"Фантастика 2025-3". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Замолчите! – зашипел наемник. – У вас нет права совать свой нос в чужую жизнь.
– Я провожу параллели, – сказала Канни уже без прежнего напора и куда тише. – Всего лишь. Тогда вы не колебались, тогда вы заработали выволочку от своих соплеменников-файканн за самоуправство. Вы нарушили приказ командира. За это вас хотели судить, но передумали.
Фаррел прислонился спиной к стене бокса.
– Они совершили ошибку, – произнес он, помолчав. – Согласно Сумеречному кодексу хибраниец, совершивший на поле боя такой поступок, должен быть казнен. А за меня заступились командиры и мой учитель.
– Считаете, вы должны были умереть?
– Да. В том бою… мы прикрывали отход беженцев. – Вспоминать теперь об этом через столько лет – это все равно что просматривать полузабытое кино. – Нас прижали, выхода не было. Я знал, что умру, но меня вытащили, когда пришла подмога. Я видел, как погибли мои люди. Они были моими друзьями, мы выросли вместе.
– Так почему не было суда?
– Совет постановил, что я герой. Словно они для этого собрались, – желчно усмехнулся капитан. – Я, конечно, глупец, но все-таки герой. Звучало как… издевательство.
Канни помолчала.
– И вы с этим живете все двадцать лет? С чувством вины?
– Если хотите, да. Те беженцы все равно погибли, позже, когда на временный лагерь было совершено нападение. Враг сбросил на людей несколько сотен бомб. Погибли почти полтысячи человек, впрочем, и не только. Во имя чего я угробил своих бойцов и получил звание героя?
– Вы не могли знать, капитан. Никто не мог.
– Слушайте, прекратите копаться в моей психологии. Я сам это делал достаточно долго. После кампании на Набоке я решил все бросить, прожил девять лет тихо-мирно, стал доктором социологии, но это время было как во сне. Меня преследовали призраки. Я видел кошмары. Хотел смерти. Не находил ее. Видите, майор, все просто. Чувство вины, попытка организовать хаос. В конце концов, я понял, что так больше не могу, и снова отправился воевать, вытащил из кладовой свою старую броню. Полетел на Хибранию, набрал группу. Надо мной посмеивались, кое-кто даже думал, что я спекся и просто валяю дурака… В последующие годы я наверстывал упущенное, брался со своими бойцами за самые сложные задания. Бывало, угодив в пекло, нарочно искал смерти, но она забыла про меня. А дальше?
– Дальше?
– Глупо искать смерть нарочно, – вздохнул хибо. – Разве, погибнув, я бы отдал дань умершим? Я понял, что делал все неправильно. Однажды даже дал себе клятву не потерять больше никого и никогда. Чем не грандиозный план для тактического гения? Мне это удавалось многие годы, однако Дирк Фогуа, его смерть все изменили. Он погиб из-за того, что я отдал неверный приказ. С тех пор… я боюсь, что не справлюсь, что ситуация выйдет из-под контроля, что мои люди перестанут мне верить. Если это случится, все рухнет. Говорите, я испугался там, на Изиане? Правильно. Я не хочу второй Набоки.
– А как же смерть в бою? Хибранийцы никогда не отрицали ее. Тем более, во имя хорошего дела.
– Хорошего дела? Считаете, если мы спасем тех фермеров, дальше они будут жить долго и счастливо? – отозвался Джнахин. – Нет. Они все равно погибнут. Позже. Голод, болезни. Ближайшая зима. Я не окуплю своих вложений.
– Вы воин, а не банкир, – возразила Канни.
– Ага, будь наоборот, моя совесть была бы чиста, – усмехнулся Фаррел. – Точнее, у банкиров
Майор посмотрела себе под ноги и зло пнула камешек.
– Значит, вы до сих пор не простили себя за Набоку?
– Не простил. Если уж мы говорим о таких вещах посреди орбитонской ночи, то – да.
– А может, Изиана дает вам шанс все исправить? А вы упускаете его?
– Много лет я гонялся за ним. Но шанса нет, не будет никогда!
– Но…
– Если я погублю своих людей на Изиане, это не воскресит погибших на Набоке. И Дирка Фогуа.
– Старый упрямец! Прекратите ныть! – не выдержала Канни. – Вы солдат! Вы можете погибнуть в любой момент. Вы могли погибнуть на станции мультисвязи в бою с бандитами Жженого. Могли попасть в число тех, кто высадился первым эшелоном и захватывал рудник. И умереть там. Что это меняет? Вся разница лишь в том, что за одно вам платят, а за другое…
– За другое, – прервал Джнахин. – Меня и моих людей ждет смерть – за дезертирство.
Канни уставилась на него.
– И что? Вы умрете, если таково будет решение военно-полевого суда, но ваша совесть будет чиста. И призраки, наконец, замолкнут.
– Майор, умоляю. Поменьше пафоса. Его и так уже было достаточно, – отмахнулся Фаррел.
– Я вам не верю! Вы продолжаете придумывать отговорки, хотя сами стремитесь все исправить. Я хорошо разбираюсь в людях, капитан. Я не зря работаю в военной разведке. Я пробилась наверх благодаря этому своему умению.
– Рад за вас. – Он покачал головой. – И все-таки вы не ответили: зачем вам-то это нужно?
– На Изиане я отказала Маиру в помощи. Мы знали, что от Лиги бегут наемники, что рано или поздно фермеры попадут под раздачу. Однако на наши с Баттой запросы командование не отвечало либо ограничивалось отписками. Им, дескать, там некогда заниматься беженцами, пускай защищают себя сами. Каждый солдат на счету. Кто погибнет, станет героем, а пока пускай выбираются из дерьма как знают.
– И что, кроме разведки, это никого не волновало?
– Некоторые сенаторы пытаются что-то сделать, организовать сбор помощи и убедить президента выделить хоть какие-то силы для защиты колонистов. Они наши граждане, капитан. Эмадинцы. Мы обязаны их защищать. Но наверху ничего не хотят понимать. Им всего и надо было разрешить пустить на Изиану добровольческие организации, которые занимаются беженцами. Они бы взяли на себя большую часть забот о людях, в том числе какую-никакую охрану. Ответ от командования – отрицательный. Мародеры расползаются по континенту, жгут, грабят и убивают. Беженцы бегут в леса, им некуда податься. Мы это хорошо знаем. Я ответила Маиру так, как должна была ответить тогда. Мне нечего было ему предложить.
Фаррел Джнахин провел рукой по лицу.
– А теперь?
– И теперь у меня нет волшебного мешка, откуда я могу вытащить решение любой проблемы. Однако в моих силах сделать кое-что. Поэтому я спрашиваю вас. Вы по-прежнему намерены забивать голову всякой чепухой, пока ваши люди на Изиане? Вы будете и дальше прикидываться моралистом? Вам выпал шанс сделать хорошее дело. Да, высокой ценой… – хотя и не факт.
Фаррел молчал. Все постоянно крутилось вокруг этого. Батта. Офир. Все они открыто или намеками обвиняли его в трусости.