"Фантастика 2025-74". Компиляция. Книги 1-28

Бобров Всеволод Михайлович

Задание «Регалии говорящих с духами» выполнено. Получено 1500 золотых, 3000 опыта, 250 золотых за каждый дополнительный шаманский предмет.

– Завидная исполнительность, – пробормотал карлик, выкладывая взамен мешочки с монетами. – Гуннару пригодится такой помощник, вне всяких сомнений.

– О чём это ты? – я взял из вазочки на столе пряничную зверушку и отправил в рот. Вкусно!

– Наверное, ты заметил, что политическая обстановка на нашем острове накалилась самым беспрецедентным образом, – забрав шаманские регалии, он приблизился к пустовавшей до сего дня витрине, открыл её и начал торжественно раскладывать экспонаты. – Гуннар, мой коллега и виднейший

этнограф, в этой связи открыл для себя некоторое окно возможностей. Областью его научного интереса всегда являлись абомо. Их иерархия, культура, религия и тайна той деградации, что постигла этот некогда просвещённый народ. Старик выучил их язык, что, надо сказать, особой сложности не представляет, и даже каким-то образом сумел прожить год в поселении дикарей, не оказавшись при этом на жертвенном алтаре. Увы, в посещении храмов и сборе объектов своей материальной культуры чернокожие его строго-настрого ограничили. А что такое этнографическое исследование без зримых предметов, которые можно оставить потомкам? В прежние времена соваться за вещами абомо и, тем более, лезть в их храмы, было бы чистым самоубийством, но теперь, когда по всему острову бушует война, это только вопрос финансов, и предприимчивости конкретного исполнителя. Проще говоря, я уже рекомендовал тебя своему коллеге и буду очень признателен, если ты навестишь его и поможешь собрать коллекцию.

– Со всем удовольствием! – ничуть не покривил я душой. – Адрес-то ты мне дашь?

– Ремесленный квартал Хадарта, улица Пегой козы, дом первый.

– Загляну обязательно, – заверил его я, прожёвывая уже пятый пряник. – А тебе успехов в научной деятельности.

– Да-да, – он энергично потряс мою руку. – Приходи ещё, если захочешь взглянуть на коллекцию.

Хорошо зашёл! Нет, правда, на что на что, а на продолжение этнографической эпопеи я не рассчитывал. Преисполненный хорошего настроения, я добрался до Печени трески и, с некоторым удивлением, обнаружил там Фьорри. Обычно смотрящие ремесленного квартала на боевой пост заступают во второй половине дня, а то и совсем вечером. Дела, наверное. Эту мою мысль подтверждали и двое мускулистых парней в кожанках, о чём-то отчитывающихся одноглазому. Ну, а я направился к барной стойке, куда изначально и собирался.

– Утро доброе. Трувор просил мне что-нибудь передать?

– Угу, – буркнул трактирщик. – Сказал, чтоб ты, как появишься, шёл сразу на Висельную, в десятый дом. Это в трущобах. Зайдёшь с рынка, а там с перекрёстка направо и опять направо. Развалюха такая, со слуховым оконцем под крышей.

– Благодарствую, – решив не жадничать, я положил на стойку пять золотых и двинул к освободившемуся Фьорри.

– Тебя не хватало, – мрачно прокомментировал он моё приближение.

– Что, проблемы какие-то? – я стал оглядываться, в поисках свободного стула.

– Не то слово, проблемы… Да не крути башкой! Постоишь, не развалишься! – выплеснув накопившееся раздражение, заправила перевёл дух и продолжил: – Поставки лини накрылись. Спалили абомо наше маленькое предприятие. То, куда ты ещё с жирдяем плавал. Хорошо, хоть у нас запасец остался. Мы ж её раньше на материк гнали…

– Я по поводу Монетной моли, – пора перебить начальника, а то он мне, с горя, все тайны выболтает, а потом опомнится и глотку резать полезет. – Видел её.

– Эту суку никто не видел. Погодь! – поняв, что я не шучу, Фьорри достал наркоту, заправился и вновь поднял на меня заблестевший глаз. – Ну?

– Давеча дело было, в Хадарте. Доказательств у меня нет, но гарантирую, что это она и есть. Девчонка, как все и думали. Лет двадцати пяти, мелкая, мне чуть не по пояс. Волосы чёрные, мордашка смазливая, таскает с собой стилет и, кажется, владеет ночным зрением.

– Браво! – фыркнул смотрящий и даже несколько раз хлопнул в ладоши. – А теперь, прекрати мне в уши дуть и рассказывай по порядку, что и где видел.

– Вчера вечером, в таверне Пьяная лошадь, попался мне на глаза один мой, хм… приятель. Он с нашей последней встречи выбился в люди, служителем стал, и это меня до того удивило, что я решил за ним проследить для начала. Глянуть, не ряженый

ли. Прошёл за ним до какой-то халупы в трущобах, там-то у него с этой Молью встреча и состоялась. Я в щель подглядывал, но там тьма была, хоть глаз выколи. Пришлось зелье ночного глаза пить. Так её и увидел. По обрывкам разговора, допёр, что были у них между собой делишки, и она ему какую-то цепь отдала, типа в уплату долга. На том они и разошлись, а я своему дружку, как снег на голову упал и вытряс, что девка эта самая и есть Монетная моль.

Хитрость – успех.

– Короче, твои доказательства дерьма воробьиного не стоят, – заключил Фьорри, яростно потирая пустую глазницу.

– Я сразу сказал, нет никаких доказательств. Есть описание внешности, по нему и работай. Пока ничего другого дать не могу.

– Язык придержи, – спокойно посоветовал мне смотрящий. – Поспрашиваю своих в Хадарте, не пропадало ли у них там каких-то цепей. И остальным скажу, чтоб глядели в оба. Если поймаем, и выяснится, что ты прав, получишь награду, как за живую, но половину только. Хочешь больше, сам мне её из-под земли доставай. Как, говоришь звали твоего друга-приятеля?

– Марк, – без колебаний ответил я. При всём желании, у моих уголовных друзей руки коротки что-нибудь сделать Стасу. Даже, если он за каким-то лядом припрётся в Бостань, и его где-нибудь в подворотне прижмут, всё равно отмахается.

– Вали давай, – Фьорри махнул рукой, словно отгонял муху.

Ничуть не обидевшись, я ушёл, не прощаясь, и повернул в сторону рынка, несколько скорректировав свои изначальные планы. Как раз по дороге к явке Трувора навещу Джудит, распродам всё награбленное в Хадарте. Может, и свитков телепортации у неё закупить? Как-никак, у меня теперь десятипроцентная скидка имеется. С другой стороны, свитков телепортации куда? К Рыбнице? Моё время, конечно, дорого, но пока ещё не настолько. Скорее всего, как настанет пора возвращаться в Хадарт, возьму лодку в порту и сделаю восьмичасовой рейс до чёрной жемчужницы и обратно к Джакомо, а уж потом… Стоп! Хлопнув себя по лбу, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и иду к Кассию.

Барахольщик был занят тем, что скрупулёзно взвешивал на весах жёлтые самородки в присутствии вороватого вида парня с лицом хорька в одежде не по размеру. Заслышав стук закрывшейся двери, тот подскочил, как ужаленный и уставился на меня перепуганными, чуть косящими глазками.

– Тридцать семь монет, – вынес свой вердикт Кассий, блеснув в мою сторону новёхоньким моноклем.

– Н-но, это в полтора раза ниже рыночной цены! – облапошиваемый клиент обо мне и думать забыл.

– Вполне возможно, – не стал спорить торговец. – Я на рынке с прошлого вечера не был, и с тех пор многое могло измениться. В нынешние времена, всё меняется, глазом моргнуть не успеешь, тем более цены. Так как, тридцать семь?

– Ладно, – упавшим голосом согласился горе-старатель. Кажется, Кассий был далеко не первым, кому он пытался загнать своё золото, и я не удивлюсь, если других торговцев его предложение не заинтересовало вовсе. Кому сейчас нужны самородки? Их на хлеб не намажешь.

– Вот это правильно, – оценил махинатор мою обновку, когда предыдущий посетитель покинул лавку. – Чем больше вещей в мешке, тем дороже их можно продать. Надеюсь, он у тебя под горлышко?

– Боюсь, что нет, – я подошёл к прилавку и поручкался с приятелем. – Строго говоря, я не продавать, а покупать пришёл. Жёлтый осколок памяти ещё у тебя?

– Извини, – он огорчённо развёл руками. – Сам же сказал, тебе он не нужен.

– А что одному не нужно, то пригодится другому, – надо сказать, его ответ меня удивил, но не настолько, чтобы потерять нить разговора. – Кому?

– Ты же знаешь, Ник, болтать о своих клиентах вредно для дела, – укорил меня Кассий. – Впрочем… – он помолчал, очевидно, взвешивая своё ко мне отношение и, может статься, даже плюсуя к нему прибавочку от рубашки. – Из любого правила могут быть исключения. Кристалл приглянулся одному дельцу, недавно появившемуся у нас в Бостани, и уже успевшему развернуться на широкую ногу. Зовёт себя Трувор, одет богато, но где его найти, точно сказать не могу.