Фестиваль голодных призраков
Шрифт:
Яма тоже загорелась на глазах у Юн Лю Яна. Полыхало везде: за сундуками, в углах, прямо под ногами… Юн Лю Ян схватил Бянь Ху за шиворот.
Ши Яньцзы выволокла Вэнь Сяня на улицу, толкнула его в грудь и покатала по земле, затем сделала то же самое с собой: горящие полы одежды потухли, а огненные плясуны, хихикая, разбежались.
— Конь, тяжёлый, больно… — бормотал Вэнь Сянь и бился головой о камни.
Девушка подставила под его затылок ладони, костяшки её пальцев окрасились кровью. Ши Яньцзы нажала
Чжэн Юн выволок задыхающегося Бянь Ху и потушил горящие одежды. Ши Яньцзы закидала землёй самого чжэна Юн. Чумазые, задыхающиеся и обгоревшие они стояли под солнцем и судорожно ловили ртом воздух, слушая стрекотание цикад: пока они были в тулоу, наступил вечер.
— Что с ним?! — чжэн Юн оторопел, увидев писаря без сознания.
— Мне пришлось вырубить его. Он начал бредить и биться о камни, — ответила страж.
Чжэн Юн тяжело вздохнул и произнёс:
— Уезжайте!
— А ты? — не понял Бянь Ху.
— Такой дым будет заметен отовсюду! — ответил чжэн Юн. — Сюда точно кто-то придёт. Будьте осторожны.
Он помог затащить Вэнь Сяня на коня. Впереди сослуживца сел Бянь Ху: чжэн Юн привязал писаря к его спине. Кивнув, Бянь Ху пустил коня в голоп и поскакал в Лоян.
— Будь осторожен. Ты не заклинатель, духов не увидишь. Но вот призраки и демоны… — напутствовала Ши Яньцзы. — Божества тоже не всегда бывают сахарными. Не смотри на них и ни в коем случае не говори своё имя, особенно молочное. Тогда они не завладеют твоим разумом и тенью!
— П-ф, я своё имя вообще не говорю кому попало! — фыркнул чжэн Юн.
Это фырканье резануло девушку по живому.
— Чжэн Юн, я присмотрю за твоими друзьями, — холодно бросила она.
И, не дожидаясь ответа, девушка тоже пустила коня в галоп.
Юн Лю Ян нырнул в кусты.
Хуан цюань.
Какие-то далёкие звуки донеслись до ушей Бин Цилина: демон, проспавший весь день возле костров, встрепенулся. Скользнув сонным взглядом по кострищу, он быстро нацепил маску, оглянулся и понял, что кто-то кричит, стоя у ворот поместья фужэнь.
— Гуньян! Звезда моих очей! Вы проснулись?
Это был Чжуаньлунь-ван — демон уже сам мог узнать его голос из тысячи.
Хлопнула дверь: свет очей вана — семь душ величественной красавицы — вышли из опочивальни на порог: Бин Цилин слышал звуки шагов каждой души.
— Старый козел! У тебя для меня радостные вести? — хором произнесли души.
— Ещё какие, гуньян! — радостно произнёс «старый козёл».
— Ты пришёл лично сопроводить меня к Мэн-данян?
— Гунья-я-я-н! — протянул ван. — Я…
— Что ты принёс в этот раз? — перебила его женщина. — Эта ночь была холодна. Нужно развести костёр!
— Гуньян! Ваш покорный раб принёс вам настоящее сокровище! Редчайшее! Древнейшие цзюани Тысячи Снов! Прошу, не жгите их!
Бин Цилин аж забыл как дышать… О
— Цзюани Тысячи Снов — могущественная книга самых первых заклинателей нашего клана. Тысячу лет назад, в времена царства Вэй, ещё будучи в смертном теле, они записывали туда все знания. Обладая ими, можно воскрешать мёртвых, управлять стихиями и даже поворачивать время вспять!
— Где же эти цзюани? — спрашивали ученики.
— Согласно легендам, был выбран род самого честного заклинателя из Великой Сотни. Ему вручили яшмовый колокольчик. С тех пор этот род и хранит это сокровище! Нам известны все фамилии, но не известна фамилия Достойнейшего.
— Какого демона эти цзюани делают в аду? — пробормотал Бин Цилин.
— Гуньян! Как только вы согласитесь стать моей, я немедленно велю переплавить все ваши души в одну! Оставлю цзюани возле врат. До свидания, гуньян! — крикнул тем временем ван.
Женщина промолчала. Ван и его пышная процессия удалилась.
— Я? Да не посмею сжечь? — раздался горький смешок.
Бин Цилин перелетел через забор, окружавший поместье фужэнь, и застыл. Дождавшись, когда все её души вернутся к себе, мужчина снова прыгнул во двор и подбежал к кострищу: посреди него лежали свитки. Демон не верил своим глазам. Неужели удача повернулась к нему лицом, спустя пять томительных лет?!
Они выхватил цзюани, бережно отряхнул их от пепла, засунул в рукав и исчез.
Юду озарился светом тысяч алых фонарей!
Демоницы в летящих одеждах танцевали и смеялись, укротители огня играли с пламенем, поэты-убийцы читали свои лучшие стихи, лавочники-воры продавали дары для мёртвых. Над столицей ада застыл дым — на демоническом рынке чадил огромный Чугунный Котёл: на его дне появлялись всяческие дары от смертных. Еда, украшения, одежда, скот… Всё плавилось в одном котле, потом он опрокидывался на огромные циновки, возле которых всегда толпились хитрые демоны-торговцы, жаждущие урвать лучший товар себе: каждый хотел продать его подороже! Торговцам выручка, покупателям — статус и причина похвастаться заботой.
Город шумел и искрился, но в сердцах одного демона таилась тревога… Ад напоминал ему мир смертных, но было в нём сильное отличие: его населяли нечисть, монстры и чудовища, призраки убийц, воров и погибших нехорошей смертью. Всех остальных тут не любили, поэтому их как можно скорее отправляли в павильон Мэн-данян, которая давала им напиток забвения и выпроваживала восвояси — через мост Найхэ в Котёл Переплавки Душ. Здесь души по сплавлялись воедино и по Призрачному Дымоходу поднимались на небо, где боги даровали этому зародышу души хунь, вручали судьбу и отправляли в мир смертных.