Фаворитка
Шрифт:
Герцогиня, узнав о записке, взвыла:
– Что в ней?!
– Благодарность Её Величества.
– За что?
– Это я посоветовала королеве написать покаянное письмо кардиналу.
Мари просто задохнулась от возмущения:
– Ты?! И промолчала тогда?!
– А зачем рассказывать? Это наши с королевой секреты.
– Ваши с королевой? С кем еще у тебя есть секреты за моей спиной?
Я лишь пожала плечами:
– Я же не выпытываю ваших с Марией де Гонзаго
Герцогине донесли, что у меня любовник, только не смогли понять, кто именно.
Она приехала во дворец, оглядела все с пристрастием, допросила слуг и Бьянку, но выяснить, кто именно посещает мою спальню, не смогла. Единственная, кто догадывался хотя бы об имени, Бьянка, делала круглые глаза и пожимала плечами. Пришлось задать вопрос непосредственно виновнице её подозрений:
– У вас любовник?
– А почему бы и нет?
– Кто?
– Мадам, я обязана отвечать на этот вопрос?
– Вы живете в моем доме! Я должна знать, что в него не проникнет человек низкого происхождения, вор, наконец!
Но теперь меня таким не возьмешь…
– Мадам, даю вам слово, что мой возлюбленный высокого происхождения.
– Кто?!
– Герцогиня, вы устроили свою жизнь в этом мире. Я желаю сделать это же.
– Ты играешь с огнем! – шипела Мари, но теперь её фамильярность не имела ничего общего с приятельством, герцогиня была вне себя. – Пока ты болтала глупости и очаровывала Сен-Мара, я молчала…
Мой хохот услышали все слуги дворца. Она и сама поняла, что упоминание Сен-Мара нелепо, разозлилась еще сильней.
– Ты позорила меня учебой у герцога!
– Почему? Все происходило на ваших глазах, мадам. И герцог весьма достойный человек, вы сами не раз твердили.
Интуиция великая вещь, Мари сузила глаза:
– Вы… встречаетесь с герцогом?
Мне удалось сдержаться с большим трудом. Нельзя, чтобы она об этом знала, от Мари всего можно ожидать.
Я собрала все свое самообладание и беспечно пожала плечами:
– А почему не с королем?
– Король в Сен-Жермене, – машинально ответила герцогиня, явно прикидывая, кто же мог быть моим любовником.
– В Париже немало достойных мужчин…
Я словно невзначай бросила взгляд в сад в сторону Люксембургского дворца. Вернее, если честно, это поучилось нечаянно, я просто прятала глаза от Мари. Её даже подбросило на месте:
– Мсье?! Гастон Орлеанский?!
Мне с трудом удалось не расхохотаться снова, но я сумела. Пусть лучше подозревает меня в связи с Гастоном Орлеанским, чем знает правду.
В логике мадам не откажешь, Гастон был в Люксембургском дворце, только Большом, который построила его мать – королева Мария
Если бы между нами с братом короля что-то было, то это идеальный вариант, ему достаточно сделать несколько шагов, чтобы оказаться в моей спальне.
Мари не знала, как к этому относиться, просто еще не придумала. Она лишь фыркнула, как рассерженная кошка:
– Можете идти.
– Благодарю вас, мадам…
Мне удалось переправить Луи записку, чтобы не приходил, это опасно.
Несомненно, герцогиня установила слежку, но так ничего и не узнала. Слежку я заметила и не преминула при встрече пнуть свою «благодетельницу»:
– Вы спугнули моего любовника, мадам.
– Вам давно пора домой, Анна.
Она подчеркнуто называла меня по имени, словно указывая на мое место, нет, не среди близких людей, а среди слуг.
Я наслаждалась тем, что выводила Мари из себя.
– Вы забыли, что я жду назначения Мазарини.
– Вам этого не поручали! Сен-Мар казнен.
– А как же результаты?
Иногда я вдруг заводила беседу на тему «а не остаться ли?», чем ввергала Мари в бешенство.
– Вы полагаете, что я вечно буду вас содержать?
Кардинал вернулся едва живой, король несколько бодрей. И это «бодрей» неожиданно сильно сказалась на мне.
Мари окончательно переехала в Пале-Кардиналь, чтобы ухаживать за умирающим дядюшкой, но мы с Луи не встречались, теперь уже он уехал в свое имение по делам. Звал меня с собой, но это невозможно.
Умерла королева-мать Мария Медичи, умерла бесславно – в изгнании, всеми забытая и отверженная. Говорят, произошло это в доме Рубенса, который написал столько её портретов в свою бытность в Париже.
Кардиналь тоже умирал… Я немало времени проводила в Пале-Кардиналь, возясь все с теми же котами Ришелье. Моя аллергия на кошачью шерсть не позволяла жить там постоянно.
Однажды Мари попыталась намекнуть, что в Пале-Кардиналь мне ловить нечего, мол, для меня и Малый Люксембург слишком хорош.
– Я согласна подождать вас там, мадам.
Она понимала, что я имею в виду – кардинал завещал Пале-Кардиналь королю, потому сразу после его смерти герцогиня вернется в Малый Люксембург. Конечно, она получит большие дивиденды от смерти дядюшки, но дворца лишится. Как и защиты.
Герцогиня прекрасно это понимала, как понимала и необходимость подружиться с королевой. Думаю, только поэтому она не выставила меня вон, рассчитывая использовать, как буфер между собой и Анной Австрийской. Иначе ночевать бы мне на улице…