Феномен Солженицына
Шрифт:
(А. Солженицын. Угодило зёрнышко промеж двух жерновов. Через непродёр»)
Опоздал!.. Не успел!.. Чуть бы раньше потекли на родину его передачи, – совсем по другому, по правильному пути пошел бы ход сегодняшней русской истории.
Но он не отчаивается, не теряет надежды, что положение ещё можно выправить, указав пробуждающейся от оцепенения стране истинный, единственно верный путь. И, уже не в первый раз прерывая – для более насущного и неотложного дела – работу над очередным узлом «Красного Колеса», создаёт свой знаменитый трактат:
Центральная идея этого его труда – всё та же: не допустить гибельного для России скатывания в пропасть ненавистного ему «феврализма»:…
…Воспрять – это не просто найти удобнейшую форму государственного строя и скороспешно сочинить к нему замечательную конституцию, параграф 1-й, параграф 45-й. Надо оказаться предусмотрительней наших незадачливых дедов-отцов Семнадцатого года, не повторить хаос исторического Февраля, не оказаться снова игрушкой заманных лозунгов и захлебчивых ораторов, не отдаться ещё раз добровольно на посрамление.
Решительная смена властей требует ответственности и обдуманья. Не всякая новозатейщина обязательно ведет прямо к добру. Наши несравненные в 1916 году критики государственной системы – через несколько месяцев, в 1917 получив власть, оказались совсем не готовы к ней и все загубили. Ни из чего не следует, что новоприходящие теперь руководители окажутся сразу трезвы и прозорливы…
Вот, в кипении митингов и нарождающихся партиек мы не замечаем, как натянули на себя балаганные одежды Февраля – тех злоключных восьми месяцев Семнадцатого года. А иные как раз заметили и с незрячим упоением восклицают: «Новая Февральская революция!»
(А. Солженицын. Как нам обустроить Россию)
Но на сей раз это – не просто упреждающий эмоциональный выкрик, а тщательно разработанный, всеохватный план, обстоятельно, в подробностях и деталях растолковывающий, ЧТО и КАК надо делать, чтобы такого катастрофического развития событий не допустить и «обустроить» Россию самым наилучшим образом.
Не зная, как определить жанр этого солженицынского текста, я, не очень в это вдумываясь, назвал еготрактатом.Но трактат в обычном словоупотреблении это либо что-то научное, либо – дипломатическое (международный договор, соглашение). А это – ни то и не другое. Но и – не статья, не очерк, не фельетон.
Так что же?
Может быть, Александр Исаевич ненароком создал, изобрел какой-то новый, никогда прежде не существовавший литератуный жанр?
Нет, что-то мне это напоминало.
Но – что?
И вдруг я понял: доклады Сталина на партийных съездах!
То же построение, та же структура. Та же разбивка на главки, каждой из которых дано свое, определенное название.
У Солженицына:…
СЛОВО К ВЕЛИКОРОССАМ
СЛОВО К УКРАИНЦАМ И БЕЛОРУСАМ
СЛОВО К МАЛЫМ НАРОДАМ И НАРОДНОСТЯМ.
ПРОЦЕСС РАЗДЕЛЕНИЯ
НЕОТЛОЖНЫЕ МЕРЫ РОССИЙСКОГО СОЮЗА
ПРОВИНЦИЯ
СЕМЬЯ И ШКОЛА
СПОСОБЫ ГОЛОСОВАНИЯ
СТУПЕНИ ПЕРЕДАЧИ
ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ О ЦЕНТРАЛЬНЫХ ВЛАСТЯХ
СОВЕЩАТЕЛЬНАЯ СТРУКТУРА
У Сталина:…
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
ВНУТРЕННЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
РОСТ ПРОМЫШЛЕННОСТИ В СССР
ДАЛЬНЕЙШИЙ ПОДЪЕМ МАТЕРИАЛЬНОГО И КУЛЬТУРНОГО ПОЛОЖЕНИЯ НАРОДА
ДАЛЬНЕЙШЕЕ УПРОЧЕНИЕ СОВЕТСКОГО СТРОЯ
ПРИБЛИЖЕНИЕ РУКОВОДЯЩИХ ОРГАНОВ К НИЗОВОЙ РАБОТЕ
ПОДБОР КАДРОВ, ИХ ВЫДВИЖЕНИЕ И РАССТАНОВКА
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АППАРАТ
КУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ СТРАНЫ
ТРУДНОСТИ РОСТА
ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ?
Когда углубляешься в чтение каждой из этих главок (что у Солженицына, что у Сталина), сразу бросается в глаза сходство между ними не только структурное, но и содержательное, тематическое. И у того, и у другого речь о том, как должен быть устроен государственный аппарат, как должны складываться отношения высших «руководящих органов» власти с низшими, на какие силы и механизмы должна опираться центральная, а на какие – местная, муниципальная (у Сталина – советская, у Солженицына – земская) власть.
Лексика, да и стилистика у них, конечно, разная. Но даже и тут их сближает то, что Солженицын (как и Сталин), независимо от того, обращается ли он к политическому истеблишменту Советского Союза или к входящим в состав СССР народам (украинскому, белорусскому, малым народам и народностям), и с теми, и с другими говорит как ВЛАСТЬ ИМЕЮЩИЙ:…
Крымским татарам, разумеется, надо открыть полный возврат в Крым. Но при плотности населения XXI века Крым вместителен для 8–10 миллионов населения – и стотысячный татарский народ не может себе требовать ВЛАДЕНИЯ им.
Сам я – едва не на половину украинец, и в ранние годы рос при звуках украинской речи. А в скорбной Белоруссии я провел большую часть своих фронтовых лет, и до пронзительности полюбил её печальную скудость и её кроткий народ.
К тем и другим я обращаюсь не извне, а как СВОЙ.Братья! Не надо этого жестокого раздела! – это помрачение коммунистических лет. Мы вместе перестрадали советское время, вместе попали в этот котлован – вместе и выберемся.
Слово «братья» – не в противоречии с тем, что это говорит человек ВЛАСТЬ ИМЕЮЩИЙ. Сталин, когда это ему понадобилось, прибегнул к тому же обращению. («Братья и сёстры! К вам обращаюсь я, друзья мои…»)
Что же касается разницы между докладами Сталина на партсъездах и этим солженицынским «трактатом», то она, конечно, не только стилистическая.
Сталин говорит о достижениях, о победах: страна, преодолевая трудности роста, идёт правильным путем, и заботиться надо только о том, чтобы с этого единственно правильного пути НЕ СОЙТИ.
А Солженицын – о том, что страна в упадке, «в обвале», и думать надо о том, как вытащить её из того исторического тупика, в который её завели большевики, ВЫВЕСТИ на единственно правильный путь.