шань Синь и Лин Фэн смотрели на иссохшую фигуру на троне, и их усовершенствованное восприятие видело не монстра, а сложную, умирающую систему. Черные нити, пронзавшие его тело, были не просто щупальцами. Это были каналы, по которым его собственное, безграничное отчаяние вытекало наружу, отравляя и искажая реальность, превращая ее в отражение его внутренней пустоты.
— Кто ты? — спросил Шань Синь. Его голос был спокоен, в нем не было ни угрозы, ни враждебности. Это был голос лекаря, обращающегося к пациенту.
Фигура на троне, казалось, была удивлена. Она ожидала атаки, вызова, чего угодно, но не вопроса. Она медленно, с усилием, сфокусировала свой взгляд на них.
«Имя… у меня было имя… — прошелестел ее мысленный голос, слабый и далекий, как эхо в пустой гробнице. — Зов… Звездный Странник… Я пришел… из-за Грани… чтобы исцелить… этот умирающий мир…»
Перед
Его надежда, его свет, его вера в добро — все это было поглощено, переработано и выплюнуто обратно в виде цинизма, усталости и, наконец, — абсолютного, всепоглощающего отчаяния. Он сломался. И когда его душа, полная света, рухнула, она превратилась в черную дыру, которая начала засасывать и искажать все вокруг. Он стал Гнилью.
— Я хотел спасти их… — шептал он. — Но они не хотели… спасения… Этот мир… безнадежен… Все должно… умереть… Уснуть… в тишине…
Лин Фэн и Шань Синь переглянулись. Они поняли. Это существо было тем, кем они сами могли бы стать. Если бы их месть не нашла своей цели. Если бы они не нашли друг друга. Если бы они не прошли уроки монастыря. Он был их отражением в кривом, темном зеркале.
— Ты ошибаешься, — тихо сказала Лин Фэн. — Надежда не умерла. Она просто… устала.
Она сделала шаг вперед.
«Снежная Королева, нет! — испуганно пискнула Дафна. — Он заразный! Его грусть может тебя съесть!»
Но Лин Фэн не слушала. Она подошла к трону. Она видела, что физическое тело существа было уже мертво, лишь оболочка. Но его дух, его сознание, было заперто в этом цикле отчаяния, как в ловушке.
Она протянула руку и коснулась его иссохшего, покрытого черными венами лба.
Она не стала атаковать. Она не стала исцелять. Она сделала то, что когда-то сделал для нее Лу Ди. Она поделилась.
Она впустила его в свое собственное сознание. Она показала ему свою боль. Свою ледяную, безграничную вселенную одиночества, рожденную из пепла ее уничтоженной школы. Она показала ему свой путь — как она превратила эту боль не в яд, а в щит. Как она нашла в этой пустоте не отчаяние, а покой.
Затем она показала ему Шань Синя. Она показала ему его ярость, его потерю, его трансформацию. Она показала ему их связь. Их безмолвное обещание быть опорой друг для друга.
Она показала ему, что даже в самой глубокой тьме можно найти другую душу, которая будет гореть рядом с тобой, не давая окончательно погаснуть.
Впервые за тысячи лет в ментальном голосе Звездного Странника прозвучало нечто, похожее на удивление.
«Вы… нашли… друг друга…»
— Да, — ответил Шань Синь, подходя и вставая рядом с Лин Фэн. Он тоже положил свою руку на лоб существа. Но он поделился не болью. Он поделился своим Дао. Он показал ему спокойствие и несокрушимость горы. Он показал ему, что даже после самого яростного извержения вулкан затихает, а на его склонах со временем снова вырастают цветы. Он показал ему, что конец — это не всегда забвение. Иногда это — начало покоя.