Фарватер
Шрифт:
Гость. Лена, пусть он говорит громче. Вслушиваться в его голос еще противнее… чем просто слышать…
Хозяин. Ну, милый, тебе не угодишь! Или это ты острить пытаешься?
Елена. Пытается, пытается… Значит, воскрес. (Подходя к дивану.) С воскрешением тебя! (Целует Гостя.) Колючий какой!
Хозяин. Он надеялся, что его побреют перед положением в гроб.
Елена. Что ты несешь?! Бога побойся!
Гость (стеная,
Елена. Аист. Большой, государственных масштабов аист по имени Петр. Открывай, открывай глаза! Увидишь, как он нахохлился и анализирует: рада я тебя видеть, или очень рада, или, не дай бог, даже счастлива. Он обожает анализировать, особенно каждый мой шаг… А сделаю-ка я тебе настоящий балетный массаж. Разомну руки-ноги, провентилирую легкие. Переворачивайся на живот!
Гость. Не могу… тошнит… Только не советуй… как твой муж… свесить голову над тазом.
Хозяин (не отрываясь от ноутбука). В нашей стране такие простые и мудрые советы даю только я. В те редкие минуты, когда не анализирую очередной Ленкин шаг.
Гость (несколько взбодрившись). Эй, а почему вы говорите друг о друге с неприязнью? В вашей семье не хватает любви?
Хозяин (не отрываясь от ноутбука). Ничего подобного – у нас до хрена любви. Увидишь нашу дочь, поверишь без труда.
Гость. У вас есть дочь?! (Осознание этого факта опять ввергает его в стоны.) Я так надеялся… (стонет)… что вы бездетны… (С надеждой.) А может, это было… экстракорпоральное оплодотворение?
Хозяин. Какие, однако, слова ты научился произносить! Но нет, дорогой друг, все было полноценно и романтично – под любимый всеми нами вальс к «Вальпургиевой ночи». (Начинает звучать вальс Гуно.) Ты, наверное, удивляешься: как возможен секс в ритме вальса? Но когда бывшая балерина и ее сорокавосьмилетний муж решают укрепить брак рождением ребенка, то пыхтенья в ритме рок-н-ролла неуместны!.. Так вот, представь: мы с нею на Сардинии, в лучшем отеле Средиземноморья. Террасу на седьмом этаже овевает бриз и окутывают звуки вальса. Бриз – это даром доставшаяся милость природы, а вальс – далеко не бесплатные труды расположившегося в парке оркестра… Я любуюсь ее спиной, гордой шеей, волосами, – а она, ни на секунду не повернув ко мне голову, упивается веками сложившимся пейзажем.
Елена. Петр, пожалуйста!..
Хозяин (не обращая на нее внимания). Ну, большой наш поэт, восхитись этой поэмой экстаза!
Гость. Пошел к черту!
Хозяин. Один, без тебя – не могу. Только с тобою вместе. Мы всегда вместе – ты и я неделимы, как двуликий Янус или двуглавый орел. Это стало окончательно ясно, когда моя жена забеременела.
Гость (стонет).
Елена молчит.
Хозяин. Мы с тобою нерасторжимы, ибо (!) даже в те минуты любви – моя жена, распаленная вальсом, бризом и пейзажем, умудрилась дважды перепутать наши имена!
Гость (потрясенно, у Елены). Было?! (Та молчит.) Но тогда!.. Тогда я, пожалуй… перевернусь на живот!
Елена (вдруг взрываясь). Петр, все уже давно в прошлом! Прекрати, наконец, ворошить! Не будь такой сволочью!
Хозяин (мирно). Ч-ш-ш, не нервничай… Прекращаю ворошить. Помоги же ему перевернуться, а то дергается, как полураздавленный кот, – смотреть противно!
Елена помогает Гостю снять майку, штаны и лечь на живот.
Терпи, Алексей, сейчас станет легче. Ленка – великий мастер, это ведь она нашу Танюшку на ноги поставила.
Гость. А что… девочка родилась… больной?
Хозяин (сухо). Не совсем здоровой. Детский церебральный паралич… и еще кое-что… (Кричит.) Таня! Познакомься с гостем!
С трудом неся большую самодельную, несколько скособоченную карусель, входит нескладная девочка.
Таня (говорит чуть затрудненно, растягивая гласные). Здравствуйте. Рада с вами познакомиться.
Гость. Привет. Я – Алексей Петрович.
Таня (смеется). Алексей Петрович… Странно… Вы – наоборот с моим папой. Он – Петр Алексеевич. Совсем как в истории: Петр Первый и его сын. Вы, конечно, о них знаете?
Гость (несколько удивленно). Наслышан.
Елена. Танюшка, ты, я вижу, карусель доделала, молодец! Сколько их уже у тебя?
Таня. Это – двенадцатая. Все можно сделать этой ночью, она же Вальпургиева. (Гостю.) Рассказать вам, почему ночь с 30 апреля на 1 мая называется Вальпургиевой и зачем я смастерила двенадцать каруселей?
Елена. Потом, потом расскажешь про карусели; а про Вальпургиеву ночь Алексей Петрович и сам знает. (Заканчивает массаж.)
Гость (блаженно потягивается). Ленка, ты чудодей! Уже не мутит, голова ясная, и вообще воскрес… Как хорошо, что воскрес… и что вас снова увидел, через двадцать семь лет.
Хозяин. Рад, что воскрес? А позавчера ты думал по-другому… Послушаем? (Щелкает мышкой, и раздается голос Гостя: «Налили? Выпейте…»)