Фавориты Фортуны
Шрифт:
Затем — самый жестокий удар в его жизни — сообщение из Нерсов о смерти матери. Самое большое предательство. Даже если бы к его ногам положили окровавленные тела его германской жены и сына, которому он нарочно не дал римского образования, он не горевал бы так сильно, как скорбел о своей матери, Марии. На несколько дней Серторий закрылся в самой темной комнате. Только Диана, белая олениха, и бесконечное количество кувшинов с вином для компании. Годы отсутствия и потеря! Потеря! Горькое чувство вины.
Когда он наконец появился, это уже был другой человек. Железный. Прежде воплощение вежливости
Марк Перперна Вейентон так и не забыл, что Серторий вырвал у него власть над его армией. Он не мог смириться с естественным превосходством этого Мариева выкормыша с сабинских гор. Каждый раз, когда они сражались вместе, Перперна понимал, что у него самого нет ни таланта, ни преданности солдат — всего того, чем в избытке обладал Серторий. Так трудно для него оказалось признать, что он ни в чем не может превзойти Сертория! Кроме, как выяснилось, предательства.
С того момента как Перперна узнал о награде, которую предлагал Метелл Пий, он принял решение. То, что Серторий сам облегчил ему задачу, было удачей, на которую он не рассчитывал. Тем не менее Марк Перперна ухватился за эту возможность.
Перперна устроил праздник — чтобы как-то прервать монотонную жизнь в зимней Оске, как он весело объяснял, приглашая своих римских и италийских дружков. И Сертория, конечно. Он не был уверен в том, что Серторий придет. Он сомневался до тех пор, пока не увидел знакомую фигуру с разделенным надвое лицом у себя на пороге. Он кинулся к Серторию и проводил к locus consularis — «консульскому месту» на своем собственном ложе, приказав рабам усердно угощать главного гостя неразбавленным крепким вином.
Все присутствующие участвовали в заговоре. Атмосфера постепенно накалялась. Ощущались страх, висело тяжелое предчувствие. Неразбавленное вино щедро лилось в глотки, пока Перперна не решил, что все достаточно пьяны для того, чтобы осуществить задуманное. Разумеется, маленькая белая олениха пришла со своим хозяином — в эти дни он и шагу не ступал без нее — и устроилась на ложе между ним и Перперной. Такое оскорбление сильно рассердило Перперну. Поэтому он, как только смог, покинул lectus medius, а на свое место посадил полуримлянина, полуиспанца Марка Антония. Низкорослый человек, зачатый с крестьянкой одним из великих Антониев, этот Антоний не был признан своим отцом. И уж тем более на него не изливались отцовские щедроты. А ведь все Антонии были известны своим великодушием.
Разговор становился все вульгарнее, и Антоний возглавлял это безобразие. Серторий, не выносивший нецензурной брани и шуток, участия в веселье не принимал. Он все обнимал Диану и пил. Здоровая сторона его
Он швырнул на пол бокал. Раздался звон, и осколки разлетелись во все стороны. Мгновенно наступила тишина. Антоний оказался куда проворнее, чем ни о чем не подозревавший, пьяный Серторий. Он выхватил из-под туники большой кинжал римского легионера, рванулся к Серторию и ударил его в грудь. Диана резко вскрикнула и отползла прочь. Серторий с трудом пытался подняться. Вся компания кинулась к нему, схватила за руки, за ноги и придавила к ложу. Серторий не кричал, но, если бы он и крикнул, никто не пришел бы ему на помощь. Его испанские телохранители, ожидавшие за дверью, были перебиты еще раньше вечером.
Все еще пронзительно крича, белая олениха вскочила на ложе, когда убийцы отошли, удовлетворенные. Она принялась быстро обнюхивать своего хозяина, окровавленного, неподвижного. Теперь настала очередь Перперны сделать то, в чем он считал себя профессионалом. Схватив нож, оброненный Марком Антонием, он всадил его в левый бок Дианы, как раз под ее передней ногой. Белая олениха рухнула поперек мертвого Сертория. А когда ликующая компания подняла труп и выбросила его из дома Перперны, как ненужную мебель, Диана последовала за ним.
Помпей узнал о судьбе Сертория. Все случилось так, как и следовало ожидать, решил он потом, хотя в тот момент это показалось ему отвратительным. Марк Перперна Вейентон прислал ему голову Сертория. Курьер бешеным галопом домчался из Оски до Помпелона. Вместе со страшным трофеем была доставлена записка, в которой говорилось о том, что Помпей и Метелл Пий должны Перперне сто талантов золотом и двадцать тысяч югеров земли. Второе такое же письмо было направлено Метеллу Пию. Перперна оповещал Помпея и об этом.
Помпей ответил от своего имени и немедленно послал с курьером копию письма Метеллу Пию.
Мне не доставило никакой радости узнать, что Квинт Серторий умер по вине такого червя, как ты, Перперна. Он был sacer, вне закона, но заслуживал смерти от руки более порядочного человека.
Я с большим удовольствием отказываю тебе в награде, которую предлагали отнюдь не за отрезанную голову мятежника. Награда предлагалась за информацию, сообразуясь с которой мы сможем решить, арестовать нам Квинта Сертория или убить его. Если в копии нашего объявления о награде, которую ты увидел, не оговаривалось, для чего нам требуется информация, обвиняй в этом писаря. Но я не видел, чтобы в каком-нибудь объявлении не говорилось об этом. Ты, Перперна, родился в семье консула, был сенатором и претором. Ты должен был понять это.
Полагаю, ты станешь преемником Квинта Сертория и возглавишь его армию. Мне доставляет огромное удовольствие сообщить тебе, что война продолжится, пока последний предатель не ляжет в могилу и последний мятежник не будет продан в рабство.