"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

Воронов Николай Павлович

Искусство смерти учило своих адептов, что опытный адепт со всего одной жертвой может расправиться с целой группой превосходящих его по силе мастеров магии: и в этой науке чувствовался горький, тяжелый, кровавый и выверенный многими тысячелетиями опыт.

Вероятно, многие миры жестоко противостоят подобным практикам. Скорее всего, власти множества царств преследовали и преследуют магию смерти, как ядовитое и опасное искусство, свободное превратить простого человека в того, кто изменит баланс сил. Многие привычные и кажущиеся простыми проклятья наверняка прошли долгий путь, изменяясь по принципу: “минимум силы - максимум эффективности”.

Но здесь

и сейчас, у меня было то, чего не было у многих мастеров иных миров, что, вероятно, вели тайные и явные войны на множестве фронтов. У меня был целый океан силы, жертв, и не было открытого врага, от которого надо скрываться.

Идея была проста, на самом деле. В ритуалистике искусства были руны, позволяющие резать, кромсать, и подчинять чужой разум - использовались они, в основном, в мертвой менталистике для контроля над нежитью. И одновременно, там же присутствовали руны базовой реверсивной инверсии - на них, вообщем-то, строилась большая часть прочности любой нежити, ибо базовая, сырая сила смерти обычно деструктивно воздействует на любую материю - а то вывернутая, наоборот, укрепляет…

Я соединил обе руны в сложном, многоступенчатом ритуальном комплексе. По отдельности, в мелких экспериментах, такой подход терпел крах - либо разум цели не выдерживал, либо сами руны, либо не хватало дублирования…

Теоретически, руна базовой реверс-инверсии должна превратить руны ментального скальпеля и подчинения в строго противоположное по воздействию событие - т.е. в укрепление разума и защиту от подчинения.

Чем сложнее и энергонасыщеннее становился подобный ритуал, тем больше я чувствовал возможность успеха. Некоторые мои подопытные выжили от ритуалов на подобном принципе - но всё до единого напрочь сошли с ума. Как мертвые, так и живые. По моим предположениям, чего-то не хватало. Стойкости разума, опыта в менталистике, может, каких-то рунных элементов, что не входят в базовую школу и требуют отдельной разработки…

Принцип работал, но работал странно и криво, и мне не хватало глубинных теоретических знаний, чтобы понять, почему.

Быть может, будь у меня десятилетия на исследования, я бы нашел ответ - но их не было. Зато у меня была прорва силы, стальной разум, изрядный опыт в менталистике и магии медиумов, а также два потока сознания.

Я крепкий, опытный мастер магии, и мое сознание прошло через многое. Но разум был и оставался самой уязвимой частью моего бессмертия, и у меня нет тысячи лет на то, чтобы превратить его в несокрушимый бастион.

Это должно сработать. Я должен выдержать. Должен прогнуть прорвой силы и крови саму реальность, заставляя искаженные руны смерти работать так, как того хочу я.

Я остановился ненадолго перед неприметной пещерой, в глубине которой таилась ритуальная комната, где меня уже ждали. Я уже превратил свою душу в оружие - сотнями и тысячами ритуалов растягивая её до предела, превращая собственную суть в идеальный сосуд магии смерти. Я превращал свое тело в оружие десятки раз, высекая на себя символы, призванные принести самого себя в жертву. Я убивал невинных и проливал кровь детей ради власти и могущества… Но прямо сейчас, перед финальным шагом превращения последней части самого себя в оружие - я медлил. Медлил, потому что не было на свете ничего, что я ценил больше, чем свой собственный разум.Лазурный дракон как-то раз сказал мне, что защита разума - невероятно опасная область. Любая защита, что ты возводишь в собственном сознании становиться постоянной, неотъемлемой частью тебя. Это меняет тебя, делает иным. Но если так подумать,

разве мы не становимся иными каждый миг? С каждым принятым решением, с каждым сделанным выбором? Где та грань, что отделяет естественную эволюцию от неестественной?

Похоже, мне лишь предстояло это выяснить. И потому, кивнув самому себе в отражении крапинок горного хрусталя на входе в глубь горы, я решительно шагнул во тьму, двигаясь вглубь пещеры. Быть может, отсюда выйдет совсем иной человек. Может, это будет безумец, а может, мои слуги вынесут отсюда бессмертного овоща, разорвавшего и уничтожившего свой собственный разум в бессмертном теле.

Я не знал будущего. Но истинное мужество людей всегда заключалось в том, чтобы без страха встречать неизвестное, каким бы оно не было.

Внутри меня уже ждали. Двадцать фигур в черных балахонах, напряженно застывших вокруг ритуального круга, вырезанного на чистой, ровно площадке камня. На стенах недавно вырезанной комнаты горели слабые, немногочисленные факелы, источая зеленоватое алхимическое пламя.

Именно такой цвет давали факелы в каждой лаборатории, что оборудовал Улос - и я даже не спрашивал почему. Я переоделся в специально подготовленную белую мантию, что висела неподалеку.

– Приступаем. – приказал я культистам, осматривая их лица.

Угрюмые, усталые, напряженные: удерживать силу в тысяч убитых в ритуальном круге - это непростая задача даже для тех, кто прошел со мной южную резню и рождение новых легионов.

Но они справились, и на миг я даже испытывал легкую вспышку признательности к этим людям. Лучшие из лучших, вернейшие из верных. Убийцы и маньяки, чьи руки по плечо в крови, каждый знал, что пути назад уже нет. Никто и никогда не простит этим людям то, что они сделали во время войны. Никто, кроме меня…

Сила потекла по линиям ритуального круга, наполняя высеченные руны. Алхимическая смесь, которой были засыпаны выжженные смертью линии, вспыхнула едким, резко бьющим в глаза белым светом: сила смерти в обычном состоянии дает темно-серое, а затем антрацитово-черное свечение, но по-моей просьбе Улос сделал именно такую. Я и сам не знал зачем, мимолетный порыв, может интуиция - но если ты хочешь вывернуть смерть наизнанку, наверно, стоит облачиться в белое.

– Калигос, меньше силы на шестой реверс. Невин, выжги дополнительные каналы с третьего перехода на четвертый. Остальные - подать больше силы в кольцо – прозвучал мой голос в абсолютной тишине. – Ещё больше. Ещё…

Яростная, кровавая сила смерти, собранная с поля боя, удушливым флером наполнила комнату, впитываясь и наполняя многоступенчатый ритуальный круг, очищаясь, преобразовывалась, становясь… чем-то иным?

Символы светились всё сильнее и сильнее, словно гипнотизируя меня. Сперва, чисто инстинктивно, я закрыл сознание: но давление всё нарастало и нарастало, словно обруч из белой магии смерти сжимался вокруг моего разума, стремясь раздавить его…

Я сделал глубокий вдох и стиснул зубы, вслушиваясь в собственную рефлекторную защиту. Но если защищаться и дальше, собранная сила просто сломает меня. А затем, рывком, словно ныряя в омут, резким рывком открыл сознание, впуская в него всю возможную силу.

Белый свет словно вспыхнул в невероятном взрыве, поглощая всё вокруг, застилая глаза, ослепляя всё возможный чувства. И следом за ним, словно ласковое покрывало, чувства накрыла тьма. Но не усыпляющая, напротив, проясняющая, спасающая от безжалостного света. И в ней были голоса - отдаленные, но четкие, совсем не похожие на иллюзорные шепот или наваждение.