Феникс
Шрифт:
В дверь резко постучали костяшками пальцев.
"Да! Открыто!" - гаркнули они одновременно.
Дверь распахнулась и в купе заглянула сначала кудрявая головка девушки, а потом и сама девушка, одетая в форму бортпроводницы галактического флота. Так, во всяком случае, определил Георгий.
– Господа пассажиры, - сказала она торопливо, - мы уже прибыли к пункту назначения, пожалуйте на выход.
–
– крикнул Георгий, выпархивая из купе вслед за Владленом и проводницей; в коридоре он остановил кудрявую вопросом: - Нас обещали вернуть на Землю. Вы в курсе, когда будет обратный рейс?
– Ой, вы знаете, я не знаю...
– очень понятно и знакомо ответила кудрявая.
– Вы проходите, пожалуйста, на улицу, там сейчас митинг начнется. Будет присутствовать все начальство, с ними и решите ваши проблемы.
В одной руке проводница держала металлический совок, в другой - разлохмаченный веник, и этим веником она демонстративно стала выметать пол у ног Георгия. Волей-неволей пассажирам пришлось выметаться из коридора. Георгий и Владлен направились к выходу со слегка поколебленной уверенностью и влились в нестройные ряды переселенцев, спешащих к выходу. На этот раз давки не было. Все было чинно, благородно. Большая часть пассажиров уже покинула борт корабля. Остались лишь те, кто всегда имеет обыкновение плестись в хвосте событий. Среди опоздавших, как это ни странно, оказалась и вчерашняя знакомая дама из купе Инги. Она важно шествовала по коридору, выставив вперед свою мощную грудь, зажав пухлой рукой маленькую сумочку. Впереди нее, нагруженный какими-то тюками, мелкой рысью семенил унылый субъект в очках. Вернее, без очков уже, и потому натыкался он на все выступы и углы. Позади всех волокся предполагаемый муж дамы - лысый брюнет. Он опять потел и отдувался. Два чемодана, связанные веревкой за ручки и переброшенные через плечо, колотили мужчину в грудь и спину. Третий и четвертый чемоданы не позволяли бедняге вытереть трудовой пот с лица. Непохоже было, чтобы этот человек имел сердечную недостаточность, как об этом сообщала его жена. Очевидно, она умела врать также рефлекторно, как и дышала.
– Додик, шевели ножками резвее, - бросила она человеку с чемоданами, полуобернувшись.
– Из-за тебя мы вечно опаздываем. Сейчас расхватают все такси, и мы опять останемся с твоим носом.
Встретившись у выхода с Георгием, дама обворожительно улыбнулась.
– Доброе утро, нашли свою красавицу?
– поздоровалась она и скользнула взглядом по фигуре Георгия, будто намеревалась своим взглядом срезать все пуговицы с его костюма.
– К сожалению, нет, - ответил Георгий, вымученно улыбнувшись и машинально проверяя, на месте ли его брюки.
Он галантно пропустил даму вперед себя.
– Не беда, - ответила та и кокетливо поправила прическу, - здесь достаточно интересных женщин... Додик, догоняй! А то потеряешь жену...
– крикнула дама уже не оборачиваясь, оставляя после себя ароматный привет от Франции.
УТРО НОВОГО ДНЯ
Медленно ступая по гулкому металлу, они спустились по широкому наклонному трапу и вошли в розовое утро нового мира. Ноги по щиколотку утонули в высокой траве. Странная это была трава - стебелек к стебельку, как ворс ковра. Казалось, что идешь по пружинисто-мягкому паласу. И только присмотревшись внимательно, можно было понять, что странный покров не является травой. Это был мох. Великанский мох, изумительного зеленого оттенка. Зеленый цвет господствовал повсюду. Они высадились на зеленую планету!
Обширную поляну, в центре которой стояла их космическая баржа, зеленым кольцом охватывал лес стройных деревьев - толстых, как баобабы, и очень высоких, с развесистыми кронами, напоминающие пальмовые. Правда, сходство это было весьма отдаленным. Такое поспешное, грубое сравнение продиктовано стремлением отождествить неведомое с чем-то знакомым. Ближе к лесу пальмообразных деревьев поляна утопала в папоротниковых зарослях, высотой достигавших в рост человека. Как-то непроизвольно вспоминалось детство, прогулки по лесам, по веселым его полянам - ярким, солнечным и тенистым, заросшим папоротником.
Высокое чистое небо в зените тоже имело зеленоватый оттенок, сгущавшийся в сторону предполагаемого запада. А на предполагаемом востоке нежной зефирной розовостью занималась заря. Над горизонтом поднимался искаженный рефракцией огромный малиново-лимонный диск солнца. Чужого солнца! Несмотря на ранний час, жар восходящего светила уже начинал ощущаться.
– Вот и совпали оба утра!
– воскликнул Владлен.
– Как и было обещано... Красотища какая, а! А воздух - густой, хоть ломтями режь!
– Да, - ответил Георгий, - похоже на рай до грехопадения.
Он расширил ноздри, глубоко вдохнул, в буквальном смысле слова, неземной аромат - тонкую смесь незнакомых запахов. Это не была тяжелая, вызывающая аллергию ударная смесь цветущего земного леса. Напротив, запахи были шелковисто нежными, ненавязчивыми. И явно не цветочного происхождения. Это удивляло. На Земле такая поляна пестрела бы цветами. Впрочем, может быть, сезон цветов уже закончился? Но ведь даже осенью можно встретить поздние цветы. А тут, к тому же, осенью и не пахнет. Тут, судя по всему, климат тропический или, по крайней мере, - субтропический.
И еще один факт отметил Георгий. В лесу стояла странная тишина. Но так не бывает. Обычно щебечут птицы... Вот оно что! В лесу не было птиц. Ни в воздухе, ни на деревьях, нигде. Их не было - этих непоседливых пернатых, чьим гомоном, трелями, свистом обычно наполнен земной лес.
Видовая скудость флоры и фауны, очевидно, объяснялась молодостью этого мира. Георгий оглядел еще раз этот тихий и, наверняка безлюдный, зеленый мир и ему захотелось пожить здесь какое-то время, насладиться одиночеством и тишиной, весьма способствующим творчеству. Но об этом мечтала его душа, а умом он хорошо понимал, что никакого покоя он здесь не найдет. Будет изнуряющая тело работа.