ФАНТОМ
Шрифт:
Это было безумие. Ричард едва мог поверить, что могут существовать на свете люди, способные посвятить себя столь бессмысленным верованиям. Но они существовали, и их было множество. Казалось, они повсюду, размножаются, как личинки, чье предназначение - разрушать все радостное и благотворное.
Он проглотил все слова, подавил свой гнев. Разум, истина, совершенство, жизнь… Ничто не способно разъярить этих людей больше, чем эти ценности. Они только подтолкнут этих зверей на новые разрушения. Все, что он скажет, только разозлит солдата, а значит, сделает хуже Кэлен. Вот
Видя, что не удалось заставить Ричарда молить о пощаде, солдат снова рассмеялся и послал Кэлен воздушный поцелуй.
– Скоро я буду с тобой, милая - только избавлю тебя от твоего никудышного мужа.
Он был чудовищем. И это чудовище скоро отправится к любимой женщине Ричарда. К беззащитной, испуганной женщине, чьи страдания в руках этих скотов еще только начинаются.
Чудовище.
А что, если Шота имела в виду именно это?
Однажды ведьма сказала, что у Кэлен обязательно родится чудовище, если они с Ричардом поженятся и лягут вместе. Они всегда предполагали, что предсказание Шоты означает, что их сын унаследует не только дар Ричарда, но и силу Исповедниц. Силу Кэлен.
Но, возможно, предсказание ведьмы имело совсем другое значение
В конце концов, ни одно из прорицаний Шоты не сбылось так, как она представляла. Несмотря на всю ее уверенность.
Предсказания Шоты всегда сбывались. Но сбывались они всегда самым неожиданным образом. Никто и представить не мог, чем обернется ее очередное видение, и в то же время, они всегда оказывались правдивы.
Возможно ли, что это и было истинное значение того давнего предсказания? Цепочка событий, наконец, достигла кульминационного момента, и наступает время ему сбыться? Ведь Шота категорически предупреждала их не жениться, иначе Кэлен станет матерью чудовища. Но они поженились. Не могло ли оказаться, что они исполнили пророчество? Может быть, в этом и состояло его настоящее значение?
Ричард задыхался от слез. Его смерть - не самое страшное из всего происходящего. Кэлен ожидала судьба хуже смерти. Ее ждало жалкое существование в руках тех скотов, и возможно ей предстояло стать матерью ублюдка-чудовища.
– Ричард, ты знаешь, что я люблю тебя! Это самое главное - я люблю тебя!
–Я тоже тебя люблю, Кэлен!
Ничего более значимого в голову не приходило. Да и не было ничего важнее. Те простые слова содержали в себе целую жизнь смысла, целый мир, полный смысла.
– Я знаю, любовь моя, - сказала она, и в ее прекрасных глазах на мгновение вспыхнула искра мимолетной улыбки.– Знаю.
Прямо у лица Ричард увидел изогнутое лезвие, и инстинктивно отпрянул. Солдат, стоящий у него за спиной, ждал этого, и уперся коленом в спину между лопаток, не давая Ричарду откинуться назад. Затем палач потянул его за волосы вверх.
Увидев, что происходит, Кэлен опять закричала и с новой силой принялась извиваться в объятиях мужчин, державших ее.
– Не обращай на них внимания Ричард! Просто посмотри на меня! Ричард! Смотри на меня! Думай обо мне! Думай о том, как сильно я тебя люблю!
Ричард знал,
– Помнишь день нашей свадьбы? Я вспомнила его Ричард. Я всегда его помнила.
Она пыталась в последний раз подарить ему радостные, нежные мысли.
– Я помню тот день, когда ты просил меня стать твоей женой. Я люблю тебя Ричард. Помнишь нашу свадьбу? А дом духов?
Она пыталась отвлечь его от того, что сейчас произойдет. Но он снова вспомнил предупреждение Шоты: если они поженятся, она станет матерью чудовища.
– Как трогательно, - сказал солдат позади него.– Она такая страстная. Как считаешь, она будет хороша в койке?
Ричард готов был голыми руками оторвать голову тому солдату, но он смолчал. Его мучитель хотел, чтобы он сказал что-нибудь, умолял, протестовал, вопил от муки. Ричард не хотел доставлять ему такого удовольствия - это был его последний вызов врагам.
Кэлен кричала, напоминая ему их первый поцелуй, и снова повторяла, что любит его.
И это воспоминание заставило его улыбнуться. Несмотря на обстоятельства.
А Кэлен совсем не волновало, что случится с ней самой - сейчас она хотела только отвлечь его, ослабить боль и ужас последних мгновений его жизни.
Последних мгновений…
Все кончается… Кончено… Нет ничего…
Кончилась жизнь. Кончилось его время рядом с женщиной, которую он любил. Больше ничего не будет.
Мир кончился.
– Ричард! Ричард! Я люблю тебя! Смотри на меня Ричард! Я люблю тебя! Смотри на меня! Правильно, только на меня! Ты единственный, кого я когда-либо любила! Только тебя Ричард! Только тебя! Только это имеет значение - моя любовь к тебе! А ты любишь меня? Пожалуйста, Ричард, пожалуйста! Скажи мне. Скажи мне это еще раз.
Он почувствовал, как лезвие коснулось его горла.
– Я люблю тебя, Кэлен. Только тебя. Всегда.
– Как трогательно, - прорычал солдат в ухо Ричарду, прижимая нож к его горлу.– Когда ты будешь валяться в яме, истекая кровью, мои руки будут шарить по ее телу. Я собираюсь трахнуть твою милую женушку. О, да! К тому времени ты будешь уже мертв. Но прежде, чем умрешь, я хочу, чтобы ты точно знал, что именно я собираюсь делать с ней. А ты никак не сможешь это остановить, потому что так свершится воля Создателя.
– Ты давно уже должен был склониться перед Орденом, но ты упорствовал в своих эгоистичных устремлениях. Ты сражался, сопротивляясь правильному и справедливому делу. Ты не просто умрешь за преступления против ближних своих - ты будешь вечно страдать в лапах Владетеля Подземного мира. Будешь очень страдать.
– И пока ты будешь на пути в темный мир смерти, твоя драгоценная Кэлен будет жить. Я хочу, чтобы ты знал это! Она будет нашей шлюхой. И если она проживет достаточно долго, чтобы родить мальчика, он вырастет великим солдатом. Да, он станет солдатом Ордена, и будет ненавидеть тебя и твой народ. Уж мы проследим, чтобы однажды он вернулся сюда, чтобы плюнуть на твою могилу. И на могилы других, таких же, как ты. Тех, кто пытался воспитать его в грехе, заставляя отворачиваться от служения Создателю и своим ближним.