"Фантастика 2025-14". Компиляция. Книги 1-17

Кащеев Глеб Леонидович

– Ты издеваешься? Хватит паясничать! Я серьезно. Пошел прочь!

– О, хочешь серьезно? Так вот, неправильно вы, Екатерина Батьковна, врете. Вы себя обманываете, а надо бы других.

– Это в чем я себя обманываю? Хочешь сказать, что я должна была пойти с ним, потому что его люблю? – зло крикнула Катя.

– Ты всегда была такой милой и непосредственной девочкой, у которой все на лице написано. Сейчас надпись просто сияет. Крупными буквами на лбу: «врунья». Ты никого не любишь, кроме себя, и придумываешь себе отношения, чтобы страдать.

– Что?! –

возмутилась Катя.

– А скажешь, я не прав? О, ты большая фантазерка. Придумала себе любовь как оправдание. Ты преследуешь свои цели. Тебя держали в изоляции, и ты ухватилась за первого встречного, лишь бы сбежать. Использовала его, а чтобы не выглядеть в своих глазах расчетливой стервой, решила поиграть в любовь. Но быстро разочаровалась, да, дарлинг? Стало скучно. Потому что никакой любви и не было. Сейчас тебе стыдно признаться, что это просто кайф – жить так, как хочется. И ты опять решила спрятаться за ширмой любви.

– Нет! Неправда! – крикнула она.

– «Юпитер, ты сердишься, значит, ты неправ», – говорили древние римляне. Ты знаешь, не дураки были, – усмехнулся он.

– Да, я сержусь. Потому что теперь ничего не чувствую, кроме боли и злости. Раньше было похоже на взрыв – ярко, остро. А сейчас я как в тумане. Что мы тут делаем? Сплошная беготня в поисках эмоций. От одного эмера к другому. Тебя реально прикалывает такая охота? Каким тупым надо быть, чтобы жить так постоянно? Мне уже скучно. Что будет дальше? Понимаешь? Пустота.

Банан аж подпрыгнул на месте.

– Ты что, малышка! Дальше только круче. Мы с тобой сейчас Питер под себя подгребем. У тебя такая стая будет – сама офигеешь. Сотня человек, которая будет смотреть тебе в рот и ловить каждое слово. Куда уж лучше? Охота? Охота – это так… средство пропитания, а не цель.

– Ну и что? Сотня. Смысл-то в чем?

– Смысл в том, что тогда с нами всем придется считаться. Заберем себе еще и Москву, а потом прижмем к ногтю все эмерские кланы. Будут платить нам за право жить. У нас будет все: деньги, власть. Все, что захочешь!

Банан продолжал говорить, сверкая глазами от воодушевления, а Катя вспоминала толстяка, который обещал ей все то же самое. Деньги, власть. Перед глазами возникло его потное от возбуждения лицо, а в голове всплыли слова: «Ты не то что в роскоши купаться будешь, на что или на кого пальцем ткнешь – все твое будет. Кого захочешь – получишь. Те, кому твои сверстники готовы жопу лизать, тебе сами в глазки заглядывать будут и гадать, чего госпожа изволит. Понимаешь?»

Он был готов на все, лишь бы она помогла ему своей силой. Ей тогда было страшно и в то же время противно. Та картина, что рисовал теряющий власть олигарх, была тошнотворной. От Банана возникло такое же ощущение. Она вдруг увидела его насквозь: парень из бедной семьи, выросший без отца. Мать горбатилась на двух-трех работах, лишь бы прокормить детей. Дешевые вещи, если не обноски старшего брата, издевательства в школе за то, что он из нищей семьи и не может дать сдачи. Побег из дома, когда Банана думал, что он вырвался из кошмарной реальности детства и теперь

все будет по-другому. С тех пор он постоянно шел к этой цели – получить власть, доказать в первую очередь самому себе, что он особенный.

Когда Катина жизнь состояла из чтения и разговоров о прочитанном с Учителем, она жадно глотала книги по истории. Во многих из них рассказывалось о жизненном пути известных правителей. Сейчас она в красках представила себе, что будет, если Банан действительно получит то, о чем мечтает. Именно из таких людей получались самые жестокие тираны. Из тех, кто поставил себе целью получить власть и за счет нее самоутвердиться. Он не просто обложит данью эмерские кланы – он будет требовать жертвоприношений. Как чудовища из древних мифов, которым ежегодно отправляли на съедение самых красивых девушек.

Только чудовище на этот раз будет двухголовое. Жрать красавиц будет Банан, а держать стадо в страхе она, Катя.

Хочет ли она этого? Ее будут бояться. Неужели в этом конечная цель? А чего она вообще хочет? Куда идет? Неужели, как и сказал Денис, ей владеет дурное желание сделать как можно больнее и ему, и себе, и она ведет себя как малыш, который от злости бьется головой об стену, чтобы наказать маму?

– Ну так как, дарлинг? – закончил свою пламенную речь Банан.

– Пошел прочь, – тихо сказала она.

– Ладно. Поспи. Поговорим, когда ты будешь в лучшем настроении…

– Нет. Уходи и не возвращайся.

– Не понял… – Банан выглядел ошарашенным, – это же моя стая…

– Больше нет. И никогда твоей не была. Ее собрал не ты, и пошли они за тобой только благодаря мне.

Катя вскочила и стремительно вышла из комнаты в соседний зал, где отдыхали около десятка каннибалов. Банан обеспокоенно побежал за ней.

– Теперь ты главный, – сказала Катя, ткнув пальцем в первого попавшегося парня, – а этого, – она махнула рукой за спину, в сторону Банана, – гоните взашей.

Она повернулась и посмотрела в испуганные глаза Банана.

– Вот так вот, дарлинг, – прошипела Катя и направилась в свою спальню.

* * *

Алиса выехала на трассу и, не слишком разгоняясь, направилась в сторону Москвы. Спешить было некуда. Она, собственно, даже не понимала конечную цель. Заявиться в их с Алексеем съемную квартиру? А как он отреагирует? Может, ей сразу же придется с позором уйти. Или еще хуже: она приедет, а там пустота. Навсегда. И зачем тогда там оставаться? Это будет невыносимо. А иначе куда? Вернуться к мамочке с покаянной головой? Вот уж нет!

В потоке машин она не набирала скорость выше ста километров в час, чтобы не отвлекаться на постоянные маневры, и все еще не решалась выбрать маршрут. Неожиданно позади раздалось жужжание мотора мотоцикла. Алиса ожидала, что ее обгонит собрат-байкер, но тот, судя по звуку, пристроился за левым плечом и продолжал назойливо тарахтеть над ухом.

Она мельком оглянулась: это был Алексей. Он жестом показал ей прижаться к обочине. Алиса чуть не поперхнулась от удивления, свернула и остановилась.