"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

Воронов Николай Павлович

Но что лежит за пределами этих барьеров? Стабильная магическая аномалия, способная за счёт сверхконцентрации на более глубокое воздействие на реальность? Будет ли это божественность? Или нечто иное? В некотором роде живое проклятие Таллистрии является стабильной аномалией - но ничего подобного Отцу или Безымянному я от него не чувствовал.

Надо посетить земли теней и Мелайю. Полевые исследования скажут больше, чем предположения. Технически, с такой точки зрения шторм смерти, что я вызывал, не являлся чем-то божественным - тем более, раз его смогли разбить алайсиаги с меньшим числом сил. Качество энергии может выиграть у количества - но до каких пределов? Крылатые не разбили щит с первого удара, подбирая

соотношение на глазок, увеличивая число жертв - возможно, и я смог бы сделать обратное - пробить божественные щиты, ранить или даже убить бога… Правда, для этого потребуется огромные гекатомбы жертв, как минимум.

Внезапная мысль заставил меня остановить химеру, прекращая путь. Я же уже делал это!

Однажды я собрал гекатомбу жертв. Гигантский, чудовищный ритуал, что даровал мне бессмертие. Семнадцать тысяч человек, добровольные жертвы, выступившие фокусом, целая скала, изрезанная символами смерти.

Демон дал мне знания - схему ритуала, способную сделать человека бессмертным. Они, конечно, выглядели как изощренная издевка - проводящих над собой ритуал человек должен был обладать могучим, всесторонне развитым и до предела отточенным даром к магии. Таким, что даже талантливый маг будет развивать десятки, если не сотни лет.

У меня его не было. Но я сумел переложить схему на искусство смерти, заменить недостаток мастерства - добровольными, сгорающими от потока сил точками фокуса, а недостаток силы - тысячами жертв. Это была поистине высшая, великая магия - такая, что её можно было назвать концептуальной… Но можно ли было назвать её божественной?

Я мысленно потянулся к бессмертию, вслушиваясь в цепи, что вновь и вновь возвращали меня мертвых: не ощутил ответа. Однако… Алайсиаги не смогли разбить их, хотя я уверен, что они пытались.

Несомненно, ритуал, что я проводил, не задавал своей целью создание божественности. Но если взять за правду теорию о супер-концентрированной энергии… Ведь задача была схожа - фокусировка. Технически, цепи, что привязывали меня к миру, и являли собой постоянный, вечный конструкт из сверхсильно концентрированной, искаженной и вывернутой наизнанку смерти - и они в некотором роде были частью меня теперь, и существовали даже тогда, когда я был полностью лишен магических сил, питаясь, фактически, от самого мироздания. Если им вообще нужна была подпитка - я и сам не был уверен в какой момент самоподдерживающаяся магическая аномалия превращается из поглотителя энергии в источник…

Тряхнув головой, я отогнал аналитику в сторону. Гадать о природе бытия можно целую вечность. Искать подобные знания можно только у богов, демонов или в других мирах - наука молодого мира, увы, таких ответов не давала. Я всегда был больше практиком, чем теоретиком - и есть кое-что, что я могу проверить на ней.

Одного демоноподобного создания, впрочем, мне хватило, чтобы быть сытым им по горло. Говоря же о богах…

Безымянный был готов исполнить договор, и отступил, когда я разорвал его. Не знаю что сковывало его - но то была определенно не моя магия. И хотя хтоническое чудовище не выглядело эталоном добра и справедливости, вероятно, в какой-то степени с богами можно было иметь дело. С оговорками, конечно.

Если я призвал в мир одного бога, пусть и частично, ценой тысячи жертв, что мешает мне призвать другого? Если переработать ритуал вызова, усилить окно, наверно, даже физическое воплощение божества пропихнуть удасться. Ту тварь я бы, конечно, призывать не стал, но вот кого-то другого, послабее и посговорчивее - почему нет?

Странное чувство зашевелилось в груди. Чувство, которое я очень давно не испытывал. Словно интуиция вдруг взвыла сиреной, сообщая о смертельной опасности - то чувство, которое я не испытывал с тех самых пор, как получил бессмертие.

Я

осмотрелся вокруг. Обычная равнина западных провинций… Безмолвные статуи немертвых гигантов вокруг, что сопровождали меня. Ни следа угрозы - но чувство не отпускало меня до тех самых пор, пока я не подумал о том, что есть и другие дела.

Словно… Словно сам мир становился угрозой, столь сильно ему не нравились мои мысли.

Очень интересно. Тиал, безусловно, являлся магическим миром и имел нечто вроде собственной ауры. Но насколько вообще мир можно считать живым и разумным существом? Допустим, он имеет нечто вроде собственной инфосферы, к которой умелый медиум может подключиться, имеет ауры… Однако никакого следящего за мной сознания, выступая медиумом, я не чувствовал - лишь поток, подобный стихийному. Возможно, столь огромное энергетическое образование - своего рода проекция общей магии всех живых существ? Чистого разума она не несет, но могут быть инстинкты - что присущи всему живому.

Возможно, я даже смогу это использовать - вопрос только как?

Мы достигли земель западной провинции Ренегона всего спустя день после этих мыслей. Ныне это были почти мертвые земли… Почти. Ренегонское королевство действительно было великим - и самым густонаселенным их всех. Я внезапно понял, почему Ренегон не трогал их и не завоевал их за последние столетия - даже если исключить принудительное ментальное лоботомирование в сторону миролюбия, это было геополитически невыгодно. Ренегонские короли давно победили большую часть самой опасной фауны своих земель, зачистили всё, кроме пары редких труднодоступных уголков вроде болот или гор - и это позволило людям расплодиться с невероятной силой. Из иных королевств подобного добилась только Палеотра, да и та имела неприятное соседство с океаном. Иные же, более мелкие и молодые королевства, банально выступали буфером! Буфером, что не позволял плодиться на их землях опасным хищникам слишком сильно - именно солдаты окрестных королевств отдавали свои жизни за то, чтобы Ренегон спал спокойно. В свою очередь, центральное местоположение приносило огромную прибыль, делая первое королевство сердцем торговли всей расы людей. А деньги делали возможным любое развитие - лучшие кузнецы и ремесленники стекались в безопасных земли, лучшие мастера боевой магии, что устали гибнуть окраинных лесах и горах, переезжали в Ренегон.

Первое королевство получало всё лучшее, теряя минимум своих людей, и я сломал этот порядок, получив контроль сразу над четверкой его соседей - Арсом, Ганатрой, Палеотрой и Таллистрией. Так ли удивительно, что увидев повод, Кормир II собрал альянс и объявил мне войну?

Впрочем, я был уверен, что дурак рассчитывал взять меня живым, судить, устранить тем самым из политической жизни - и тогда собранное мною соединенное королевство естественным образом распалось бы. Он разумно послал своего лучшего боевого мага на это дело - но кто ожидает встретить вместо короля-рыцаря бессмертного магистра смерти в мире, где о магии смерти ещё десяток лет назад никто даже не слышал?

Так или иначе, южные земли Ренегона оказались даже более густонаселенным и процветающим регионом, чем я ожидал. Там было больше людей, чем мне требовалось на ритуалы и на нежить, больше, чем надо для самых смелых экспериментов.

Миллионы жертв… На которые у меня было всего две сотни молодых мастеров смерти. Я закалил их в чужой крови и смерти, как закаливают клинок. Но люди это не оружие - они ломаются чаще. Четверть из двух сотен просто сошли с ума от количества убийств: а ведь это были уже подготовленные некроманты, порезавшие отнюдь не одну жертву на алтаре. Ещё два десятка предали нас, не выдержав резни - их убили мои тени, что в приставил к каждому на посвящении. А ведь Улос лично отбирал лучших, самых верных, самых решительных.